Свет в ее глазах - Селина Аллен

с тем самым хулиганом, который на тот момент уже был ее мужем. Несчастный случай.

По щекам миссис Скотт покатились слезы.

Я не знала что сказать. Поэтому просто молчала, подумывая по возвращении в свою квартиру позвонить маме и узнать как у нее дела.

Дороти вдруг вскинула голову и с возмущением взглянула на Фелицию:

– А где чай? Я очень сильно хочу пить!

***

– Ты уезжаешь? И надолго? – спросила я Эрика, стоя напротив него в своем кабинете.

Мужчина, с которым я встречалась уже чуть больше месяца, сидел на краю моего стола и поглядывал на меня с извиняющейся улыбкой.

– На неделю. Дела в Майами.

Майями. Место, с которого Лоусоны и начали строить империю. Помимо своего кресла мистер Лоусон-старший передал сыну все свои обязанности.

Две недели назад Эрик стал единоличным управленцем семейного бизнеса, и все эти две недели ему едва удавалось выкраивать время для меня.

После вечера в загородном поместье, устроенном Лоусонами, водитель Эрика отвез меня домой. Эрик всю поездку провел со мной на заднем сиденье, снова спрашивая о моих чувствах к Блейку. Я уверяла его, что терпеть не могу Джефферсона. И появление Блейка только расстроило меня и значительно омрачило вечер.

Отчасти это было правдой. Только Эрик не знал, что двумя часами ранее Блейк трахнул меня пальцами в гардеробной.

Я чувствовала себя отвратительно, поэтому – да, я была очень расстроена. Я снова поддалась Блейку, поэтому – да, я ненавидела его.

Стоит ли говорить, что я плохой человек, раз обманываю Эрика?

Я пообещала себе, что подобное больше не повторится, да и тогда между нами с Эриком не было серьезных отношений, их нет и сейчас. Мы двигаемся не спеша.

– Поехали со мной? – спросил он, обхватывая мою талию и прижимая меня к себе.

Эрик все так же сидел на моем столе. Я расположилась между его широко расставленных ног и обвила руками мощную шею.

Вернуться в Майями? Ни за что.

– Я не могу, ты же знаешь.

Эрик отвел взгляд, милая улыбка на его губах не смогла скрыть того, что его расстроил мой ответ.

– Да, вся в работе, – сказал он.

Я по-доброму закатила глаза и, обхватив его лицо руками, прижалась к полным губам. Мне нравился Эрик, нравилось его целовать, нравилось, когда он скользил по моему телу рукам, гладил мою спину, попу и талию. Но бешенного, сжигающего все на своем пути желания я не чувствовала.

Эрик углубил поцелуй, его руки плавно прошлись по моим бедрам и нырнули под юбку, касаясь края нижнего белья.

В моей голове моментально вспыхнули сцены горячего секса на столе, на котором и сидел сейчас Эрик. Руки Блейка на моих бедрах и его хриплые стоны. А затем другая сцена: пальцы, поглаживающие меня в самом низу, яркий оргазм, мои трусики у него в кармане. И как остаток вечера я переживала, что красное кружево выпадет из кармана, и все сразу поймут, что я жалкая шлюха.

Я отстранилась от Эрика, понимая, к чему ведут его прикосновения.

– Ты говорил, что вырвался ненадолго.

– Да, но для тебя у меня найдется время, – ухмыльнулся он и стал расстегивать пуговицы моей блузки.

Белая ткань спала с плеч, и я осталась перед Эриком в одном белом кружевном бюстгальтере и понятой к поясу юбке.

Он вжал меня между своих ног, и я почувствовала, каким твердым он был внизу. Его рука погладила внутреннюю сторону моего бедра и стала подниматься выше.

«Видишь, я знал, что ты становишься влажной каждый раз, стоит коснуться тебя. Скажи, даже самые безобидные прикосновения вызывают пожар между твоих бедер, малышка?»

– Нет, – запротестовала я. – Сейчас не время.

Эрик поднял голову, несколько секунд вглядывался в мои глаза, затем кивнул и понимающе улыбнулся.

– Как скажешь, начальница.

– Не называй меня так.

– А мне нравится.

Я отстранилась, поправила юбку, нашла свою блузку и быстро надела ее.

Хотелось верить, что причина моих постоянных отказов действительно лежит в моей неготовности к такому большому событию как секс с Эриком.

Но, черт возьми, когда это секс для меня был проблемой?

Все дело в Блейке.

– Тогда я пойду, – сказал Эрик, подходя ко мне сзади и обвивая руками мою талию. – Наш ужин в силе?

– Да. Будем только ты, я и Барбара.

Ужин в честь моего дня рождения у меня дома. Куда же без Барбары? Обычно еще бывает Конрад, но в этом году он точно не сможет приехать из-за занятости.

Я застегнула последнюю пуговицу блузки, откинула голову на плечо Эрика и задумчиво уставилась на панораму города, открывающуюся из окна. Я не могу обманывать Эрика, не могу предавать его доверие, но вместе с тем я не могу рассказать ему правду. Мне не хотелось обижать и расстраивать его. Эрик не заслужил этого.

– Я не знал, какой шоколад ты любишь, поэтому взял семь разных, – улыбнулся Эрик, появляясь в моем кабинете.

Я отвлеклась от документов и непонимающе взглянула на него.

– Ты взял семь шоколадок?

– Да, – кивнул он, подходя к моему столу.

Барбара, сидящая на диване, заулыбалась и, кажется, вздохнула от умиления.

Я не помнила такого холодного марта, в этом году температура была низкой. Но Эрик был одет совсем легко. Джинсы, белая футболка и очень тонкая синяя куртка. В его руке был бумажный пакет с шоколадками.

– Эрик, а что ты тут делаешь? – наконец спросила я.

Он остановился, хмурым взглядом посмотрел сначала на Барбару, затем на меня, а после сказал:

– Ты хотела шоколадку.

Я удивленно приоткрыла рот.

– Ничего не понимаю.

– Барбара сказала, что тебе нездоровится, и ты срочно нуждаешься в сахаре.

И тогда до меня дошло.

Я метнула гневный взгляд на подругу.

Сводница хренова! Я же уже говорила ей, что не готова к подобному! Еще и наплела что-то про болезнь. А в следующий раз она похоронит меня?

– Спасибо, Эрик. Но у Барбары разыгралось воображение, я здорова, а даже если и не была бы, то могла взять шоколад в ресторане.

Эрик был в смятении, забавно было видеть его таким.

– Ты пришел сюда, чтобы принести для меня шоколадку? – спросила я.

В моем голосе не было насмешки или чего-то подобного. Просто это казалась мне странным. С чего бы кому-то посреди рабочего дня преодолевать несколько кварталов, чтобы привезти мне простую шоколадку? Эрик же не курьер.

Он пожал широкими плечами.

– Мне не сложно.

В последнее время мы подружились, но не настолько, чтобы по первому зову