Полный спектр - Тери Нова

Глава 11

Ремеди

Это похоже на сон, но сила, с которой Уэйд сжимает мои бедра, удерживая на весу, и интенсивность, с которой его губы движутся, отвечая на поцелуй, говорят об обратном. Я не сплю, это реальность, а значит, есть шанс, что мне не придется просыпаться. Четыре года изнурительных тренировок и тоски по мужчине, который казался бесконечно далеким и недосягаемым всякий раз, когда я тайком наблюдала за ним, и вот я в его объятиях, почти позабывшая о своих принципах и слишком переполненная возбуждением.

Поцелуй с ним не похож ни на один из двух предыдущих, потому что на этот раз я не могу оторваться даже на секунду, чтобы вдохнуть кислород. Он стонет под натиском моих губ, а я внутренне ликую, надеясь, что моя неопытность останется незамеченной после всех исследований и десятков видеороликов, которые теперь почему-то вылетают из головы, ведь они даже близко не сравнимы с тем, что мы делаем.

– Как тебя зовут? – лишь на секунду оторвавшись, спрашивает Уэйд, не переставая терзать мой рот своим, жадно, влажно и головокружительно. Я пытаюсь ответить, когда он несет меня прямо к дивану, стоящему в центре импровизированной гостиной, но когда он садится, еще сильнее прижимая меня к себе, его эрекция, давящая на мой возбужденный центр, превращает слова в стон.

Если до этого момента страх еще присутствовал где-то внутри, то теперь не остается ничего, кроме сокрушительной всепоглощающей похоти и желания потереться о его член через джинсы, что я и делаю. Тело движется само по себе, ведомое инстинктами и чистейшей агонией, я хочу, чтобы узел внизу моего живота ослаб и распустился.

– Назови мне свое имя! – почти рыча требует Уэйд, кусая и оттягивая мою нижнюю губу, пока мы боремся за превосходство языками, а мои руки сильно впиваются в кожу его головы и тянут за волосы.

Он ведь неспроста выбрал именно этот цвет?

– Тебе не нужно имя, чтобы трахнуть меня. – Я наконец отстраняюсь и смотрю на него. По-настоящему смотрю. Он должен усвоить, что я больше не та кроткая девочка из монастыря, теперь я заглядываю под кровать в надежде найти там монстра и жестоко расправиться с ним. – Так что сделай это или нажми чертову кнопку и выпусти меня, чтобы я нашла того, кто не задает вопросов.

Клянусь, если бы можно было провалиться в эти черные пропасти, прямо сейчас меня затянуло бы туда безвозвратно. Вспышка восхищения в глазах Уэйда слишком яркая, чтобы не сгореть дотла, платье задирается до талии одним резким движением, и две большие ладони ложатся мне на ягодицы, сильно сжимая.

– Встань и сними это чертово платье, я хочу посмотреть, что прячется под ним прежде, чем трахну твой дерзкий рот.

Слова довольно жесткие, учитывая, что я никогда раньше по-настоящему не была с мужчиной, но в сочетании с разминающими движениями его рук превращаются в мед. Он мог бы заставить меня слизывать грязь с пола, и я тотчас опустилась бы до этого, как его личная марионетка. Наверно, где-то между монастырем и этой комнатой в меня вселилась греховная сущность, если его приказ заставляет покорно спрыгнуть на пол и потянуться к боковой молнии.

Взгляд Уэйда прожигает каждый дюйм открывающейся кожи, и как только платье падает на пол, он придвигается ближе, обхватывая мою правую грудь, щипая за эрегированный сосок. Боль достаточно сильная, но как только прикосновение ослабевает, она сменяется теплом, прорастающим внутри меня, как лоза. Уэйд повторяет движение со второй грудью, при этом оттягивая тонкое кружево чашечек черного лифчика, его короткие ногти слегка проводят по обнаженной вершине, царапая, и мой рот открывается, а тело слегка покачивается.

– Я знал, что тебе это понравится, подойди ближе. – Он тянет меня за талию так, что оказываюсь между его раздвинутых ног, и он обхватывает губами сосок, оттягивая его. Почти кричу, впиваясь ногтями в его мускулистые плечи, но не от сладчайшей боли, а от внезапной вспышки удовольствия, приходящей следом за ней.

– Еще. – Мой голос тверд, несмотря на дрожание в ногах и головокружительные ощущения во всем теле. Губы Уэйда растягиваются в улыбке прямо перед тем, как он шлепает меня по ягодице, обводя языком ореолу.

– Попроси вежливо.

– Еще, пожалуйста… – Видит бог, мольба не входила в планы, но как я уже сказала, степень моего подчинения слишком высока, как бы я ни старалась демонстрировать обратное.

– Раздвинь бедра! – командует он, и я делаю, как велено, расставляя ноги шире. В знак поощрения Уэйд снова берет мой сосок, с силой втягивая его в рот, а затем отпускает с влажным звуком. Мои глаза закрываются, с губ срывается жалобный всхлип. Ощущения настолько сильны, что если он дотронется до меня там внизу…

Я даже не успеваю додумать эту мысль, поскольку пальцы Уэйда уже лежат на моих насквозь промокших трусиках.

– О черт! – выкрикиваю в потолок, чувствуя, как волна приближающегося оргазма уже поднимается из пульсирующего центра. Не проходит и пары растирающих прикосновений, как я взрываюсь, теряя стойкость в ногах, и сильно дрожу всем телом. Плотно сжимаю губы, чтобы не выкрикнуть его имя, которого, по идее, не должна знать случайная незнакомка, отказавшаяся назвать свое.

– Такая отзывчивая, – благоговейно тянет Уэйд, сдвигая кружево в сторону, пока его губы проводят по животу. Сразу два пальца проникают в мой скользкий от возбуждения вход, причиняя боль, но я сопротивляюсь желанию закричать. – И такая чертовски тугая.

– Если он узнает, ты окажешься в дерьме.

Заткнись! Заткнись! Заткнись!

Жжение усиливается, когда он начинает двигать рукой, не имея представления о том, что это первый раз, когда кто-то оказывается внутри меня. Держу глаза закрытыми, чтобы собравшиеся в уголках слезы не выдали правду. Если так ощущаются его пальцы, боюсь представить, какой будет боль, когда на их месте окажется член. Я не глупа, его эрекция выглядит довольно внушительной и даже пугающей, но я не выйду из комнаты, пока не отдам Уэйду то, что должно принадлежать ему с момента, как я впервые увидела влажный сон в свои восемнадцать.

Большой палец скользит по клитору, притупляя боль от растяжения, и когда мои ощущения доходят до тонкой грани между жжением и удовольствием, становится понятно, как сильно это заводит мои разум и тело. Мне нравится этот вид боли. Не собираюсь анализировать, насколько сильно поврежден мой мозг, потому что это не то, зачем я пришла сюда.