Ложь между нами - Мария Сергеевна Коваленко

коже горячие линии, поднимаются к груди.

— А если я окажусь не такой, как ты думал все это время? — спрашиваю, затаив дыхание.

С бывшим мужем даже в голову не приходило опасаться, что он догадается о нашей с Германом маленькой тайне. Или решит, что я слишком искусна для той, которая регулярно занимается сексом с другим.

С Марком все было понятно, мы знали, чего ждать друг от друга. А с Климом... Второй раз в жизни чувствую себя неопытной девчонкой.

Говорят, нельзя войти в одну реку дважды. Но я иду. Вновь! В тот же омут. Без спасательного круга.

— Ты даже не представляешь, что я думал.

Клим тянет с моей шеи шарф и кидает его на пол. Но не успевает шелковая ткань коснуться холодной плитки, как ловкие мужские пальцы подхватывают ее и суют шарф в карман брюк.

_______________ Друзья, не забывайте добавлять роман в библиотеку - так не потеряете и будете знать о новых продах. И нажимать кнопку "Мне нравится" - так я буду понимать, что история вам по душе.

Глава 30

Глава 30

Клим не солгал, сказав, что мое время закончилось. Последние секунды утекают на пороге дома. В спальне от прежних правил игры не остается и воспоминаний.

— Это моя комната, — удивляюсь, когда Клим несет меня к кровати.

— На самом деле моя. Для тебя была подготовлена другая, но ты казалась такой напуганной в первый день, что я передумал.

Он ставит меня на мягкий ковер, а сам садится на кровать.

— Решил приручать издалека? Начал с комнаты? — Наблюдаю, как Клим снимает пиджак и расстегивает рубашку.

— Не хотел ломать.

Его пальцы ложатся на пряжку ремня, и руки останавливаются.

— Извращенец с принципами. — Голос садится, а взгляд останавливается на мощном торсе.

Я уже видела Клима без рубашки — его трудно отнести к скромникам. И все равно вид широких плеч, развитых грудных мышц с темными пятачками сосков и идеальных кубиков пресса действует как сильнейший афродизиак.

Дыхание замирает, и сердце сбивается с ритма.

— Разденься для меня, — откинувшись на вытянутые руки, просит Клим.

— Боюсь, для стриптиза ты оставил мне совсем мало.

Обхватываю грудь поверх бюстгальтера и легонько сжимаю.

— Если бы я снял все, ты бы уже стояла на коленях, принимая мой член в свой роскошный ротик по самые гланды. — На красивых губах мелькает опасная улыбка.

— Тогда, наверное, мне стоит сказать спасибо?

От описанной картины по телу ползут мурашки. Я никогда не была фанаткой минета. Не брезговала такими ласками и не наслаждалась, просто делала то, что нужно, и не задумывалась об ощущениях.

Но мысль о члене Клима переключает что-то в чувственных настройках мозга — рот мгновенно наполняется слюной, губы пересыхают, а грудь становится такой тяжелой, что невозможно больше сдерживать ее никакой одеждой.

Чтобы освободиться, я завожу руки за спину и расстегиваю крючки. Ладони подрагивают, поэтому снять бюстгальтер получается лишь со второго раза. Однако потемневший взгляд и плотно сжатые губы Клима стоят любых усилий.

— К черту спасибо. Я за другую благодарность.

Он кивком приказывает избавиться от последней части белья и пальцем подзывает к себе.

— Действия вместо слов?

Мы еще даже не прикасаемся друг к другу, но внизу живота уже чувствительно ноет. Там словно сжатая пружина. Горячая и готовая в любой момент распрямиться.

— Охуенная. — Проигнорировав последний вопрос, Клим кладет мои руки на свой ремень и вновь откидывается. — Поможешь? — Предоставляет полную свободу.

— Ты еще и мазохист.

Я становлюсь на колени и, мазнув кончиками пальцев по напряженному паху, принимаюсь за работу. Вначале медленно, стараясь не выдать свой скромный опыт, разбираюсь с железной пряжкой, тяну в сторону кожаный ремень. Потом берусь за язычок молнии.

— Смелее, Диана. Тебе понравится.

Выпрямившись, Клим дотягивается до моей головы. Будто успокаивая, мягко перебирает волосы. А когда расстегиваю ширинку, резко собирает пряди в хвост.

— Самоуверенный. — Я смотрю на тонкое белье, обтягивающее богатое содержимое, и не могу сделать ни одного вдоха.

Я знала, что Клим большой. В клубе его любовницы не раз рассказывали, как глубоко он их брал и как много его было. Некоторые из восторгов я слышала сама — через стену, когда он закрывался в соседней комнате с очередной девушкой и, как нарочно, заставлял ее орать от восторга на весь дом.

Мужчина, обладающий таким телом, просто обязан быть шикарным во всем. И стоит спустить белье вниз, я готова признать, что этот член не просто совершенство, а настоящий эталон. Толстый, ровный, с массивной головой и выпуклыми венами, оплетающими немаленький ствол.

— Давай. Возьми его в рот. — Клим давит на затылок, заставляя наклониться.

— Я не смогу... весь. — Облизываю губы.

Наверное, нужно паниковать. Мне ни за что не принять его полностью. Только вместо страха внутри рождается что-то новое, похожее на азарт.

— Пососи мне, Диана, — уже без мягкости, жестко требует Клим.

И я послушно выполняю.

Раскрыв рот, склоняюсь ниже. Лизнув языком уздечку, насаживаюсь губами на член. Делаю жадный вдох и обхватываю головку.

Не представляю, как это выглядит со стороны, но размер, который я ощущаю внутри, заставляет сердце биться быстрее.

— Точно сдохну...

Клим за волосы тянет меня назад, вынуждая выпустить его, и тут же, встав на ноги, толкается глубже.

— А-а-а...

Горло перехватывает, слезы фонтаном брызжут из глаз. Чтобы не задохнуться, приходится упереться ладонями в колени моего мучителя.

— Дыши носом. — Новый приказ звучит еще жестче. Слова напоминают лязг металла.

Но вместо того чтобы вновь толкнуться на всю глубину, Клим гладит головкой губы, размазывает по члену мою слюну, медленно входит до середины. И останавливается, словно разрешает привыкнуть к себе.

— Совершенная... — хрипит едва слышно.

От этой осторожности и заботы меня прошибает еще сильнее, чем от первого толчка. Совсем не могу сдержать слезы. Отпустив колени, я размазываю по щекам соленые капли и несмело поднимаю взгляд на своего мужчину.

Как дорого Климу дается его благородство, понятно по вздувшимся на руках венам и окаменевшему прессу.

Он весь будто памятник. Самый откровенный и одновременно — самый красивый на свете.

— Все с тобой через одно место, — опустив голову, шепчет Клим и, пока я думаю, как взять его глубже, заставляет подняться.

— Я предупреждала. Совсем не профессионалка.

Неожиданно становится горько.