Мери Каммингс - Край земли у моря

— Сейчас поедем, только принесу полотенце! — пообещала Карен и побежала за дом, шлепая босыми пятками по выложенной плиткой дорожке.

Этой короткой паузой Дел воспользовался, чтобы хоть немного придти в себя — а заодно снять галстук и расстегнуть рубашку.

Она вернулась, волоча целую охапку каких-то тряпок, и свалила их на заднее сидение. Пояснила:

— Я еще джинсы взяла — переодеться, и футболки, и полотенца.

— Никого не разбудила?

— Нет, я в дом не ходила — с веревки стащила, где сушилось. Ну, поехали?

Подошла, заметила изменение в его одежде — тут же сунула ладошку в расстегнутый ворот рубашки и погладила. Дел пожалел, что не может сделать то же самое — на ней были светлые брюки и нечто вроде туники из легкого дымчато-серого материала, выглядевшего таким непрочным и воздушным, что к нему страшно было прикоснуться, чтобы не порвать ненароком.

До берега они добрались за четверть часа и по песчаной полосе вдоль берега заехали в маленькую бухточку, которую обнаружили еще в первый месяц после приезда. Тихая, уединенная, она была не видна с шоссе, и сразу им понравилась — с тех пор они всегда ездили купаться именно сюда.

Ветра почти не чувствовалось, но волны накатывали высокими белыми гребнями, рассыпались брызгами, сверкавшими в лунном свете — и отступали с шелестом, чтобы через несколько секунд снова взлететь вверх и обрушиться на берег.

Выскочив из машины, Карен сунулась на заднее сидение, достала большую махровую простыню, одним движением раскинула на песке — и начала раздеваться. Когда на ней остался только кружевной лифчик, обернулась и со смехом сказала:

— Ну... я, наверное, пойду купаться...

Дел прекрасно понимал, что никуда она не пойдет — просто дразнится, как дразнилась всю дорогу: дула ему в ухо, поглаживала по колену, ерошила волосы на затылке — там, где было особенно чувствительно. Поэтому он поступил соответственно — налетел и одним движением повалил ее на простыню, плюхнувшись рядом и тут же перекатившись, чтобы оказаться поверх нее и придавить как следует.

— Купаться?! Я тебе покажу — купаться!

Она заизвивалась, якобы пытаясь высвободиться и удрать — а на самом деле приглашая, стремясь как можно скорее ощутить его внутри — и радуясь, что он это понимает. А потом уже не осталось места для игры и притворства — только кровь, шумевшая в ушах, волны, с шелестом накатывавшие на берег, и его движения, казавшиеся неотделимыми от этого мерного шума.

И одна из волн подхватила их обоих, заставила взлететь вверх, рассыпаться вместе с нею на тысячи сверкающих брызг, задохнуться — и откатилась, оставив легкими, пустыми и обессилевшими.

Через пару минут он медленно перевалился на бок, по-прежнему крепко прижимая Карен к себе, и, противореча собственным действиям, разрешил:

— Вот теперь можешь идти купаться.

Она поерзала, устроилась поудобнее и ответила:

— И пойду! Вот сейчас... через пять минут... нет, через десять...

Вскоре Дел почувствовал, что глаза закрываются, встряхнул головой и встал, потянув ее за руку.

— Пошли купаться, лентяйка!

Преодолев легкое сопротивление, дотащил до воды и подставил под волну. Затормошил, покрутил в воде — Карен махала руками, пытаясь удержаться на поверхности, и визжала от удовольствия. Потом он уплыл поглубже и начал дразниться и звать к себе, утверждая, что там совсем мелко, и в доказательство выскакивая из воды по пояс.

Карен отмахнулась от подобного предложения и нашла себе другое развлечение — стоя по пояс в воде, она дожидалась волны и подпрыгивала, стараясь взлететь на ней и покачаться, как на качелях. Смеялась, взвизгивала, захлебывалась, когда попадала неудачно — и снова лезла в очередную волну.

Только совсем задохнувшись, она вылезла из воды и плюхнулась на простыню. Даже ночью было тепло — так тепло, что вода высыхала почти мгновенно, оставляя на теле разводы тонкой соляной пыли.

Когда она вышла на берег, Дел решил еще немного поплавать и уплыл куда-то совсем далеко — так, что с берега было не видно. Вернулся он лишь через полчаса — Карен уже начала беспокоиться. Конечно, зря — плавал Дел прекрасно, и она это хорошо знала — но все-таки беспокоилась...

Из воды он появился неожиданно — вдруг, откуда не возьмись, выпрямился, стоя по колено в воде почти у самого берега, чуть пошатываясь, дошел до простыни и рухнул на живот с глубоким удовлетворенным вздохом. Перевернулся на спину, подтянул к себе Карен и устроил головой на плече, уткнувшись носом в полувысохшие волосы.

Сон накатил на него мгновенно. Только что он лениво поглаживал ее по боку — и вдруг замер в середине движения. Она обернулась — он уже спал, еле заметно улыбаясь и продолжая держать руку — теплую, расслабленную и тяжелую — на ее боку.

Карен казалось, что ей-то спать совсем не хочется — но, прислушиваясь к его дыханию, почувствовала, что глаза сами закрываются и она покачивается на теплой волне, уплывая куда-то...

Проснулась она оттого, что теплая тяжелая рука на боку куда-то делась — недовольно застонала, предлагая руке вернуться, и открыла глаза. Дел уже не спал — лежал на спине, глядя вверх — но почувствовав, что Карен зашевелилась, повернул голову.

— Спи, маленькая. Я просто на часы смотрел.

— А сколько времени?

— Три с лишним. Еще часок побудем — и поедем. Но спать уже не хотелось. Карен встала, пошла к машине и принесла бутылку воды и небольшое полотенце. Стоя на коленях, она начала обтираться, неторопливо проводя мокрым полотенцем по шее, груди, животу — и постепенно спускаясь все ниже и ниже. Повернувшись на бок и подперев голову рукой, Дел с интересом наблюдал за этим процессом. Луна стояла уже низко, но еще было достаточно светло, чтобы видеть все в подробностях.

Почувствовав его взгляд, Карен повернула голову, приглашающе помахала полотенцем и спросила:

— Тебя обтереть от соли?

Он кивнул, с готовностью плюхнулся на живот, предоставляя себя в ее полное распоряжение, и заранее зажмурился от удовольствия. От первых же ее прикосновений ему захотелось выгнуть спину и замурлыкать — как коту, которого чешут за ухом. Прохладное влажное полотенце — и теплые ладошки, которые скользили по телу, разминали, гладили...

Обработав шею и плечи, она расхулиганилась — улеглась на него сверху, сказав, что так удобнее, поцеловала в плечо, погладила ступнями по щиколоткам — и дальнейшую обработку проводила, лежа на нем и медленно сползая вниз.

Дел мужественно терпел, подскочив всего один раз — когда она чувствительно пробежалась пальцами по ребрам с боков. Пожалуй, никто, кроме Карен, не знал, как он боится щекотки!