Укрощение рыжего чудовища - Дарья Волкова

была уверена – тоже. Говорил, что любит. Говорил нужные слова, доказывал свои чувства в постели. Что еще нужно влюблённой девушке?

Так прошёл четвёртый курс. Затем пятый. Самым удивительным для Вари было то, что, оказывается, со временем можно влюбиться в человека еще сильнее. Увязнуть глубже. Хотя раньше казалось, что глубже некуда. А Юра был ровен в отношениях. Он привык к ней, привык к ее любви и обществу, воспринимал Варю как нечто само собой разумеющееся, привычное. Иногда даже с некоторой досадой.

В начале шестого курса у них случился дикий скандал. Теперь, с высоты своего жизненного опыта, Варвара понимала, что стало его причиной. Как и всякой нормальной девушке ей нужна была определённость. Гарантия. Говоря прямым текстом, ей уже хотелось за него замуж. Очень. А Юру всё устраивало и так. Опять же с высоты своего нынешнего жизненного опыта Варя понимала, что нельзя было тогда поступать так, как поступила она. А она припёрла Юру к стенке и устроила допрос. Попыталась дознаться, что он думает, чувствует и планирует в отношении нее. Разговор вышел долгий, бурный, со слезами и упрёками. Но, что самое удивительное, Варя своего добилась. В финале Юра обнял ее крепко-крепко и сказал в макушку, что никуда она от него не денется, и они обязательно поженятся. Только после окончания интернатуры. Ну, или хотя бы института.

И снова в пять минут Юра сделал ее счастливой. Но в этот раз не очень надолго. Варина лав стори прекратилась внезапно и не очень красиво. Даже, в общем-то, постыдно и безобразно.

После Нового года Варвару стал одолевать дискомфорт в интимной зоне. Она грешила на «весёлую молочницу», но самолечение нужного эффекта не принесло. И Варя попросила подругу их семьи, тётю Дашу Тихомирову, акушера-гинеколога и заведующую родильным отделением одного из московских родильных домов, посоветовать ей хорошего гинеколога. Тётя Даша посоветовала, позвонила, договорилась. И Варя пошла на приём. Ничего не подозревая.

Никогда раньше и никогда позже в жизни ей не было так стыдно. Диагноз «трихомоноз» ударил обухом по голове. Да как же… Как же так?! Варя прекрасно помнила еще с лекций по дерматологии и венерологии, что это за заболевание. Пресловутые ЗППП. Болезнь, передающаяся половым путём. И это совершенно не укладывалось у нее в голове. Стыд-то какой. Пришла к знакомому доктору по протекции. Вся такая приличная девочка из хорошей семьи. Дочь одного из ведущих травматологов города. А тут… венерология! А еще над братом смеялась, когда он в дерматовенерологическом отделении лежал. А у Кольки был всего-навсего аллергический дерматит.

– Да вы не переживайте так, Варя, – мягко сказала интеллигентного вида женщина-врач, параллельно расписывая на листочке курс лечения. – Это всё прекрасно лечится, тем более, спохватились вовремя. Но своего полового партнёра предупредите обязательно. Чтобы и он тоже пролечился.

Этот «половой партнёр» Варю окончательно добил. У нее не было полового партнёра! У нее был Юра. Любимый. Единственный. Неужели?..

– Скажите… – Варвара неловко подбирала слова. – Скажите, а могла я этим заразиться… как-то… ну… иным образом? Бытовым? Ведь эта группа называется… заболевания, передающиеся преимущественно половым путём? – блеснула Варя знаниями. И продолжила почти жалобно. – Могло же быть… по-другому? – И она замолкла.

– Могло. – Доктор смотрела на нее с нескрываемым сочувствием. – Бытовым путём – не исключено. Но очень маловероятно. Это надо в бане или бассейне голой попой сесть на чужое полотенце, которым только что весьма активно и тщательно вытирался больной человек. И поёрзать на нём для надёжности. Если такое имело место быть, то… – по паузе и интонации было видно, что врач и сама не верит в такое развитие событий.

Конечно, нет. Варя и сама понимала, откуда она подцепила Trichomonas vaginalis. Юра не любил презервативы, и они перешли на гормональные контрацептивы. Точнее, Варя перешла, чтобы они могли заниматься сексом без кондомов. А теперь… Юра. Юра… Мать твою, Щербаков, как ты мог?!

Он всё отрицал. Но так неубедительно, неискренне, что Варя сразу поняла – это правда. Он ей изменил. И, возможно, не один раз. И почему-то самым ярким чувством стала не обида за обман. А брезгливость. Совал свой член и в Варю, и в кого-то еще… Неизвестно в кого. Противно до тошноты и омерзения. А еще – дикая досада. На Юрку. Тоже мне, будущий врач! А о таких элементарных вещах не подумал! И ко всему прочему – страх. За собственное здоровье. И даже за пресловутую фертильность.

В общем, отношения их прекратились одномоментно и резко. Варя тщательно лечила щербаковский «подарок». Трижды сдавала анализы, причём, не только на трихомонаду, а на всё подряд, на всякий случай – прежде чем окончательно поверила, что «чистая». А потом и почти параллельно – госэкзамены, за ними – интернатура. Удивительно, но она совсем не обращала внимания ни на что – ни на жгучую пустоту в груди, ни на косые взгляды одногруппников, ни на шёпот за спиной, ни на демонстративно понурого Юрия. Варя поставила себе цель – вылечиться. И получить диплом – красный, между прочим! И поступить в интернатуру. И всего Варвара Самойлова добилась. Но душу она лечила еще долго. Предательство любимых оставляет на сердце раны, которые заживают годами.

– Ничего себе… – негромко присвистнул Тихий.

И только тут Варя заметила, что во время ее рассказа он изорвал на мелкие клочки салфетку. Или две. На тарелке белел бумажный сугроб. Тин обернулся и уже совсем с иным выражением посмотрел на беседующую пару за два столика от них.

– С виду на человека похож. А на самом деле – гон*он.

– Тихон!

– Пойду-ка я сожранные вареники растрясу. И руки разомну заодно. – Тин резко поднялся со стула.

И Варя тут же мгновенно сообразила, куда и зачем он собрался.

– Ты с ума сошёл?! Куда?

– Да выкину этого филателиста отсюда.

– Почему филателиста?! – Она схватила его за руку.

– Ну, или сифилитика, – пожал Тин плечами и попытался высвободить ладонь. – Всё время эти слова путаю.

– Тиша! – Варвара не знала, смеяться или плакать. – Сядь, пожалуйста. Он этого не стоит!

– Да он-то, ясное дело, не стоит… – Тин неохотно сел обратно за стол. – А вот в моем ресторане сифилитикам не место. Я и так от санитарной инспекции в последний раз с большими потерями отбился.

– Он тут не единственный… филателист, если что. Я тоже, между прочим… – Тут Варя всё же покраснела, хотя за годы, прошедшие с той истории, вроде бы привыкла и дала событиям правильную оценку.

– Ты… – Тихон оглядел ее внимательно, словно пытаясь заметить что-то новое. – Ты лицо аффилированное, тебе можно.