Община - Виктория Анкай

думайте, Мария Михайловна, я хорошая жена была! И не пила... И делала всё... Правда! - меня снова потянуло в слёзы. - Мне очень надо...

Едва я выползла обратно, как баба Маша снова подхватила меня под локоть.

- Правда что ли не передумаешь, Снегурка?

- Нет.

Она вздохнула так тяжело и обречённо, что мне стало её искренне жаль. Реально, зачем ей возиться со мной, если я сама в состоянии о себе позаботиться?

- Ты хорошо подумай-то...

- Я уже подумала, - я без сил рухнула в разложенное кресло. - Очень хорошо, честно.

- Ну как знаешь,... - Мария Михайловна махнула на меня рукой. - Смотри потом, сама напросилась!

- Сама, да... - я закрыла глаза. - Если никто не захочет - я Кольку вашего уломаю...

- А ты есть-то будешь? - баб Маша потрясла меня за плечо, уже не слушая мои сбивчивые разговоры.

- Неа... Посплю ещё...

- Оххх, дурная ты девка, Снегурка... - старушка махнула на меня рукой. - Тебе бы мужика ладного, чтоб дурью-то не маялась... Чтоб поняла наконец, по чём фунт изюму...

Улыбнулась сквозь сон.

- Мне любого... Любой сгодится...

***

Проснулась от холода - баба Маша оставила в спальне форточку нараспашку. Зябко закуталась в одеяло, сонно оглядывая помещение...

Из окна тянуло сыростью, туманом и тиной, хотя небо уже вовсю золотилось солнечными лучами. Ошалевшие птицы чирикали так, будто находились прямо над моей головой. То там, то тут голосили петухи - рассвет. И явно ранний...

Хозяйки в комнате уже не было - она привыкла вставать ни свет ни заря. Кровать оказалось ровно заправлена, всё вокруг прибрано, мои вещи аккуратно сложены на спинке кресла...

Потянулась, осторожно прислушиваясь к ощущениям - голова, конечно, болит, да и тело ломит так, будто я с лестницы кубарем свалилась, но в остальном терпимо. Пить только хочется...

Обвела спальню глазами, в глубине души надеясь увидеть в шаговой доступности кувшин с водой. Не случилось...

Полежала ещё минуту, прислушиваясь к звукам в доме - интересно, баб Маша в кухне возится, или уже на свой огород ушла? Пересилив лень и головокружение, поднялась с постели, босиком дошла до закрытой двери...

Голоса за стеной.

Тихие, очевидно собеседники давно и неспешно разговаривают.

Напрягла слух - больше всех болтала баб Маша. Всё говорила, говорила что-то, будто убеждая в своей правоте...

Второй голос был мужским. Грубым, глубоким, отвечал редко, односложно и явно неохотно.

Обмерла почему-то... Приложила пальцы ко рту, теряясь в смутных догадках о том, что за беседа шла сейчас на хозяйской кухне...

Этого не может быть, правда?! Она же не восприняла мои слова о замужестве всерьёз?! Нет, я в принципе не против выйти замуж, но не за первого же встречного в самом деле! Боже...

Подавила желание распахнуть дверь и лично поприсутствовать при разговоре - успею, если речь действительно обо мне. Вместо этого осторожно взялась за допотопную ручку-скобу... Сглотнула ком в горле, с гулко бьющимся сердцем медленно потянула дверь на себя, приоткрывая крошечную щель... Не то чтобы я собиралась подслушивать, но, может, они там какие-нибудь удои молока или цены на зерно обсуждают, а я уже себе напридумывала тут...

Голоса стали заметно громче. Уже легко можно было разобрать слова...

- ...Ну вот и сам посуди, - Мария Михайловна говорила спокойно, уравновешенно, но её речь звучала очень сильно и убедительно. - Куда её теперь? Оно, конечно, дело-то такое, сам понимаешь... - она вздохнула, помешивая чай в чашке. - Ну вот ежели за Кольку... - послышался звук прихлёбываемой жидкости. - Да что я тебе объясняю, ну! Ну дура баба, так-то оно так, но зачем за Кольку-то? Чтоб две души пропащие были? А тебе-то нужнее, Лука Тихонович... У тебя детки... Им мамку надобно...

Шок. И... любопытство, да.

- Да на что она мне? - рокочущий мужской голос, преисполненный глухого раздражения, явно не разделял баб Машиного энтузиазма. - Куда мне такая баба, ну? Мне хозяйка нужна, чтоб с домом управляться умела, а не эта...

- Так воспитаешь как надо! - баб Маша, кажется, вообще не видела проблемы. - Она умелая, ты не смотри что срамная! Ты видел давеча, какие вензеля на пирогах крутила? Руки из нужного места у ней! И на огороде мы тут управились быстро... Ну не умеет, да, но быстро схватывает! - она снова вздохнула. - Ты не отказывайся так сразу, Лука... Ты подумай ещё... Пропадёт девка...

Затаила дыхание. Вроде бы обидеться надо, что меня за спиной так откровенно обсуждают, но вместо этого почему-то... до щекотки приятно. Даже сам тот факт, что речь действительно обо мне...

- Да что я с ней делать буду? - Лука повысил голос, теряя остатки терпения. - Ну как...

- Это мне что ли объяснять тебе, что с бабой делать? - баб Маша тут же с осуждением прикрикнула на него в ответ, перебив на полуслове. - Ты троих детей настругал и не знаешь, что с бабой в доме делать?! - она понизила голос до шёпота, и я с трудом могла разобрать слова. - Лука, Бог тебе женщину посылает. Крепкую, здоровую - вона как наливку мою глотала... Бери с благодарностью!

Покраснела до самых ушей. Чуть больше приоткрыла дверь, буквально на пару миллиметров, чтобы разглядеть сидящих за столом...

- Да не такую мне надо, ну!..

Взгляд мгновенно выхватил мощную высокую мужскую фигуру - сегодня Лука надел только тонкую льняную рубаху, которая с трудом сходилась на его груди и плечах. Явно уже успел поработать - рукава закатаны до локтей, ворот расстёгнут, короткая чёлка слиплась от пота...

- А нету других, хороший мой. Вот какая была у Боженьки самая лучшая, ту тебе и определил, - баб Маша казалась в три раза меньше его, сидя на лавочке в своём платочке и кофте. - А ждать-то, оно до старости можно, Лука Тихонович! Но кто за тебя, вдового, замуж пойдёт? Девы непорочные сразу мимо, сам понимаешь. Надежду холить, пока вдовицей кто из замужних станет - грех на себя брать. Порченная какая если только объявится... Так не объявится же, сам знаешь, как всех невест родня-то бережёт! Да и куда тебе девчонка малолетняя? Жизнь ей только сломаешь...

Лука не ответил. Стиснул зубы, залпом допил свой чай...

- Она не нашего согласия... - произнёс наконец глухо, будто в бочку сказал.

- Ну была не нашего - станет нашего, - баб Маша развела