Джейн Кренц - Разозленные

— Ты начала проверку систем безопасности? — спросил Гарри.

— Да. Получила верный ответ, но все равно что-то не так.

— Думаешь, нас взломали?

— Я уже распорядилась, чтобы Джон это проверил. Он не думает, что наши компьютеры взломали, но всегда есть вероятность, что кто-то проник в систему Номера Два.

Гарри почувствовал вспышку отцовской гордости. Его младший сын был гением, когда дело касалось компьютеров. Причем на сверхъестественном уровне. Джон был криптографом[25], талантом стратега со способностью, позволяющей ему составлять модели и сложные пути в новое измерение, в киберпространство. Джон не был настоящим охотником, как остальные мужчины семейства Свитуотеров, но обладал всеми необходимыми инстинктами. Если кто и мог отследить хакера до его логова, то это Джон.

— Скажи Джону, пусть продолжит поиски, — сказал Гарри Элисон. — У нас есть время. Нельзя допустить ошибки.

— Я перезвоню тебе, как только узнаю что-то новое.

— Буду ждать.

— Как там на Мауи?

— Тепло. Приятный бриз. Пальмы. Пляж. Это же остров, черт возьми.

Элисон засмеялась:

— Я всегда могу сказать, когда ты работаешь. Ты никогда не выделяешь времени, чтобы остановиться и почувствовать запах цветов плюмерии[26].

— Только не во время работы.

Но стоило прозвучать этим словам, Гарри охватило беспокойство. Несколько минут назад он проводил первичную разведку на пляжной дорожке, раскрыв свои паранормальные чувства, но где-то по дороге несознательно расслабился и вернулся к нормальным чувствам. На него это не похоже. Во время работы Гарри всегда оставался хотя бы частично настороже. Его с пеленок учили, что жизненно важно постоянно быть в курсе всего, что творится вокруг. Малейшие детали могли привести к катастрофе. Неудачи плохо сказывались на бизнесе.

Так что же, черт возьми, произошло с ним на дорожке? Мысль о том, что к пятидесяти девяти годам он может потерять свои способности, угнетала. Его отец и дед работали до семидесяти лет. Ну да, с течением времени они немного снизили темпы, но опыт более чем компенсировал потерянную отчасти скорость и психическую чувствительность. В конце концов, не угасание таланта заставило их выйти в отставку. Их вынудили жены. С боем и криками.

— Как там Тереза? — поинтересовался Гарри.

— С ней все в порядке, просто ей немного не хватает терпения. Она больше переживает за Ника. Он превращается в психа. Для него эти девять месяцы были ужасно долгими.

Гарри улыбнулся. Во время работы его старший сын был холодным как лед охотником, но когда дело касалось его любимой жены и еще не родившегося первенца, холодом в нем и не пахло. Ник спланировал свой график работы так, чтобы вместе с Терезой ходить на занятия по подготовке к родам. Он проглотил все книги о рождении и воспитании детей, которые смог найти в интернете. Настоял на найме декоратора, чтобы оформить детскую для создания того, что в одной из книг называлось “благоприятной средой”. А теперь был полон решимости присутствовать при родах.

— Переживет, — сказал Гарри. — Я же пережил.

— Ха. Каждый раз, когда ты входил со мной в родильную палату, я боялась, что ты грохнешься в обморок.

— Да ладно, может, я немного и бледнел, но в обморок не падал.

Они еще немного поболтали и закончили разговор, как всегда:

— Доброй ночи, красотка.

— Доброй ночи, красавчик.

Телефон в руке замолк. Засунув его в карман, Гарри загляделся на темную гладкую поверхность океана. Там, на дорожке, определенно что-то случилось. Он попытался точно вспомнить, когда именно отключились его паранормальные чувства. Он прошел мимо пожилой пары, держащейся за руки. Затем заметил мужчину с тростью и женщину. Они шли рядом, но не прикасались друг к другу. Что-то в этом мужчине привлекло внимание Гарри. Его охотничьи инстинкты признали в незнакомце другого потенциального хищника. Но мгновение спустя Гарри потерял к нему интерес.

Следующее, что он помнил, — это как прошел несколько ярдов по дорожке, вернувшись к нормальным чувствам. Выходит, он расслабился, когда никаких причин для этого не было.

ГЛАВА 11

Грейс снился хорошо знакомый сон — один из немногих повторяющихся кошмаров о том дне, когда она убила Мартина Крокера. Однако на сей раз в нем было что-то еще. Во-первых, она знала, что спала. Но самое поразительное — она ни капельки не боялась.

…Мартин шел к ней навстречу и был уже в паре ярдов. Он уронил сумки с едой. Буханка хлеба, пачка кофейных зерен и полиэтиленовый пакет с салатом рассыпались по пристани. Ей хотелось убежать, но она не могла. Вскоре ее чувства пронзила боль. Мартину оставалось протянуть руку и схватить ее.

Но что-то было не так. Она не оцепенела от страха. Наоборот, чувствовала себя спокойно. Так не должно было быть. Она должна до смерти испугаться, не только Мартина, но и того, что собиралась сделать….

— Нет.

В поисках истинных эмоций она оттолкнула пелену неестественного спокойствия.

Проснулась Грейс внезапно, но сердце ее билось не так сильно, как обычно после подобных снов. Она даже не задыхалась, а ночная рубашка не липла к коже от ледяного пота.

Открыв глаза, Грейс посмотрела сквозь раздвижные стеклянные двери. Очертания перил веранды и часть шезлонга освещали бледно-серые лучи рассвета. «Ты уже не в Эклипс-Бей», — напомнила она себе.

Точно. Она на Мауи, на задании от «Джонс и Джонс» и, кстати, пытается научиться жить настоящим.

— С тобой все в порядке? — спросил Лютер, стоявший в дверном проеме.

Вздрогнув, Грейс села и повернулась, чтобы взглянуть на него. На нем были штаны, но большая часть тела оставалась неприкрытой. Грейс основательно разглядела босые ноги и ширину сильных плеч и мускулистой груди. Очевидно, тот факт, что Лютер ходит с тростью, не мешал ему тренироваться.

Внезапно воспоминания о том, как прошлой ночью она прикасалась кончиками пальцев к этим плечам и груди, нахлынули на Грейс.

Секс. Она занималась сексом с этим мужчиной. Самый интимный из человеческих контактов. Ну ладно, технически проникновения не было, по крайней мере, той частью мужской анатомии, которая по традиции и с юридической точки зрения рассматривается как проникающий объект. Наверное, правильнее было бы назвать это «страстным петтингом». Тем не менее, присутствовал и телесный контакт, и мощнейший оргазм, по крайней мере, у нее. Из-за этого Грейс чувствовала себя немного виноватой.

По правде сказать, она была сильно смущена случившимся. Только чтобы прочно стоять на ногах, ей потребовалась вся сила воли. Теперь из-за всего пережитого Грейс испытывала странную дезориентацию, балансируя на острие ножа между восхитительным чувством облегчения и беспокойным удивлением. Излечилась ли она от своей фобии, или прошлой ночью был некий странный перерыв из-за столкновения с охотником?