Джейн Кренц - Разозленные

— Все потому, что я сегодня немного встревожилась, когда мы разминулись с тем охотником, да? Это едва ли справедливо.

Лютер чувствовал, что начинает выходить из себя.

— Справедливость здесь ни при чем. Вы не обученный агент. Вы специалист по генеалогии, нанятый для срочной работы. Когда все закончится, я посажу вас на самолет, и вы сразу же отправитесь домой.

Грейс не отступила:

— Мистер Джонс, очевидно, считает иначе. А я работаю на него, а не на вас.

— Запомните: когда вы со мной, вы слушаетесь меня.

— О, ради бога, — огрызнулась она. — Хватит играть в упрямого командира.

— Я не играю в упрямого командира. Думаю, нам лучше поговорить об этом утром, когда у вас будет нормальное настроение.

— Теперь вы меня опекаете.

— Разве это так называется? Я считал, что просто делаю свою работу. Давайте вернемся в отель. У вас был долгий день.

Лютер машинально потянулся к ее руке, собираясь вывести из сада. Грейс тут же сделала шаг назад. Надо было хорошенько подумать, действительно ли он особенный только потому, что она могла к нему прикоснуться. Лютер опустил руку и попытался подавить нахлынувшее на него мрачное настроение.

— Еще кое-что, прежде чем мы уйдем отсюда, — тихо начала Грейс.

— Что еще?

— Вы не будете сильно возражать, если я снова прикоснусь к вам?

Мрачность испарилась в ту же секунду, сменившись возбуждением, пронесшимся через все его чувства. В следующее мгновение до Лютера дошел смысл ее слов, и первоначальное воодушевление исчезло.

— Вы хотите провести эксперимент? — спросил он. — Хотите посмотреть, будет ли все так же, если вас не отвлекает охотник?

— Ну, да, — призналась Грейс. — Послушайте, если вы не хотите, чтобы я до вас дотрагивалась, естественно, я пойму. Получше многих. То есть, я действительно понимаю, когда кто-то не хочет, чтобы его трогали.

— Нет, — сказал Лютер. — Все нормально. Я не против поэкспериментировать.

Он протянул руку ладонью вверх. Великолепно. Его опустили до уровня лабораторной крысы.

Грейс осторожно шагнула вперед, как дикая птица, которой люди предложили пищу, и медленно протянула руку.

На несколько секунд кончики ее пальцев нерешительно застыли над рукой Лютера, затем Грейс провела ими по его ладони и быстро отдернула руку. Лютер с трудом подавил желание схватить ее за запястье и привлечь к себе.

Грейс снова медленно опустила руку, пока они не соприкоснулись ладонями. На сей раз она не отскочила. Лютер чувствовал, как подрагивают ее пальцы.

— Ну как вы? — спросил он.

— Все отлично, — зачарованно ответила Грейс. — Это невероятно. На прошлой неделе я случайно коснулась руки продавца в продуктовом магазине, и меня будто током ударило. Я уже начала думать, что на этот раз не восстановлюсь.

Лютеру хотелось узнать, как часто она сталкивалась с подобным в прошлом, но он понимал, что сейчас не лучшее время для таких вопросов.

— Чувствуете что-нибудь? — спросил он вместо этого.

— Да, но ничего плохого.

— Знаете, подобный комплимент и вправду может вскружить мужчине голову.

— Простите. Просто весь прошлый год я не могла ни к кому прикоснуться, чтобы не испытать сильный психический шок. Один только поход к дантисту был суровым испытанием. Мне пришлось принять дозу успокоительного, чтобы пройти через простое отбеливание. Вы даже представить себе не можете, что я испытываю, видя, как мои чувства возвращаются в нормальное состояние.

Лютер не спеша сжал ее ладонь. Ее руки казались тонкими и невероятно чувственными. Кожа была теплой и мягкой. Грейс не пыталась вырваться.

— Интересно, это только с вами так? — задумчиво проговорила она. — Вероятно, это как-то связано с тем, что мы оба таланты по чтению ауры. Может, я так и не вылечилась.

Он немного сильнее стиснул ее руку. Грейс даже не дрогнула.

— Если вы подумываете о том, чтобы хватать за руку каждого встречного ради эксперимента, то я возражаю, — сказал Лютер.

Грейс рассмеялась. Смех был тихим, низким, совершенно женским. Все чувства Лютера вмиг оживились. Он наклонился к ней, наслаждаясь сладкой горячей энергией, мерцающей вокруг нее.

— Может, не каждого, — ответила она. — Но случайный выбор сможет обеспечить достоверный результат.

— Если вы в настроении поэкспериментировать, предлагаю свои услуги.

— Как щедро с вашей стороны.

— Да уж, «щедрость» — мое второе имя, — отозвался Лютер.

Грейс провела пальцами другой руки по его лицу.

— Вы напряжены, — сказала она. — Я чувствую тепло.

— Что-то подсказывает мне, что это будет даже забавно.

— Что будет забавно?

— Внезапно поцеловать вас со всей дури.

Грейс поняла, что он имел в виду.

— С кем-то уже пробовали такое? — спросила она.

Ну, по крайней мере, она не сказала нет.

— Бывало, — признался Лютер.

— И?

— Получалось не очень. Чаще всего я чертовски пугал своих партнерш. Вторжение сильной ауры в чье-то энергетическое поле заставляет нервничать даже тех, у кого нет паранормальных способностей.

— Значит, поцелуй, о котором мы говорим, для вас что-то вроде эксперимента?

— Точно.

Лютер прислонился к стволу дерева, поставил ноги на ширине плеч и пристроил рядом трость. Протянув обе руки, он заключил Грейс в объятия. Она не сопротивлялась.

— Меня вы не пугаете, — прошептала она.

Лютер решил, что в ее словах нет ни капли вызова. Грейс просто говорила ему правду.

— Я знаю, — ответил он. — Вы меня тоже не пугаете.

— Уверены? — спросила Грейс, пряча улыбку.

Он провел пальцем по контуру ее губ.

— Я выгляжу испуганным?

— Нет.

Он поцеловал ее, медленно, уверенно, зная: что бы ни случилось, он будет помнить этот момент всю оставшуюся жизнь. Грейс крепко обняла его за шею, а через мгновение уже целовала Лютера в ответ, прижимая его к стволу дерева.

Окружающий ее свет засиял, как пылающая заря. Волны цветов, для которых еще не придумали названий, сменяли друг друга, сталкиваясь и смешиваясь с энергией Лютера. Невероятно интимные ощущения были очень похожи на разведение огня в сухом лесу в августе месяце. Внезапно ночь полыхнула огнем.

Лютер понял, что он на грани, как пороховая бочка, к которой вот-вот подберется язычок пламени. Вспышка острого удовольствия затмила все его чувства. И дезориентировала. Только благодаря дереву за спиной Лютер все еще держался на ногах. Впрочем, стоять ему все равно не хотелось. Он предпочел бы лечь на землю, а лучше на Грейс.

Лютер намеревался сделать первый поцелуй нежным, безопасным. В конце концов, женщина целый год ни к кому не прикасалась, не испытывая при этом шока. В подобной ситуации джентльмен не должен спешить. Вместо этого Лютер отчаянно боролся с собственным самообладанием, потому что его просто пожирала жажда здесь и сейчас удовлетворить все свои желания.