Трубадура - Дарья Волкова

пятнадцать. Она села в укромном уголке и поискала в гугле, где можно купить любимый Яшкин портвейн подешевле.

Тут ее и засветила хозяйка салона, которая с утра была не в духе и только и жаждала кому-нибудь из персонала устроить выволочку. Тура попалась ей в недобрый час.

– Расслабляешься, Дурова? А клиенты должны ждать? – Хозяйка поджала тонкие губы и уставилась на Туру, как кобра перед прыжком.

Тура вскочила, сунула телефон в карман халатика и попыталась оправдаться:

– Я только на минуточку. У меня следующая клиентка только через пятнадцать минут. У меня важный звонок.

– Все звонки – в нерабочее время. Вычту из зарплаты.

Тура разозлилась:

– Тогда можно не мелочиться – давайте расчёт. Я увольняюсь.

Хозяйка оторопела, она такого не ожидала.

– Как увольняешься? Да у нас запись на полгода вперёд!

– Не мои проблемы, а теперь уже ваши. Меня давно подруга к себе в салон зовёт.

Хозяйка пошла на попятный:

– Будем считать это недоразумением. Наверное, звонок для тебя был действительно важным. Я погорячилась. – Она повернулась и, не дожидаясь ответа Туры, двинулась дальше по коридору.

Тура посмотрела ей вслед и усмехнулась – поделом тебе!

Яшка свою бутылку дорогого портвейна заработал. Да он ящик такого портвейна заработал, если честно.

– Наш порнорежиссёр-самоучка – человек публичный. Огласки боится, как чёрт ладана. Эта не та реклама, о которой он мечтал. Он же, типа, большой художник, член Союза кинематографистов, наверное, и все дела. Поэтому делаем мы так – я ролик подшаманю. Отрежу Степана. Заретуширую твоё лицо, Турыч. Ну и обнажённую натуру, – хмыкнул он. – И передадим этот ролик адвокату с наказом, что ежели дядька желает битвы – мы готовы. Подаст заявление – выложим ролик на тытуб. Спешите видеть! Невинные забавы известного кинорежиссёра! Фильм века! Оскар гарантирован. Вангую, будет тьма просмотров. Ещё и бабла с рекламы срубите.

Стёпа и Тура переглянулись.

– Не хотелось бы… до этого доводить, – Степан ответил за двоих. Осторожно, но твёрдо.

– Ну это как пойдёт, загадывать не будем, – беспечно отмахнулся Яша и допил бокал до дна. – Зассыт, отвечаю.

– Я согласен. – Стёпке идея ужасно понравилась.

Тура согласилась после небольшой паузы. План действий был принят на вооружение и начал воплощаться. Под португальский портвейн Яков сделал из видеоролика оружие возмездия, записал на флешку и торжественно вручил Степану. После чего они прикончили бутылку. В основном, Яша и Тура. Стёпка отказался, мотивируя свой отказ спортивным режимом.

Провожать Яшу они вышли оба. Замок входной двери щёлкнул именно в тот момент, когда Яков уже надел куртку. В прихожую вступила Елена Павловна. В алой шляпке, не более, не менее.

– У нас гости? – Она знакомым Стёпке взглядом просканировала Больцмана. И, кажется, осталась довольна увиденным.

– Здрасьте, тётя Лена, – Яков начал говорить до того, как остальные сообразили с ответом. – Яша Больцман, помните?

– Что-то… что-то не припоминаю… – По глазам было видно, что она всё прекрасно помнит.

– Ну Яша же! Яша Больцман! Мы с вашей дочерью в одном классе учились. Вы еще в десятом классе на дне рождения Туры меня около туалета за писю трогали! – тоном заправского ябедника вещал Больцман. – Знаете, я после этого стал бояться взрослых тёть. И столько денег угрохал на психоаналитиков, что ужас просто!

Елена Павловна фыркнула. Но всё перекрыл гомерический хохот Стёпы. Тура, чтобы заглушить смех, уткнулась в какую-то шубу на вешалке и в итоге шуба свалилась на пол. Яшка был страшно доволен собой. Мамашу Туры он терпеть не мог. Елена Павловна поспешила ретироваться в свою комнату.

Яшка вышел на лестничную клетку, помахал друзьям рукой и стал спускаться по лестнице.

Звонок господина Иваницкого застал Степана сразу после тренировки – возобновил по разрешению врача. Стёпка наскоро вытер волосы полотенцем и провёл еще влажным пальцем по экрану смартфона.

– Степан Аркадьевич, мой клиент снимает все претензии.

Стёпе потребовалось некоторое время для осмысления услышанного. Что это значит? Все? Всё вдруг кончилось?

– Все? – переспросил он.

– Все. И он надеется, что и вы тоже снимаете свои… претензии.

Степан ответил:

– Договорились.

Очень захотелось высказаться по полной программе. О девушке, пережившей – он был уверен – очень страшные моменты. И о подлости человеческой. И об алчности. Но вместо этого он закончил:

– Тогда прощайте.

– Всего наилучшего, Степан Аркадьевич.

Чувство освобождения чудесно гармонировало с телесной усталостью. Сейчас бы лечь и уснуть. И ни о чём не думать. Но он в одних трусах в раздевалке. И дома Тура ждёт новостей. «Упасть и уснуть» он еще успеет. Нужно ехать домой.

Друзья еще раз встретились втроём – уже в ресторане. Отмечали. Пили любимый Яшин портвейн и ели классную паэлью с морепродуктами. Тура и Яша устроили вечер воспоминаний, а Стёпка пил пуэр и слушал. Было удивительно хорошо, что вся эта мерзость кончилась и можно слушать весёлый смех Туры и шутки Яшки.

Елена Павловна нервно прижала к уху мобильник.

– Алло! Кирилл!

– Слушаю.

– Кирилл, ты не можешь так со мной поступить! Ты что, бросаешь меня?

– Елена Павловна, к чему такие волнения? Я сейчас очень занят, у меня новый интересный проект и совершенно нет времени.

– Какая Елена Павловна? Я же твоя Елена Прекрасная, твоя милая девочка, твой нежный цветочек…

– Прошу не звонить мне больше.

Питер наполнился рождественскими базарами, праздничными ёлками и разноцветной иллюминацией. А Стёпу ждал другой город. Он обещал на Новый год приехать домой. Куплены билет и подарки: шаль Василисе, наушники Лёлику и какие-то навороченные акробатические кольца для отца.

Странно, но уезжать из стылого, замёрзшего Питера в родной Ейск почему-то не слишком и хотелось. Степан с удовольствием помог Павлу Корнеевичу поставить ёлку – лысоватую, страшноватую, но зато натуральную. И сам же достал со стеллажа около черного хода фанерный ящик с игрушками – «времён очаковских и покоренья Крыма», как отрекомендовал их профессор. Они втроём наряжали ёлку, и почему-то от этого было тепло. От самого процесса. От свежего запаха хвои. От тонких белых рук, мелькающих между колючими ветками. От осознания, что после украшения ёлки будет чай с пирогом.

Стёпе хотелось остаться на празднике здесь, в этой комнате. И встретить смену календаря в так нравившейся ему компании – профессора Дурова и его светловолосой внучки. Только без Падлны, пожалуйста.

Но его ждали Пулково, самолёт и родной дом.

В день отъезда Степану Аркадьевичу вручили новогодний подарок. Профессор Дуров преподнёс – собственноручно и при полном параде, как уж водится: костюм, рубашка, галстук, очки, лысина и слуховой аппарат.

Подарком оказалась бутылка недорогого крымского вина и шоколадка. Стёпа поблагодарил и