Андрей Жвалевский - Про моркоff/on

Максим, естественно, остался. И на следующий день остался, и потом еще раз остался.

Потом вспомнил о том, что у него есть своя квартира, и съехал туда. Через три дня не выдержал, приехал ужинать. Оля встретила его яблочным пирогом, кастрюлей голубцов и жареной картошкой. Дети повисли на нем, каждая на своей руке, и отпускать не собирались.

Собственно, Оле осталось всего ничего – опять заманить своего мужа в постель.

Муж практически не сопротивлялся. Оказалось, что достаточно в один прекрасный вечер просто выйти из душа в майке на голое тело и нечаянно столкнуться с ним в коридоре.

– Ах, а я думала, что ты ушел…

А потом резко вперед, чтобы и не вспомнил потом, кто проявил инициативу.

Следующий месяц у них были странные отношения, эдакие друзья-любовники. Максим редкие дни не приходил к ним ночевать, Оля потихоньку оставила дома все его носильные вещи, стирала и укладывала в шкаф, на свои места. Перекочевала домой и бритва с зубной щеткой.

Нужно было как-то поставить точку во всей этой истории, а Оля все не могла придумать достойный финал. Помогли, как всегда, дети. Однажды вечером, за ужином, Лиза просто спросила:

– Пап, а ты теперь опять с нами будешь жить, да?

Максим стушевался, долго гипнотизировал тарелку взглядом, а потом поднял глаза на Олю. Та просто кивнула, и только тогда Максим ответил:

– Да.

Олю это полностью устроило.

Август 1998 г.

Макс угрюмо брел за женой, отягощенный двумя пакетами и очень энергичной девочкой Лизочкой. Те благословенные времена, когда она философски изучала мир сквозь выпученные глаза, миновали. Теперь Лиза являла собой неуправляемый реактивный снаряд, который метался от одной торговки к другой. В принципе, это было даже выгодно: рыночные тетеньки таяли при виде белокурой девушки и одаряли ее фруктами. Но Максиму это все равно не нравилось, потому что приходилось непрерывно изображать станцию слежения за реактивными объектами.

А еще приходилось на ходу объяснять жене очевидные вещи.

– Оля, давай я тебе еще раз все объясню. Послушай меня, сейчас в стране такая ситуация, что держать деньги в банке – это безумие. Завтра банк рухнет…

Оля придирчиво повертела в руках арбуз, осталась недовольна и положила его на место.

– Как это банк может рухнуть? Это государственный банк.

– Оль, сейчас уже все равно какой, экономика не резиновая…

Ольга перешла к прилавку с зеленью.

– Петрушка свежая?

– Как же она может быть свежая, – честно изумился торговец, – середина августа! Из запасов, сохранилась-то как, смотрите!

Мужик сунул пучок под нос Максиму, но тот даже не заметил его.

– Оля…

– Максим, мы закрыли этот вопрос три года назад, давай к нему не возвращаться. Деньги будут лежать в банке. Дайте два пучка петрушки и один укропа. Это деньги детям. Девчонки вырастут, мы купим еще одну квартиру. И базилик, пожалуйста.

Максим начал кипятиться:

– Оля, послушай меня. Если ты будешь упираться, эти деньги просто никому не достанутся. От них останется пшик.

– Нет, базилик брать не будем. Он совсем вялый. Хорошо, муж, и что ты предлагаешь?

– Да куча возможностей! Ладно, в дело я их вкладывать не буду, но забери их из банка. Давай валюту купим, давай квартиру купим, давай за границей счет откроем…

Ольга отсчитала деньги и напряглась.

– Слушай ты, граф Монте-Кристо! Где ребенок?

Макс с ужасом осознал, что уже минут пять не видел Лизоньки. Он завертел головой, как потревоженный филин, и с облегчением обнаружил дочку неподалеку. Она что-то втирала высокому дяде восточной наружности. Пришлось отвлекаться и идти спасать ребенка. Или дядю, это как посмотреть.

Когда Максим вернулся с Лизой на поводу, то попытался возобновить уговоры. Но Ольга была неприступна.

– Никаких заграничных банков. Чем это заграничный банк лучше нашего? И что, каждый раз, когда понадобятся деньги, визу открывать?

– Олечка, ты новости смотришь иногда? Газеты читаешь? Лиза, стой спокойно!

– Мне некогда этой ерундой заниматься! Персики крымские?

Чернявая женщина, неаккуратно перекрашенная в рыжую, с готовностью подтвердила:

– Крымские! Только вчера с дерева сняли, самолетом везли!

Максу слова женщины показались неубедительными. Похоже, она с той же готовностью подтвердила бы, что персики вчера росли в Марокко, ЮАР или Антарктиде. Но он решил не отвлекаться.

– Оля, не хочешь за границу, не надо. Давай купим еще одну квартиру!

Жена даже оторвалась от придирчивого выбора фруктов.

– Ага, конечно! И будем сейчас платить лишнюю квартплату!

– Давай сдавать эту квартиру.

– Каким-нибудь азерам? Чтоб они ее загадили?

Тетка за прилавком немедленно надулась, но промолчала.

– Оля, это детали, все это можно решить. Давай только с главным определимся. Если ты заберешь деньги, мы еще успеем…

– Максим, я тебе сказала, я ничего забирать не буду. Килограмм персиков, пожалуйста.

Мрачная черно-рыжая торговка принялась выбирать фрукты позеленее и погнилее. Ольга тут же включилась в сортировку и заменяла некондиционные персики экземплярами с прилавка.

– Оля!

– Я не позволю тебе профукать эти деньги, мне надоело все время вытягивать тебя из всяких авантюр! Этот тоже уберите, пожалуйста.

Макс почувствовал, что у него начала дергаться щека.

– Когда ты меня откуда вытягивала?

– Да постоянно! Сколько с меня?

– Нет, ты пример приведи, хоть один…

– А где Лиза? Опять упустил.

Максим едва не выругался в голос. Шустрая дочка успела не только освободиться от его хватки, но и затеряться в толпе.

– И ты хочешь, чтобы я тебе деньги доверила? Ты за собственным ребенком уследить не можешь! Иди ищи быстро! Да пакеты оставь, я посторожу.

Наблюдая, как Макс суетливо движется вдоль рядов, Ольга пожаловалась торговке:

– Вот повезло мне с мужем!

– Повезло, – согласилась торговка, но с каким-то странным оттенком в голосе.

Утром 18 августа муж, несмотря на отпускное время, поднялся рано. В этом не было ничего удивительного – последние две недели он стал какой-то нервный, приставал к Оле с требованиями снять деньги и постоянно держал телевизор включенным.

Но сегодня он превзошел себя. Встал, включил телик и опрометью бросился из квартиры. Кажется, даже не одевшись толком. Девочки, к счастью, продолжили дрыхнуть, а вот Олю он своей суетой разбудил. Ольга встала, накинула халат и пошла в зал посмотреть, что там такого страшного показывают по телевизору. Там показывали не страшное, а скучное. Молодой симпатичный премьер нес какую-то умную околесицу об «активах» и «дефолте». Оля выключила телевизор и пошла досыпать.