Сара Крейвен - И пусть воссияет солнце

— Ерунда, ты была расстроена. Видишь вон ту маленькую бухту? Там, согласно легенде, Одиссей отдыхал, прежде чем боги наконец позволили ему вернуться домой. Я подумал, мы могли бы поплавать там сегодня днем, если, конечно, ты взяла с собой купальник.

— А если не взяла?

— Все равно поплаваем, — улыбнулся Андреас. — Обещаю, что не буду подглядывать. Однако могу поспорить, что под этой прелестной одеждой скрыт не менее прелестный купальник.

— Вы слишком много видите, мистер Стефанос. — Зоя не смогла скрыть охватившего ее возбуждения.

— Может, потому, что я люблю смотреть. А смотреть на тебя, Зоя, одно удовольствие. А как насчет тебя? — ласково поинтересовался он. — Ты уже насмотрелась?

Если он имеет в виду себя, то она никогда не насмотрится.

Зоя торопливо огляделась, прикрыв глаза рукой.

— А вилла «Даная» отсюда видна?

— Да, если только у тебя зрение ястреба. — Андреас опустил руки ей на плечи, слегка повернул, и девушке с трудом удалось сдержать трепет. — Вон пляж, а вот то крошечное цветное пятно — крыша. Видишь?

— А твой дом… где?

— Ты планируешь нанести мне визит?

— Нет-нет, просто… интересно.

— С такой высоты его нелегко различить. У него зеленая крыша, да к тому же немного выгоревшая. Но как-нибудь я покажу его тебе… если захочешь.

— Ну… может быть, — запинаясь, пробормотала Зоя. — Теперь пойдем вниз.

Если подниматься в году было нелегко, то спускаться оказалось еще труднее. Даже в своих мягких туфлях на плоской подошве Зоя то и дело поскальзывалась. Один раз она и вовсе потеряла равновесие и заскользила вниз. Шедший впереди Андреас тут же подхватил ее и прижал к себе. В это сладостное мгновение девушка ощутила силу и жар его тела, она чувствовала его дыхание на своем лице и с трепетной ненасытностью упивалась теплым ароматом его кожи. Андреас еще крепче сжал ее, и Зоя подумала, что он собирается ее поцеловать. Тело у нее напряглось от сладкого томления и восторга.

Но… в следующую секунду она была свободна. Девушка едва не заплакала от досады.

Лицо у нее горело, и она не могла встретиться с ним взглядом.

— Прошу прощения за свою неуклюжесть, — пробормотала она.

— Не стоит, это моя вина. В конце концов, я обещал заботиться о тебе.

Андреас держал ее за руку весь оставшийся путь, помогая на самых крутых участках горной тропинки, но его прикосновения были отчужденно-вежливыми.

Когда они вернулись к джипу, сердце у Зои колотилось, словно молот. Ее чувства и желания там, на горе, были постыдно очевидны, и Андреас не мог не заметить ее импульсов. Она ведь чуть не обвила его руками за шею и не притянула к себе. А он ее проигнорировал…

«Я никогда не попрошу тебя ни о чем, чего ты не захочешь дать», — вспомнила она. Ей очень хотелось дать ему все, что у нее было. Но он взял и отвернулся — доброжелательно и вежливо.

Может, он уже пожалел, что стал ухаживать за ней? Устал от своей игры и решил ее закончить? Зоя вздохнула.

— С тобой все в порядке? — Андреас окинул ее озадаченным взглядом.

— Немного хочется пить, — промямлила девушка, стараясь взять себя в руки. — Забыла взять воды.

— Могу тебе дать, но у меня есть идея получше. Если ты потерпишь пару минут.

— Как скажешь. — Зоя изобразила подобие улыбки. — В конце концов, командуешь здесь ты.

Девушка ожидала, что они поедут в какое-нибудь сельское кафе, но Андреас свернул на узкую дорогу между оливковыми деревьями и остановился возле маленького одноэтажного домика, выкрашенного в белый цвет. Во дворе важно разгуливали куры.

Из дома вышла хрупкая женщина, вся в черном, на голове был повязан шарф. Она широко улыбнулась Андреасу и быстро залопотала по-гречески, похлопывая его по плечу. Потом женщина взяла кувшин, больше похожий на цветочную вазу, и засеменила с ним за дом.

— Выходи, Зоя, поздоровайся с Андроулой, — позвал Андреас. — Она мой старый друг и сейчас принесет нам воды из своего источника, который течет прямо с горы.

— А это удобно? — спросила девушка, выходя из машины. — Уверен, что мы ей не навязываемся?

— Андроула любит гостей и очень рада, что я привез тебя.

— Неужели она живет здесь одна? Тут очень уединенно.

— Нет, у нее есть муж, но он сейчас работает на бахче.

Андроула быстро вернулась с полным кувшином кристально чистой воды. Улыбнувшись, она протянула его Зое.

Вода была такой холодной, что у девушки перехватило дыхание.

— Ну как? — поинтересовался Андреас, когда она наконец опустила кувшин.

— Лучше не бывает.

К ее удивлению, он взял кувшин и тоже стал из него пить под одобрительные кивки Андроулы. Почему-то Зое показалось, что в этом заключается какой-то особый смысл. Ведь они, в сущности, малознакомые люди. А может, у Андроулы просто нет стаканов?

Андроула дотронулась до руки Зои и указала на дом.

— Она хочет, чтобы ты вошла и попробовала ее медовых пирожков, — пояснил Андреас. — Это знак ее величайшего расположения.

— Тогда как же я могу отказаться? — улыбнулась Зоя.

Внутри оказалась идеально чистая комната. В зашторенных альковах, встроенных в толстые стены, стояли кровати, тут же находился камин, кухонная плита и несколько деревянных стульев. На комоде — икона Божьей Матери с Младенцем и горящая свеча перед ней. На одной из стен были наклеены яркие открытки со всех уголков земного шара.

— От их сына, — объяснил Андреас. — Он был моряком на торговом судне и много путешествовал. И, в отличие от Одиссея, всегда присылал открытки, чтобы они знали, где он находится и что с ним все в порядке.

— А с ним и сейчас все в порядке? — осведомилась Зоя.

Вполне, — сухо заметил Андреас. — Он познакомился с австралийкой и теперь живет в далекой Австралии. Каждые шесть месяцев присылает родителям деньги на авиабилеты, чтобы они могли навестить его, а они кладут их для него в банк, опасаясь, что разразится какой-нибудь кризис.

— Ты думаешь, они когда-нибудь поедут?

— Сомневаюсь. Думаю, ему самому придется привезти к ним жену и ребенка. А потом, разумеется, он останется. По крайней мере Андроула верит в это.

— Она считает, что он откажется от благополучной жизни в Австралии ради Тании? Почему?

— Из-за воды источника, — ответил Андреас. — Существует старое поверье, что тот, кто ее хоть однажды попробовал, непременно вернется сюда.

Зоя сглотнула и внезапно охрипшим голосом пробормотала:

— Тогда хорошо, что я не суеверна.

— Я тоже, моя дорогая, — улыбнулся мужчина, — я тоже.

Медовые пирожки оказались восхитительны, и Зоя не скупилась на похвалы, которые Андреас с удовольствием переводил.

При прощании Андроула взяла руки Зои в свои и стала что-то тихо и серьезно ей говорить.