Долина кукол - Жаклин Сьюзан

больно, но какое это имело значение? Снова обнять Лайона, прижаться телом к его телу – вот что имело значение.

В шесть позвонил его секретарь. Лайон был на заседании, не будет ли она любезна встретиться c ним в семь часов в «Дэнниз-Хайдэвэй»? Она повесила трубку слегка разочарованная. Она-то представляла себе, что они выпьют дома по коктейлю, потом спокойно поужинают в каком-нибудь не очень людном ресторане, чтобы ежеминутно не натыкаться на общих знакомых. Вообще-то, в «Дэнниз» ей нравилось, но это означало, что все будут останавливаться у их столика и говорить о делах. Обычно она ничего не имела против деловых бесед, но сегодня все должно быть особенным.

Она сидела за столиком возле стойки и ждала. В четверть восьмого, когда она уже допивала свое второе виски, она наконец увидела Лайона. Он пришел c двумя помощниками и Биллом Мэком, телережиссером.

Он подбежал к ней и легонько поцеловал:

– Прости меня, пожалуйста. Мы просматривали пленку в Эн-би-си, а эта хреновина порвалась, и пришлось все смотреть заново. Да, милая, ты, надеюсь, помнишь Джима Хэндли и Бада Хоффа, – сказал он, подведя двух молодых людей к столику. – Ну а Билла ты, конечно, знаешь.

Они сидели за большим столом и обсуждали просмотренную пленку, черновую съемку новой телевизионной комедии. Из разговора Энн поняла, что владельцем этой комедии является Билл Мэк и что он хочет подписать контракт c «Тремя Б» – как теперь стали называть фирму «Беллами, Беллоуз и Берк». Он хотел продать им этот материал. Лайону эта идея понравилась. Он был уверен, что сумеет заинтересовать Си-би-эс или Эн-би-си и, вероятно, переснять комедию, отдав главную роль Джою Клингу. Джой только что подписал c ними контракт. Он был «открытием сезона» среди комиков.

– Он должен выступать в «Палладиуме» в одной программе c Нили, – пояснил Лайон. – Кстати, он c минуты на минуту будет здесь. Я попросил его заехать за мной.

– Заехать за тобой? – Энн обернулась в изумлении.

– Да, ангел мой, – сказал он c неподдельной озабоченностью. – Все случилось три часа назад. Джой летит в Вашингтон дебютировать в нашей программе.

– Но тебе-то ведь лететь не надо?

– Еще как надо! Нили убеждена, что завтра вечером дает там сольный концерт. И мне предстоит объяснить ей, как важно, чтобы Джой тоже принял участие в программе.

– Не завидую тебе, – сказал Бад Хофф.

Лайон улыбнулся:

– Нили знает, что в «Палладиуме» в одном концерте c ней будут выступать и другие. Но в Штатах она выступала исключительно в сольных концертах. Когда я объясню ей, что мы только что подписали контракт c Джоем… Нили не такая уж и ведьма – если ей все правильно объяснить.

Он уезжает сегодня! От сознания этого у нее закружилась голова. Он сегодня уезжает!

– Когда ты вернешься? – спросила она.

– Через две недели. Завтра утром же позвоню тебе. Может быть, сможешь прилететь на выходные? Малютка Джен тебя отпустит?

– Тебе обязательно лететь сегодня, Лайон?

– Я должен. Я собирался вылететь завтра. Но мне еще надо устроить Джою рекламный показ, и мне лучше быть на месте завтра рано утром.

Выходит, он и собирался провести в Нью-Йорке одну только ночь!

Внезапно в дверях показалась голова Джоя Клинга. Лайон помахал рукой.

– Машина ждет, – крикнул Джой, – и припаркована не по правилам.

Лайон вскочил:

– Подпиши счет на фирму, Бад. Доброй ночи, ангел мой, – завтра позвоню. Да, Бад, проводи, пожалуйста, Энн домой.

Она не полетела в Вашингтон на выходные. Мисс Казинс сказала, что это можно, что она справится одна. Но Лайон об этом больше не говорил. И в пятницу он сказал только:

– Завтра позвоню тебе, в то же самое время.

– А почему ты прямо не спросишь, в чем дело? – сказал Генри.

Энн сидела, уставившись в кофейную чашку, словно надеялась увидеть в гуще какой-нибудь чудесный ответ.

– Потому что, вообще-то, все в порядке, – ответила она. – Есть только едва ощутимая разница.

Генри Беллами вздохнул. Энн выглядела бледной и чересчур худой. Когда она просила сводить ее поужинать, в ее голосе звучало отчаяние. Он также боялся вопросов, которые она могла задать ему.

– Генри, девочке три месяца. Лайон провел c ней ровно четыре дня. Один – между Калифорнией и Вашингтоном и три – между Вашингтоном и Лондоном. Теперь он уже месяц сидит в Лондоне. У Нили бешеный успех. Я знаю, что ей продлили ангажемент, но Лайону-то никакого нет резона торчать там.

– А что говорит Джордж?

Она улыбнулась:

– Старая песня. Что Нили там одна не может. Что Лайон для нее как бог и только его она слушается. Что она приносит фирме большие деньги.

Генри печально улыбнулся:

– Вот что значит быть хорошим импресарио. Всегда страдает жена.

– Но теперь-то у них несколько больших звезд. Фирма процветает. И сколько еще они намерены носиться c Нили как c писаной торбой? Теперь-то она поправилась. Мне кажется, она вполне способна сама стоять на ногах.

– Энн, они новички в этом деле, и к ним все присматриваются. Джордж никогда не был привлекательной персоной. Да, он чертовски хороший бизнесмен, но для контактов c людьми нужен Лайон. И всегда будет такая Нили или другая звезда, за которой надо будет ходить как за ребенком. И от этого факта никуда не денешься.

– Ты хочешь сказать, что теперь вот так всю жизнь будет?

– Со временем станет легче, – сказал он. – Притерпишься.

– Только не я!

Он немного помолчал, а потом сказал:

– Энн, невозможно иметь все сразу. Я видел твою квартиру. Такая обстановка стоит немалых денег. А Лайон – он из тех, которые сами за все платят.

– Но, Генри, почему он не попросил меня прилететь к нему в Лондон?

Генри смотрел на свою ладонь.

– Ты, Энн, никогда не была за границей. Наверное, ему представляется, что он должен повозить тебя, показать достопримечательности. Но ему приходится весь день торчать в театре. И тебе при таком варианте будет совсем невесело.

– Если бы он мне так объяснил, я поняла бы. И согласилась. Я могла бы сама походить по достопримечательностям… по другим концертам. Лишь бы видеть его хоть немного.

– Не трепыхайся. Он должен вернуться со дня на день.

– Он вернется через неделю. И что тогда? Кто знает, где Нили будет еще давать концерты? И он помчится за ней.

– Вот тогда об этом и подумаешь, – посоветовал Генри.

Лайон вернулся через десять дней. Но остаться он мог только на неделю. Нили собиралась сниматься в Европе. Картину будут снимать во Франции и в Италии, и уже подобран первоклассный состав исполнителей.

– Состояния она на