Катажина Михаляк - Земляничный год

Ознакомительный фрагмент

– Ага, а в полночь превратится в тыкву, да? – засмеялась Анка. – Чуть посильнее хлопнешь дверью – так вся штукатурка осыплется, наличники покривятся, трубы покосятся, а пол покроется плесенью, потому что, вообще, осень на дворе, ноябрь не за горами!

– Ты, наверное, меня за что-то очень не любишь. – Эва хотела было обидеться, но потом не выдержала и тоже рассмеялась: она прекрасно знала, что уж кто-кто, а Анка из бухгалтерии любит ее всей душой.

– Да нет, я не люблю ремонтные бригады. Особенно халтурщиков. Ты попроси Анджея, чтобы он тебе порекомендовал…

– Ни о чем я Анджея просить не собираюсь! – решительно возразила Эва.

– А зря. Корона бы у тебя с головы от этого не упала, а дом зато не развалился бы на куски при первом дуновении ветра, не говоря уже о возможных ураганах, снегопадах или граде…

– Ты думаешь? – задумалась Эва. Конечно, просить о чем-то Анджея ей совсем не улыбалось, но если дело касалось ее обожаемого домика… – Хорошо. Поговорю с ним во время поездки.

– Какой поездки? – заинтересовалась Анка.

– Да мы завтра едем на пленэр, на фотосессию нашей звезды, – неохотно призналась Эва.

– Да, вот и хорошо, – Анка покивала головой.

А Эва вдруг очень остро почувствовала, какой сильной конкуренткой для нее была Каролина! И ведь это понимали абсолютно все женщины в офисе… а она, главное заинтересованное лицо – потому что самая влюбленная! – только вот сейчас с грустью для себя это открывала.

Возможно, Анджей уже не раз за эти пару недель встречался с Каролиной – просто она, Эва, еще не знает об этом. Но рано или поздно обязательно узнает: Анджей никогда не скрывал своих любовных увлечений.

Но почему-то впервые Эву глубоко ранила сама мысль о возможных отношениях между Каролиной и Анджеем. Она каким-то шестым чувством ощущала угрозу.

– Значит, добавить жизни красок, говоришь… – она последний раз взглянула в зеркало. – Ладно!

– Вот этот! Земляничный! – шепнула Эва в восхищении, глядя на плащик, надетый на манекен в витрине магазина.

Плащик был необыкновенного цвета: не красный, не бордовый, не алый… именно что земляничного цвета – будто спелую землянику разломили надвое. Очень вкусный цвет…

– А к нему – вон тот желтый, как цыпленок, шарфик! – Эва мечтательно перевела взгляд на другое окно витрины. – И вот тот чудный свитерок цвета морской волны… И белые сапожки…

Не раздумывая долго и не глядя на цену – только у кассы чуть было сердце не остановилось и микроинфаркт не случился! – она купила и плащик, и шарфик, и свитерок, и даже сапожки, не говоря уже о блузочке-матроске.

Жалко только, что Эва все-таки не подумала хотя бы пару секунд.

Если бы она посмотрела внимательнее, она бы обязательно заметила, что манекенов одевал профессиональный дизайнер, но каждый из манекенов был одет по-разному, в разных стилях. Земляничный плащик идеально сочетался с кофточкой цвета лососины, желтый шарфик составлял шикарный ансамбль с пуловером песочного цвета, кашемировый свитерок смотрелся отлично в сочетании с обтягивающими черными брючками, а белые сапожки весьма подходили к замшевой юбке.

Но все вместе…

Эва вывалила содержимое пакетов, принесенных из магазина, дома на кровать. И после примерки вынуждена была признать, что ни одна из купленных ею с таким воодушевлением вещей не годится для завтрашней поездки. Земляничный плащик враждовал с пиджачком. Кашемировый свитерок отказывался сочетаться с белыми сапожками. И в придачу ничего из купленного, кроме разве что желтого шарфика, никак не подходило к ее обычной одежде.

Значит, снова надо было надевать серый. Снова. Как всегда. На глазах у любимого мужчины – всегда серая.

– Ну нет. Не дождетесь…

В отчаянии она совершила набег на супермаркет, трудилась до поздней ночи и…

– О господи, что у тебя такое на голове?! – этими словами встретил ее Анджей в шесть утра на следующий день.

– Дикая слива! – ответила Эва с удовлетворением.

– Зачем?!

– Боже, да чтобы ты спросил: «Что это у тебя на голове?!»

– Так, отвечай немедленно: зачем и почему у тебя на голове эта дикая – если не сказать «бешеная!» – слива?!

Если честно – она ожидала более восторженной реакции…

– Чтобы добавить красок в жизнь.

– Это замечательно, добавляй – но почему слива, да еще дикая?! – Анджей все никак не мог оправиться от потрясения от того, что увидел на голове своей подруги.

Потому что Эва не только перекрасила волосы в радикальный фиолетовый цвет – чуть ли не марганцовки. Она их еще и постригла.

– Кто это сделал с тобой?! – вопрошал он в негодовании, не обращая внимания на все более мрачнеющее лицо Эвы. – Ты же как будто облезла! Вот тут! И вот тут! Пеньки какие-то остались!

– Это модная асимметрия, – процедила Эва, сконфуженная и очень злая.

Не такой реакции она ожидала, ох не такой.

– Да того парикмахера, который такое с тобой сотворил, нужно скальпа лишить! Это же не асимметрия, это…

«Маникюрные ножницы», – мысленно закончила его фразу Эва.

Вчера или, точнее, уже сегодня, потому что был третий час ночи, она закончила покраску волос этой дикой сливой и, впечатлившись полученным эффектом – надо сказать, в полной мере она его оценить все же не могла, потому что глаза были полны слез и картинка получалась несколько смазанной, так вот – она решила, что гулять так гулять, и захотела своим волосам, которые до этого висели невыразительными прямыми патлами, придать больше жизни… легкости… той самой модной асимметрии… И, не раздумывая долго – она в последнее время вообще предпочитала поменьше думать, – схватила первые попавшиеся ножницы и… вот.

Результат она уже не видела, потому что глаза у нее слипались. А утром ей некогда было взглянуть на себя в зеркало. Она мельком увидела только какой-то жалобный вихор над правым ухом и… ну да, может, вихор покороче – над левым. Но ведь мужчины обычно не такие наблюдательные, чтобы заметить разницу!

Но Анджей был из таких. Из наблюдательных.

– Сделай с этим что-нибудь! – потребовал он. – Я с тобой в таком виде не поеду.

– Ну и ладно! – доведенная до крайности, крикнула Эва. Она тут для него… а он… «я с тобой в таком виде не поеду!» – Сам поезжай! Один! Хотя нет – не один, а с красавицей Каролиной! Ей-то не надо волосы дикой сливой красить, чтобы… – Она умолкла на полуслове, глотая слезы, и резко повернулась, готовая уже бежать домой, чтобы всласть наплакаться там в одиночестве.

Анджей придержал ее за руку.

– Стоп, стоп, не так быстро! – он развернул ее к себе лицом. – Да ты не завидуешь ли?!

– Вот еще! Нет, совсем нет!

У него было такое странное выражение лица, что Эва уставилась на него внимательно, а слезы сразу высохли у нее на глазах.

Конец ознакомительного фрагмента