Высота в милю - Лиз Томфорд

страны, за две тысячи километров от них, совершенно не в курсе событий.

Какой была атмосфера, когда парни поднялись на борт сегодня утром? Они нервничали? Волновались? Были сосредоточенными? Какую песню включил Рио, когда шел по проходу к своему месту?

Как себя чувствует Зандерс после вчерашней встречи с мамой?

Мне нужны все ответы, и я легко могла бы получить их, если бы ответила на одно из бесконечных сообщений или телефонных звонков Зандерса. Он ни разу не выходил на связь с тех пор, как порвал отношения, но могу предположить, что когда сегодня утром поднялся на борт самолета и понял, что меня там нет, хотя я обещала быть, его план сразу же вылетел в окно.

В моем гостиничном номере холодно, мрачно и темно, но город прямо за окном живой и яркий, наполненный людьми. Когда я вышла на улицу ранее, свежий океанский бриз наполнил мои ноздри своим соленым ароматом, а также запахом свежего кофе и цветов.

Я не хочу ничего из этого.

Я хочу почувствовать запах пентхауса Зандерса сразу после того, как доставили завтрак, потому что никто из нас не умеет готовить. Я скучаю по запаху собачьего приюта после еженедельного купания, когда в помещении пахнет шампунем. Я бы даже согласилась на отвратительный запах от моего брата, возвращающегося домой с тренировки.

Я хочу в Чикаго, но я здесь.

Наверное, мне стоит выйти на улицу и исследовать свой будущий город, но вместо этого я лежу в своей кровати в середине дня и смотрю на свой телефон, на который продолжают приходить сообщения от Зандерса.

Я слишком долго не видела его имя на своем экране, и мне этого не хватало.

Я скучаю по нему.

Зи (папочка) Зандерс: Стиви, пожалуйста, ответь.

Зи (папочка) Зандерс: Ты можешь позвонить мне?

Зи (папочка) Зандерс:Ви, я с ума схожу. Пожалуйста, поговори со мной.

И снова его имя вспыхивает на экране моего телефона. Красивое лицо Зандерса заполняет мой экран фотографией одного из наших ленивых утр вместе. Фотография сделана мной. Он лежит в постели, без рубашки, глаза закрыты, но он не спит, на его губах понимающая улыбка.

Каждая часть меня скучает по каждой частичке его и нашей совместной жизни.

Именно это заставляет меня ответить на звонок.

— Стиви? — Его голос грустный и надломленный.

Я прижимаю трубку к уху, закрывая глаза от боли в его голосе.

— Пожалуйста, не уходи, — умоляет он.

Не зная, что на это ответить, я молчу.

— Я думал, ты будешь сегодня. Думал, тебя уволили, но ты сама уволилась? Стиви, я умоляю тебя, пожалуйста, не уходи. Ты мне нужна.

Я опускаюсь на матрас, крепко прижимаю телефон к уху. Сделав глубокий вдох, позволяю словам Зандерса проникнуть в меня. Это то, что я хотела услышать от него, но не верила, что когда-нибудь услышу. Единственное, что он сказал мне с тех пор, как мы расстались, это то, что хочет поговорить, и за все это время я ни разу не позволила себе надеяться на большее. Да и зачем? Последнее, что он сказал, было «прощай».

— А как насчет того, что мне нужно? — тихо спрашиваю я. — Зи, ты порвал со мной. Ты же не мог ожидать, что я буду сидеть сложа руки и ждать, надеясь, что ты передумаешь.

— Я просто пытался защитить тебя, — мягко признается Зандерс, в его голосе слышится поражение.

— Я знаю. Я поняла это, но от этого не менее больно, зная, что ты так легко меня отпустил.

— Я не хотел, чтобы ты имела дело с уродливыми сторонами моей жизни. — Его голос ломается. — Я пытался защитить тебя.

— Ты не можешь защитить всех от всего. Ты должен был поверить, что я могу постоять за себя. Ты научил меня этому.

Между нами повисает молчание.

— Ты хочешь быть в Сиэтле? — наконец спрашивает Зандерс. — Тебе даже летать не так уж сильно нравится. А как насчет приюта? Что насчет Райана?

— Я просто хочу чувствовать себя лучше.

— Я так сильно скучаю по тебе. Даже не могу нормально функционировать, — резко втягивает воздух Зандерс. — А у тебя такой голос, будто бы у тебя все хорошо.

— Нет. У меня и близко не все хорошо, но что мне делать? Ждать, надеясь, что однажды ты захочешь меня?

— Я всегда хотел тебя, Стиви.

— Тогда почему ты меня отпустил?

Я слышу, как он сдерживает свои эмоции по телефону.

— Было ощущение, что все рушится, понимаешь? Я был так расстроен в тот день, когда все выплыло наружу. Я не мог контролировать то, что люди говорили о тебе. Я пытался что-то исправить, хоть что-то. И не хотел, чтобы ты потеряла работу.

— Меня плевать на работу!

— А мне нет! — понижает свой голос Зи. — Ви, впервые в жизни, в этом сезоне, дорога казалась мне домом, потому что ты была со мной, и эгоистично, я не был готов потерять это. Мне нужно было знать, что ты будешь там со мной.

Мое горло сжимается, не давая мне ответить. Мои глаза горят от слез, которые я отказывалась проливать в течение нескольких дней, но также я злюсь, что он принял это решение за меня.

— И я боялся, что ты уйдешь совсем. — Его голос мягкий, почти неслышный. — Все было так хорошо, слишком хорошо, и в последний раз, когда я чувствовал себя настолько комфортно, полагаясь на то, что кто-то останется в моей жизни, она бросила меня.

Все болит. Его голос причиняет боль. Пустота причиняет боль.

Я бы никогда его не бросила. Если бы Зандерс попросил меня остаться в его жизни навсегда, я бы согласилась в мгновение ока, но я не виню его за то, что он так отреагировал. В годы его становления женщина, которая должна была остаться и любить его, этого не сделала, но я не она.

Независимо от моего понимания, я должна заботиться о себе. Зандерс оставил меня, когда все, чего я хотела — это чтобы мне позволили