Триумф в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

боролась, она повернулась, сильно ударила ее по спине, что Хизер упала на задницу. Если бы я уже не полз к ней, чтобы разобраться, то мог бы просто сорваться.

Я не мог этого вынести. Просто, блять, не мог. И не только потому, что любил Бернадетт, но и потому что, я так же любил Эшли, Кару и Хизер. Мне нравились дети, потому что дети не наебывали всех вокруг, как это делали взрослые. Они не причиняли людям боль, как это делали взрослые. Может, еще я любил детей, потому что мне никогда не довелось самому побыть ребенком.

Ни мне, ни кому-то из моих красиво замученных парней Хавок или моей залитой кровью невесте.

Я дам им все, что должно было у них быть все это время: стабильность, безопасность, доверие, честность, любовь. Все это и даже больше. Больше, больше, больше. Мои, мои, мои.

Моя мать навела пистолет на Хизер и приказала ей встать.

— Если ты снова разочаруешь меня — хоть еще один раз — я выстрелю тебе в ногу. Ты понимаешь, как ощущается огнестрельное ранение, Хизер? — она покачала головой и теперь всхлипывала, ее храбрость улетучилась где-то между моим уходом, чтобы отбиться от наступающих солдат «Банды грандиозных убийств», и нынешним моментом. Ничто из этого не имело значения для Офелии. Был только один человек, о котором она когда-либо заботилась, и это она сама. Она заявляла, что любила меня в каком-то больном, разрушительном, извращенном смысле. — Пулевое ранение похоже на обжигающий огонь, на злые зубы. Оно жжет и болит, и ты никогда не сможешь забыть его укус.

Я, наконец, добрался до длинного, большого бревна, покрытый покрывалом изо мха и еще большим количеством странных, коричневых грибов. Если бы я не знал, то подумал бы, что мы попали в другой мир. В мир темных фейри и озорных демонов.

— А теперь, шагай, — Офелия опустила пистолет, прямо когда из-за деревьев появилось несколько мужчин, направляющихся к ней.

Она выглядела немного удивленной тем, что они был здесь, но я нет.

— Где Виктор Ченннг? — спросил один из них, но Офелия лишь покачала головой и испустила долгий, аристократический вздох.

— Понятия не имею, — сказала она, жестикулируя в том направлении, откуда мы начали.

Должно быть, мы приближались к краю территории Оак-Вэлли, где возвышалась массивная каменная стена с железным верхом, ограждающая крестьянство от такого королевского поместья. При ином раскладе, я бы нахмурился и плюнул. Вместо этого, я наблюдал. Ждал. Я не мог облажаться.

Хизер вытерла кровь со своей губы и держала голову опущенной, испустив легкий вскрик удивления, когда один из мужчин схватил ее за руку.

— Это младшая сестра? — спросил тот же мужчина, в то время как остальные два сканировали лес проницательным, закаленным боем взглядом.

— Это сестра Бернадетт Блэкбер, да, — подтвердила Офелия, и, хоть она не предвещала этого, я мог. Я знал, что случится.

Без колебаний мужчина приставил пистолет к голове Хизер, когда она закричала.

— Что ты делаешь? — огрызнулась Офелия, предупреждение окрасило ее голос. — Она нужна мне.

— А Максвеллу нужна расплата за Джеймса, — спокойно ответил мужчина, и это были последние слова, слетевшие с его губ.

Встав из-за дерева, я прицелился в голову мужчины и выстрелил. Он упал, как бескостный мешок, а Хизер оторвалась от него и побежала. Хорошая девочка. Прежде чем двое мужчин смогли среагировать, я выстрелил и в них тоже, и их кровь полилась густой и горячей струей по проросшей мхом земле.

Офелия, как умный монстр, коим она всегда и была, подняла один из пистолетов и побежала, приседая в чаще деревьев, а я вместо этого повернулся и пошел за Хизер.

Это было неважно: в конце концов, я в любом случае поймаю Офелию.

Я устремился за Хизер, с легкостью догнав ее, когда она споткнулась и слепо бежала к деревьям. Когда я дотянулся до ее руки, она закричала и обернулась в мою сторону, размахивая кулаками и ногами, готовая драться, сбежать, быть храброй, как ее сестра.

— Шшш, малышка, — прошептал я, большой рукой касаясь одной стороны ее лица. Как только она увидела меня, ее маленькое тело рухнуло, и я поймал ее в свои объятия, прижимая к себе, пока она плакала. — Все хорошо, Хизер. Я рядом. Я рядом.

Я поглаживал ее спину, выводя маленькие круги, даже когда снова зашагал.

Крови было много — часть ее была на Хизер, но в основном я был покрыт в ней — но прямо сейчас не особо что можно было бы с этим поделать. Так что я и не пытался. Я просто утишал, гладил и успокаивал ребенка, которая, из-за моей сильной и несокрушимой связи с Бернадетт, теперь была моей дочерью. Господи помоги ее будущим ухажерам. Маленькая улыбка осветила мой рот, но она не задержалась надолго. Было слишком много срочных дел, с которыми нужно было разобраться.

— Можешь кое-что для меня сделать? — спросил я, поворачивая ее, чтобы мы могли смотреть друг другу в глаза, пока я говорил.

— Что? — спросила она, ее лицо и голос были твердыми, похожий на кого-то, с кем я точно был очень хорошо знаком.

Иной бы ребенок был бы хромым, как тряпичная кукла, потерял сознание или сломался, плакал или кричал. Но не этот. Не мой ребенок.

— Если я спрячу тебя где-нибудь и скажу тебе быть очень, очень тихой, заткнуть уши и закрыть глазки, ты сделаешь это ради меня?

Хизер потребовалось мгновение, чтобы ответить, но, наконец, она кивнула, и мы продолжили идти в сторону края леса, где я слабо видел, как солнечный свет проникал в темноту леса. Я нашел дерево с глубоким дуплом и скоплением зеленых папоротников вокруг ствола и прижался к нему, чтобы подождать.

Когда я отстранился, она остановила меня тем, что закинула свои руки на мою шею, обвивая ее и сжимая.

— Спасибо, что спас меня, — прошептала она, и я оставил легкий поцелуй на ее макушке в ответ.

— Ты не должна благодарить меня за это, — честно ответил я, вставая и разворачиваясь, чтобы уйти.

— Вик? — крикнула Хизер, и я замер, бросив взгляд через плечо и подняв бровь. Уверен, что я выглядел безумно, одетый в пиджак, галстук и покрытый кровью, но Хизер не отвела взгляда ни на секунду. — Думаю…теперь я шипперю тебя и Берни.

Мне пришлось моргнуть несколько раз,