Ночь, которую я не помню - Марина Бастрикова

По упрямому, как у дочери, взгляду понял… Эта верующая женщина считает, что поступила правильно, и не видит смысла объяснять что-либо дочери. А Люда в этот момент явно (уже даже для меня) находилась в гневе, пусть и качественно скрытом. Но блестящий взгляд и сжатые зубы таки ее выдали. Или я постепенно учусь различать даже мельчайшие проявления чувств на ее лице?

– Отдайте ключи, – протянул руку в сторону женщины. Сказал максимально уверенно, как имеющий право на такое заявление. Она удивленно на меня посмотрела. И пока не поняла, что я сейчас потребовал, потянул чужую связку на себя. Людина мать все еще внимательно на меня смотрела и даже не попыталась удержать выскользнувшие из рук ключи.

Положил их в карман. Потом верну, как гости уйдут. Девушке больше не нужно будет бояться, что кто-то войдет к ней в квартиру без ее ведома, и не придется ссориться с матерью, требуя ключи назад.

– Вы остаетесь на чай? – решил напомнить сказанное ею ранее предложение.

– Да-да, – шепотом ответила женщина, потерла шею и удалилась на кухню.

Люда же пошла в детскую. Я следовал за ней. Умный паренек не стал вмешиваться. То ли действительно сообразил, то ли в наушниках и с планшетом все пропустил. Люда облегченно выдохнула и сделала пару шагов в сторону кухни. Я перехватил ее за руку, так как один вопрос требовал срочного ответа. Девушка поморщилась, я опустил взгляд и понял, что схватился за пострадавшую часть руки. Нежно погладил чувствительную кожу, извиняясь, что не заметил, и отпустил руку.

– Слушай, – все-таки никак не мог сдержать любопытство, невольно расплываясь в улыбке, – ты назвала кота в честь бывшего?

– Ну, мне показалось, что будет весело тыкать его в свое ссанье, иметь над ним полную власть и обзывать жирной скотиной.

Кажется, у меня отвисла челюсть. Но времени обдумать не было, так как предстояло общение с матерью Люды.

Тогда я еще не знал, что ключи от этой квартиры останутся у меня надолго…

Глава 5. У меня одно развлечение

Люда

Когда я вошла в кухню, нас уже ждали две кружки чая. Для меня и мамы. Видимо, она решила так показать, что Роме не место в этой семье. Не то чтобы я была не согласна, но намечающийся разговор точно не стоит проводить за чашкой чая. Снова налила в бокал вина и столкнулась уже с двумя парами осуждающих глаз.

– Люда! – угрожающе прошипела мама. Она удивительно долго не могла смириться с тем, что ее слова бесполезны. Такую бы упертость и веру в себя – да в здравое дело. Хотя и трудно назвать «избавление от алкогольной зависимости» у дочери не здравым. Но я за то, чтобы люди начинали с себя. В смысле отвалите. Вот когда я решу, тогда и перестану пить.

– Сам Иисус считал, что вино круче воды, – решила сумничать я.

– Иисус не спал с… с… – Мама перевела гневный взгляд на Рому и не продолжила свою фразу, хотя казалось, что на всю кухню прозвучало «проституткой». По крайней мере, так читалось в глазах. Жаль, что она промолчала, я бы поправила на «проститута». Под давлением маминых очей огромный накачанный бугай сделал пару шагов назад и спрятался за меня. Да, мама умеет. Я единственная, кто обладает иммунитетом на все ее убийственные взгляды. Оттого и единственная не стала под ее давлением религиозной. Более того, мама со временем прислушалась и сбавила фанатизм.

Оглянулась и поняла, что Рома растерян и не знает, что делать. Натянул улыбку. Вот только впервые его улыбчивость скорее напоминала оскал.

– Улыбку убери, – прошептала Роме, который еще не понимал всю серьезность своей ошибки. Мама готова простить словесное противостояние, но хотя бы внешне все должно выглядеть так, что мы серьезные люди и внимательно слушаем ее мудрую речь. Даже если этой речи только две возмущенные оборванные фразы.

Рома послушно нахмурился. У меня и так болела шея из-за того, что пришлось сильно повернуть голову и предупредить мужика. А теперь я, наверно, ее вообще свернула в попытке рассмотреть серьезное лицо моего стриптизера.

Слишком уж диким был контраст. Без улыбки он выглядел забавно. Длинные взлохмаченные волосы и нахмуренная складка на лбу. При этом растерянный взгляд и особенно остро выделяющиеся ключицы (из-за накачанных плеч).

Определенно, это самая нелепая картина, которую я когда-либо видела. И мир как будто стал светлым и понятным, из души ушло напряжение. Мне слишком мало перепадало таких интересных картин в жизни. Кроме того, раньше я вообще ни разу не встречала накачанных парней, все-таки общаюсь в основном с медиками. Даже мой сын отличался вдумчивостью и малоэмоциональностью. Мне кажется, я редко устанавливала границы в общении со своей матерью именно из-за ее эмоциональности. Иногда я получала какое-то извращенное удовольствие от ее нотаций. И даже жалею, что вот до такой кондиции злости, как сейчас, она доходила редко. Никогда жестко не пресекала ее поведение, хотя с отцом это сделала сразу. Вот только с ключами она перешла даже те далекие границы, что я готова терпеть. Вдохнула и выдохнула, готовясь донести до матери неприемлемость ее поведения. Но родительница сразу поняла, что ее ждет, и вытянула главный козырь:

– Яков подаст в суд, чтобы забрать ребенка.

Я подавилась воздухом. Руки задрожали, и я с трудом сделала первый глоток вина. Мама не подбирала слов. Значит, Ишак будет оспаривать опеку или выторговывать переезд ребенка к себе. А уж алименты – это точно. Он же искренне считает: то, что он платит, – это его обкрадывают. Потому и работает по-серому. Как итог, по документам он действительно отдает что положено.

Ох уж эти алименты. Яшка не понимает, что даже когда я на работе, все равно держу в голове мысль, что мой сын сейчас в саду (а теперь в школе), и рвану к нему, чуть что случится. Моя работа няни 24/7. И днем, и ночью. Что уж говорить об уборке, готовке и походах на всякие занятия.

А вот это «возвращение» отцов после того, как дети уже вырастают, я вижу… Копала огород днем и ночью, выкорчевывала пень, сажала семена, поливала, удобряла, пропалывала. Плакала по ночам после укуса осы и заноз от черенка лопаты. Но снова шла и занималась огородом. И вот помидоры поспели, огурцы выросли, персики краснеют. И является тот, кто когда-то в доме твоем гостил, из холодильника твоего жрал, а предъявляет, что семенами-то он поделился. Значит, половина урожая – его.

И даже если Мишка будет жить большую часть