Стрелы сквозь Арчера - Нэш Саммерс

описать это идеально, но это ничего не меняло. Если я дам этому имя, бремя легче не станет.

Дэнни вздохнул и провёл руками по лицу. Он выглядел хорошо, но возможно, как и я, немного устал. Я задумался, не я ли этому причина — вымотал его достаточно, чтобы он потерял сон. С этой мыслью мне было неуютно. Дэнни был последним в мире человеком, которому мне хотелось бы причинить боль.

— Как твой отец?

В тот момент, как этот вопрос сорвался с моих губ, я пожалел об этом. Я не был уверен, почему вообще это спросил. Может, это потому что его отец был единственным в мире человеком, который знал, что я гей, и по-прежнему мог смотреть мне в глаза.

Он чуть не рассмеялся, когда произнёс:

— Он в порядке. А что? Я бы на твоём месте больше переживал за себя.

— Не знаю. Он просто казался немного грустным.

— Он такой с тех пор, как умерла мама. Он не грустный, я так не думаю, но не совсем такой, каким был раньше. Он теперь почти не смеётся и не улыбается.

Я медленно кивнул и опустил взгляд на свои босые ноги.

Тишина вокруг нас была тяжёлой.

Пуля в обойме.

Палец на курке.

— Ты не хочешь быть счастливым, Эйс?

И потому, что он был моим лучшим и единственным другом, я ответил:

— Я не знаю. Я больше не помню, каково это.

В следующее мгновение Дэнни оказался рядом, обвил меня руками и захватил в крепкие объятия. Он сказал:

— Я хочу, чтобы ты был счастлив.

Мне понадобилось мгновение, но я обнял его в ответ.

— Я не знаю, почему ты меня терпишь, Дэнни.

И разве это не было чёртовой правдой. Я сам едва мог себя терпеть. И, может быть, Дэнни это знал. Это могло быть написано у меня на лице, и поэтому он всегда боялся оставить меня одного или доверить мне ключ от сейфа, который стоял под моей кроватью.

Глава 7

— Здравствуй, Арчер. Я счастлива видеть тебя снова. Прошло немало времени.

Доктор Анита Джей Смит сидела напротив меня на деревянном стуле в стиле ретро. Обивка стула была ярко-красной, и само сидение располагалось низко к полу. Деревянные ручки выглядели блестящими, будто только что были выточены.

Её кабинет был маленьким, но хорошо обустроенным, хоть и скудно. На стенах в рамках висели грамоты, наряду с наградами за две статьи, которые она написала за свою карьеру. Мой взгляд задержался на книгах на стеллаже, названием одной из которых было: «Как справиться с Посттравматическим Стрессовым Расстройством».

Я откинулся на спинку дивана и опустил взгляд на свои руки, лежащие на коленях.

— Да уж. Извините.

— Не извиняйся. Я понимаю, что это деликатные вопросы, но я рада, что ты решил вернуться. Процесс восстановления займёт некоторое время, Арчер, но если захочешь, ты увидишь большое улучшение.

— Хотите сказать, я не безнадёжен?

— И подавно нет.

Даже если бы был, сомневаюсь, что она бы мне сказала. Разве докторам можно было говорить своим пациентам, что они просто слишком испорченные, чтобы исцелиться? Если так, готов поспорить, у нас с доктором Анитой Джей Смит был бы не такой позитивный разговор.

— Итак, Арчер, — она откинулась на спинку своего стула, её короткие чёрные волосы касались плеча в серой рубашке на пуговицах. Когда она говорила, её большие тёмные глаза были сосредоточены на моём лице. — Как ты?

— Бывало и лучше, — ответил я.

— А бывало хуже?

— Не часто.

— Что же подтолкнуло тебя прийти сегодня ко мне?

— Дэнни, по большей части.

— А, твой лучший друг, Дэнни. Значит, вы двое по-прежнему близки?

— Да.

— И какие у тебя чувства к Дэнни?

Я поднял взгляд на неё, нахмурив брови.

— Братские.

Она слегка улыбнулась.

— Конечно.

В груди моё сердце начало колотиться о грудную клетку. Я не говорил ей, что я гей. Это не имело никакого отношения к моей депрессии.

— Значит, Дэнни велел тебе прийти сегодня ко мне?

— Нет. Не совсем. Он переживал, и я не хотел добавлять больше причин. Не хочу продолжать его расстраивать.

— Это очень мило с твоей стороны, Арчер, но ты должен понять, что твоё желание прийти и увидеться со мной должно вытекать из твоего желания поправиться.

— Я знаю.

Она закрыла блокнот на своих коленях, ручка всё ещё лежала внутри, на странице, на которой она писала. Это была одна из первых вещей, которые я в ней заметил, когда пришёл на наш самый первый приём. Многие другие психологи использовали планшет или ноутбук, когда делали пометки. Некоторые использовали записывающие устройства. Доктор Смит использовала ручку и блокнот.

— О чём бы ты хотел сегодня поговорить? — спросила она.

— О погоде.

— Ты хотел бы поговорить о своих родителях?

Земля под диваном провалилась.

— Нет.

Она по-доброму кивнула.

— Хорошо. Как уроки?

Это был её способ обойти проблему моих родителей, по-прежнему держа их на переднем плане моих мыслей. За это я не мог её винить — потеря родителей была основной причиной, по которой я сюда пришёл.

Бедный Арчер Харт, годы спустя, по-прежнему убивался из-за смерти родителей.

— В порядке.

Я скрестил руки на груди, почувствовал, что это детский поступок, и опустил их.

— По-прежнему специализируешься в бизнесе в колледже?

— Да.

— И по-прежнему маркетинг на втором месте?

— Да. Но вы это знаете. Я по-прежнему изучаю бизнес и маркетинг, как и моя мама, когда была в моём возрасте. А затем, когда закончу учёбу, я поступлю в полицейскую академию, прямо как мой отец.

Это почти забавно, каким я был банальным. Шёл по стопам родителей в качестве какой-то жалкой дани памяти им, потому что не мог справиться с их смертью. Я не был идиотом. Я знал, что это не здорово.

— Тебе нравятся твои уроки? — спросила она.

— Нет.

— Тогда зачем продолжать заставлять себя проходить через то, что тебе не нравится?

— Потому что единственный способ для меня спать ночью — это представлять, что мои родители гордились бы мною за это.

— Арчер, — она наклонилась вперёд, сосредоточив взгляд на моём лице. — Если ты будешь заставлять себя проходить через что-то, что тебе не нравится, это не вызовет гордость у твоих родителей.