Частная школа (СИ) - Шолохова Елена

— А давайте-ка устроим и ей гостеприимный приём.

— Тоже отомстим?

— Ну, просто приколемся над ней. Это будет весело…

Но её прервал стук в дверь.

— Наверняка Ник, — бросила Дина и отомкнула защёлку.

На пороге и правда стоял их одноклассник, Никита Прочанкин.

— Ну что, девчонки, готовы к труду и обороне? Амалия нас там, наверное, заждалась уже.

Никита подошёл к зеркалу, перед которым только что крутилась Дина. Потёр мелкий прыщик на щеке, поиграл бровями, поправил светлые кудри.

— Да пошла она, черепаха Тортилла, — выругнулась Лиза.

— Она-то пусть себе идёт, ага, только Чума потом нас загрызёт, — напомнил Никита.

— Да Чума совсем офигела! Мы так-то ничего такого не сделали.

— Прибила бы сейчас этих новеньких, честное слово, — скривилась Дина, тем не менее повернулась к подругам и позвала. — Ну ничего, завтра над кое-кем повеселимся…

Вчетвером они вышли из комнаты и направились в правое крыло здания, где почти весь первый этаж занимали библиотека и читальный зал.

15

Старенькая Амалия Викторовна, в прошлом сама педагог, встретила их чуть ли не с распростёртыми объятьями. Дина ответила ей лучезарной улыбкой — и не скажешь, что шла она сюда через силу.

Правда, улыбка эта сползла, как только библиотекарь обозначила им фронт работ: снять книги, пропылесосить, протереть полки и снова всё составить.

— Нижние полки я уже сама помыла, а вот с верхними — беда. С моими ногами я на эту стремянку не влезу, — жаловалась старушка. — Сейчас принесу вам тряпки.

— Она издевается? — Дина оглядела стеллажи. — Мы же тут до ночи пахать будем. Ненавижу Чуму! А этому уроду из трущоб я ещё припомню.

От злости серо-голубые глаза Дины потемнели, как предгрозовое небо. Между бровей пролегла поперечная складка.

— Да ладно тебе, Дин, — приобнял её за плечи Никита. — Мы с Полинкой помоем, а вы с Лизой будете книги принимать и подавать.

— Ник, ты золото, — немного смягчилась Дина и даже улыбку выдавила.

Но снимать, носить и подавать увесистые стопки книг оказалось делом скучным и утомительным. За два с половиной часа они не одолели и четверти стеллажей. От пыльных книг все четверо раз за разом чихали. Но это полбеды. Сначала у Дины стали чесаться нос и слезиться глаза. Затем чесотка сделалась нестерпимой, а слёзы покатились градом.

— Дин, похоже, у тебя на пыль аллергия.

— Всё! Не могу больше! Я вас в коридоре подожду.

Она со злостью сунула стопку книг в руки Никите и выскочила из библиотеки.

К счастью, Амалия Викторовна вскоре сжалилась над остальными, кряхтящими и стонущими, и отпустила на все четыре стороны.

— Дин, пойдёмте на спортивной площадке посидим до ужина? — предложил Никита. Ей уже заметно полегчало.

Дина с тоской посмотрела в окно. Жаркий сентябрьский день медленно клонился к закату. Солнце подбиралось к линии горизонта, но всё ещё щедро заливало задний двор. Казалось, там тепло, светло и безмятежно, тогда как школьные коридоры всегда окутывали какой-то торжественный полумрак и прохлада. Во всяком случае здесь, в правом крыле.

— Что мы там забыли? — хмыкнула Дина. — Ник, тебе мало было упражнений на стремянке? Не знаю, как вы, а я спины и ног не чувствую. И лицо до сих пор горит. К тому же уроки надо делать.

— Ножки могу помассировать, — шутливо предложил Никита, но, нарвавшись на ледяной взгляд Дины, тут же сменил игривый тон и добавил серьёзно: — Да просто немного посидим, подышим. Аппетит нагуляем, ну?

— О, я только за, — согласилась Лиза. — И правда, чего в комнате торчать? Не, Дин, если не хочешь — не ходи. Возвращайся в комнату. А мы с Полькой пойдём. Да, Поль? Ник, может, ещё Димке позвонишь? Пусть присоединится.

На Дину накатило глухое раздражение: Лиза, которая раньше в рот ей смотрела и шагу не могла ступить без благословления подруги, теперь вдруг не просто оперилась и расправила крылья, но и вовсю показывает, какая она стала самостоятельная и независимая. Пожалуй, стоит как-нибудь напомнить забывчивой Лизке, кому она обязана своим положением здесь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пять лет назад, когда Лизкины родители укатили с дипмиссией в ЮАР, а её запихнули сюда, она только и делала, что лила слёзы. Бывало, забьётся в какой-нибудь тёмный угол и ревёт. Все тогда над ней смеялись и жестоко дразнили до тех пор, пока её не пожалела Дина и не взяла под своё крылышко.

Не то чтобы Дина ждала от подруги вечной благодарности, но кому понравится, когда тебя хотят спровадить?

Колкость готова была слететь с языка, но тут Дина углядела на площадке, на одном из спортивных снарядов крохотную фигурку.

Пацан сидел на перекладине, как на насесте, и зависал в телефоне. С такого расстояния она не видела лица, но и без этого поняла, кто это.

— Хорошо, — она невозмутимо улыбнулась Нику. — Идёмте подышим. А то и правда до сих горло першит от библиотечной пыли.

Однако когда они миновали вереницу коридоров, пересекли центральный холл, вышли на крыльцо, а затем, обогнув здание, оказались на спортивной площадке, никого там уже не было.

Дина повертела головой по сторонам, но чёртов новенький как сквозь землю провалился. А так хотелось всё ему высказать! Аж кипело внутри. И место было бы удачное — без лишних ушей и свидетелей, без вездесущей директрисы.

Облюбовав гимнастический комплекс, они расселись кто как — Никита пристроился на ступень рукохода, Дина присела на краешек бруса, Полина и Лиза — рядом с ней.

— Ник, так ты позвал Димку? — спросила Лиза.

Никита поводил пальцем по экрану телефона и молча показал ей окошко мессенджера: «Димон, го к нам, на спортивную площадку».

— Ну, напиши ещё раз. Что он так долго? — не успокаивалась Лиза.

— Написал, что идёт.

И правда, спустя несколько минут к ним подошёл Дима Корбут.

— Ну вот, вся компания в сборе, — улыбнулся Никита.

— Димочка, что ты так долго? — елейным голосом спросила Дина. — Мы тебя заждались. Особенно Лизка.

Лиза вспыхнула, метнула в неё обиженный взгляд, но ничего не сказала. Дина про себя позлорадствовала: маленькая месть удалась. Не месть даже, а щелчок по носу, чтоб подруга не зарывалась.

— Да я в ду́ше был, — ответил Дима, пригладив пятерней влажные длинные волосы. Не совсем длинные, конечно — кто бы тут ему позволил носить косы. Но по сравнению с короткими стрижками остальных мальчиков его боб-каре заметно выделялся. — А в честь чего сходка?

— Да просто так, — зевнул Ник. — Чего в комнате париться?

Дима ловко вскарабкался на верхнюю перекладину.

— Ну и как вам новенькие? — скрестив на груди руки, спросила Дина.

— По-моему, пацан капец наглый, — отозвался Дима. — А девку я особо не разглядел. Какая-то никакая вроде.

— Да он вообще борзый! — с готовностью подхватил Ник. — Слышал, как он утром Дине нахамил?

— Самоубийца, — хмыкнул Корбут.

— Да ладно, — фыркнула Дина. — Мне вообще как-то без разницы, что там вякнуло какое-то быдло. Но вот то, что из-за него нас наказала Чума — простить никак нельзя. Ты, Димочка, конечно, благоразумно в стороне остался, а мы вчетвером два часа гнули спины у Амалии в библиотеке. Я там чуть не задохнулась. До сих пор в себя не приду. Ты посмотри на меня. Нет, лучше не смотри!

— Да ты всегда красивая, — успокоил её Никита.

Но Дина вновь начала заводиться.

— Нет, вы только прикиньте! Какое унижение! Из-за этого урода я там с тряпкой… как какая-то обслуга… Да я даже дома никогда… ни разу…

— Да ладно тебе, — попытался урезонить её Дима. — Чума же вечно всех наказывает трудом. Это ж благородное дело.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Плевать мне на всех. Я не все. Я, знаете ли, не нанималась ей в уборщицы. Не для этого мои предки кучу бабла ей отвалили, а мама пиарила эту школу на ТВ.

— Так и мои не для этого, — всё ещё обиженная на неё, вставила Лиза. — Но что теперь поделаешь? Не спорить же с Чумой.

— Не спорь, а в следующий раз она тебя туалет мыть пошлёт. Ну а что? Труд же — это благородно, да, Димочка?