Найди - Фэя Моран

class="p1">Глаза щиплет от того, как стремительно в них собираются слёзы. Я гляжу в глаза Гая и стараюсь надеятся, что он не спокоен на самом деле так, как выглядит. Что ему действительно жаль заставлять меня через это проходить. Но это лицо... оно слишком расслабленное и не выдающее никакого сожаления.

— И ты... — Я запинаюсь, хотя и всеми силами пытаюсь говорить хладнокровно. Картины, которые воссоздаются в голове после его рассказа, заставляют меня желать немедленной смерти. — И ты предъявил им этот труп, сказав, что это я...

— Не я. Сперва полиция, затем врачи. Моя роль в этом заключалась лишь в том, чтобы заплатить им и дать указания.

Я сжимаю глаза, потом потираю их кулаками, чтобы не дать ни в коем случае слезам всё-таки потечь по щекам.

Гай тяжело вздыхает, словно ему трудно лицезреть нечто подобное, хотя до этой самой секунды он говорил слишком хладнокровно для человека, который может испытывать раскаяние в своих действиях.

— Нейт хочет сделать Монике предложение сегодня, — вдруг заговаривает он. — Они пригласили нас на вечеринку, которая состоится через несколько часов.

— Я пойду, — отвечаю я бегло, хотя голос в голове и само тело кричат, что не собираются отрываться на вечеринках после всего навалившегося на меня ужаса. — Нейт мне ничего плохого не сделал.

Последнюю фразу я выделаю, желая дать ему понять, что он в данном случае полная противоположность Нейта. Гай хмыкает, опустив задумчиво взгляд, крутит кольца на пальцах, потом суёт руки в карманы чёрных штанов. Сегодня на нём бордовая рубашка и чёрный пиджак поверх неё.

— Мы поедем вместе, — говорит он спустя недолгую паузу. — Если хочешь, можем съездить в магазин, и ты что-нибудь себе выберешь. Прикупим одежды.

— Нет, у меня есть, — отвечаю я резко, не желая затягивать эти разговоры.

Не могу поверить, что всё снова вернулось назад. В те времена, когда я его люто ненавидела. И чем дольше я смотрю на его лицо, тем больше мне кажется, что я не хочу его видеть. Что я хочу ему отомстить за всю боль, которую он мне принёс.

И я очень уверена в своём желании.

— Когда начнётся вечеринка? — спрашиваю я.

— В восемь часов.

— Отлично. Зайдёшь в восемь, когда я буду готова. И можем ехать. А сейчас уходи отсюда.

Гай хмурится, будто ему ужасно неприятно слышать такие грубые слова с моих уст, потом встаёт и вдруг кладёт мне в руку цепочку. Я тут же мрачнею, уже по ощущениям поняв, что это цепочка, которую Дилан подарил мне на моё семнадцатилетие. Подарков от брата у меня было немного, он никогда не был сентиментальным, поэтому этот кулон всегда был дорог мне, как крайняя редкость.

— Откуда она у тебя? — спрашиваю я, сжимая кулон в руках.

— Твой отец передал, попросив положить его в гроб вместе... с твоим телом. Я подумал, мне нужно передать его тебе.

Я с новой силой поникаю, теряя единственную нить, связывавшую меня со здравым рассудком. Горло першит, руки подрагивают как от неприятной судороги. Мне не хочется здесь находиться и всё это слышать, но тем не менее я спрашиваю:

— Как и где меня похоронили?

— Твоей матери стало плохо, твой отец её успокаивал. Они не смогли присутствовать на похоронах. Но «твоё» тело захоронено в Лейк Вью.

Киваю и ему, и самой себе, хотя эта информация никогда мне не понадобится. Где-то на кладбище в Сиэтле, в Лейк Вью, стоит надгробие с моим именем и датой моей смерти. Получается, теперь у меня больше нет прежней фамилии. Для всего остального мира за пределами Харкнессов я мертва. Даже для собственных родителей.

Тревога, страх и отчуждение борются между собой, пока не смешиваются в один отвратительный химический состав.

— Уходи, — снова говорю я, чувствуя, что вот-вот сорвусь. — Уходи из моей комнаты. И не показывайся мне на глаза до того момента, когда мы поедем к Нейту. До тех пор я не хочу тебя видеть.

И Гай действительно больше не сказав ни слова, оставляет меня одну.

* * *

Нейтан Блэквуд, несмотря на свою ужасную долю в детстве, благодаря работе в мафии живёт в одном из лучших районов Сиэтла — на Куин Энн Хилл. Это холм, считающийся самым высоким в городе. На его вершине расположен парк Керри, откуда открывается потрясающий вид на центр Сиэтла, застроенный небоскрёбами, и залив Элиотт. Вдалеке виднеется гора Рейнир. Я знаю, что район разделён на две части — на Верхнюю и Нижнюю. Наверху расположены дорогие рестораны и бутики, а внизу недорогие кафешки и модные магазины. Нейт проживает на Верхней части.

Я вылезаю из автомобиля прежде, чем Гай успеет обойти его и открыть мне дверь. Мне не хочется давать ему шансов пытаться загладить вину своим галантным поведением или чем-либо ещё. Каждый раз глядя на него, я вспоминаю убитых горем родителей, потом и свой план. Так что у меня нет желания как-то ему потакать.

Двухэтажный дом стоит на вершине холма, собирая всеобщее внимание горящими в стенах окнами и весёлыми воплями. Музыка грохочет, вокруг дома столпилась молодёжь. Странно не видеть в такой важный для парочки момент их более взрослых родственников. Но если Нейт однажды уже признавался, что рос в приюте и не имел родителей и близких, у меня всё же остаются вопросы к Монике. Мы проходим по лестнице наверх, входим через открытую дверь в дом.

— О, какие люди! — кричит какой-то парень, едва не грохаясь со второго этажа прямо через перила. — Твою мать, это же Гай Харкнесс!

Толпа ревёт во всё горло, будто бы появление Гая для них равняется появлению Иисуса. Наверх поднимаются стаканчики с алкоголем, кто-то даже чокается ими, кто-то сразу вливает в себя напиток. Вечеринка в самом разгаре.

— О, бл_ть, заявились наконец, — раздаётся голос со стороны.

Повернув головы, мы обнаруживаем на диване в гостиной пьяного Зайда в окружении двух девушек. Одна сидит у него на коленях, вторая прижимается к нему с другой стороны, целуя его в шею. Мы подходим к другу ближе. Я вспоминаю, что он должен был ранить себя в ногу, и, опустив взгляд, действительно вижу, как ниже бедра у него под штанами что-то более выпуклое. Видно, бинт.

— Будете пить вместе со мной? — улыбается он. — Лина, цыпа, давай с тобой хоть выпьем? Гай точно не