Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова

— Только чш-ш, я Даньку только уложила, — зашептала она, затягивая меня вместе с чемоданом в квартиру и при этом целуя меня, ощупывая, разглядывая.

— Эльчик, ну пока хоть на спящего зайку дашь посмотреть?

Она охотно кивнула, а я отметила, что подруга выглядит немного уставшей (не высыпается, наверное), но в целом — секс-бомба! И как же ей классно в коротких шортиках!

Я всегда мечтала носить шорты и завидовала девчонкам, которым они идут. И Элка с её потрясающими ногами — лучшая их представительница. А грудь — вообще отпад! И как она только с такими сокровищами ухитрилась дождаться Женьку? Мои же спички и прыщики по достоинству смог оценить только мой Стас.

Ещё несколько минут мы не отлипаем друг от друга — обнимаемся, перешёптываемся, хихикаем. Если честно, я даже не надеялась, что подруга так мне обрадуется. Наверное, ей здесь тоже одиноко.

Но, наконец, я замечаю квартиру. Мама дорогая! И они здесь живут? Три в одном — прихожая, гостиная и кухня в одной небольшой комнатушке. Это же, как… Я не знаю, где так живут… в бараках, наверное.

— А у вас здесь миленько, — растерянно бормочу, и Элка тихонько смеётся.

— Здесь красота, Наташ! Наша первая квартира была в три раза меньше. Видела маленькие окошки под крышами? Когда-то там были комнаты для прислуги, а теперь в таких каморках живут студенты. И туалет там один на несколько комнат. Но, знаешь, пока не было Даньки, нам с Женькой и тех удобств хватало. Пойдём я тебе всё покажу.

Им с Женькой хватало — я в шоке! А ведь папа прилетал сюда к ним и даже ничего не рассказал. Ох и партизан!

Я уныло тащусь вслед за Элкой и просто диву даюсь. Вот же французы! Кухни, считай, нет, зато в туалете корова может телиться, да ещё и огромное окно пристроили — отдёрнул шторку, и можно прямо сидя на унитазе шарить по чужим окнам.

Спальня оказалась ненамного больше санузла, но, увидев спящего племянника, я оттаяла. И мне стоило огромных усилий не погладить по нежной щёчке и не пощупать крошечные розовые пальчики.

— Пойдём-пойдём, — одними губами прошептала подруга, вытягивая меня в гостиную.

Экскурсия завершилась на балконе. То есть перед тем, что Элка обозвала балконом. Это какая-то жуткая и опасная конструкция — клетушка метр в ширину и полметра в глубину. Я даже ступить туда не рискнула. Жуть! Я не понимаю, как Женька согласился на такие условия?

Нет, я знаю, что бывает намного хуже, но только не у моего брата. Да в сравнении с нашей воронцовской квартирой — это конура. Даже Женькина двушка в три раза больше и в сто раз круче.

— Да-а-а, ребятки, я смотрю, мадам Шеро приняла вас с размахом! — не выдержала я. — Вот же жлобиха! Не зря её папа с Женькой ведьмой зовут.

— Наташ, да ты что, — запричитала Элка. — Ты знаешь, какое здесь жильё дорогое? И такую квартиру снять тоже очень дорого, а мы за неё ничего не платим. Да Женька даже десятиметровке радовался, он же здесь совсем немного зарабатывает, а что приносит, почти всё уходит на еду. Зато мы питаемся хорошо.

— Я вижу! Ты же почти вдвое похудела. Да при таких бабках, как у вашей Дианы, вы могли бы в отдельном доме жить.

— С чего бы? — искренне изумилась Эллочка. — Знаешь, она могла бы вообще ничего для нас не делать. Кто мы ей, Наташ? Однако мы живём в хорошем тихом районе, к Даньке каждую неделю приезжает педиатр, а ещё нам привозят подгузники, детское питание и всякие малышовские прелести. А уж Женькино обучение даже не представляю, чего стоит. Он же о таком даже мечтать не мог.

— Ой, ну тогда я очень рада, что вам так подфартило. Потрясающе! В Воронцовске мой брат — большой человек, а здесь нищеброд, который радуется подачкам.

— Это не подачки, а дары, — ласково проворковала Эльчик и жестом пригласила меня к столу. Вернее, к барной стойке. Где тут стол-то ставить? Если только во дворе.

— Ох, я же от расстройства про подарки чуть не забыла, — опомнилась я и метнулась за чемоданом в прихожую. Благо, здесь недалеко — от кухонной плиты два шага влево.

— Наташ, ты только Женьке ничего этого не говори, ладно? А то он психовать будет.

— Пф-ф, психовать! Да он меня за шкирку выбросит с вашего роскошного балкона. А где он сам-то, кстати?

Элка вдруг сразу поникла и съёжилась.

— Да он по работе умчался… он же сегодня улетает вместе с Генкой.

— С Генкой? — я зависла над раскрытым чемоданом. — А куда это они с Генычем намылились?

— А ты тоже ничего не знаешь, да? — прошелестела подруга, а я испуганно уставилась в её внезапно покрасневшие глаза. — Генка же ослеп… и они улетают на операцию.

— Как это… ослеп? — меня будто в прорубь окунули. — Почему?

— Ой, Наташ, вообще ничего не знаю. Женька два дня дёргался, что не может дозвониться Генке, а вчера позвонил Диане и умчался, как ошпаренный. Вернулся ночью, а утром в двух словах объяснил и уехал срочно закрывать какие-то дела. Вроде бы у Генки химический ожог обоих глаз… и кожи. А где и как — ничего не знаю.

Она всхлипнула, а я, с ужасом осознав услышанное, словно окаменела.

Генка… Геночка, только не ты! Ты ведь такой яркий, заводной, кипучий… такой живой и самый необыкновенный! Ну почему?!

— Это всё из-за этой французской ведьмы! — выпалила я, сжимая кулаки.

— Чш-ш! — Эльчик приложила палец к губам и тихо прошептала: — Наташ, так нельзя, мы же ничего не знаем. А Генка… он ведь всю жизнь, как по лезвию, ты хоть сама вспомни. Мальчишки после каждого боя боялись его не дождаться.

Помню… всё помню.

— Эл, ну за что это всё ему-у-у? — я заскулила, не в силах справиться с эмоциями, и вздрогнула, когда над головой раздался грубый голос:

— Это что здесь?.. Мелкая, ты, что ль? А ты что тут делаешь? — Женька рывком поднял меня с пола (даже не помню, когда уселась), мазнул губами по моей щеке и недовольно спросил: — По какому поводу водопад?

— Жень, это правда… про Генку?.. — я подняла на