Елена Гайворонская - Наследство

Ознакомительный фрагмент

– Угу, – мотнул головой Али. – И от такой хорошей жизни я снимаю свой клоповник, выкидываю каждый месяц по двести марок и сам себе стираю и глажу эти проклятые рубахи. Нет, друг мой, что-то одно: или свобода и независимость, или родительское крылышко. Выбирай. А чтобы на кактус сесть и задницу не наколоть – такого не бывает.

Худшие опасения друга подтвердились. Через час появился сияющий, как свежевычищенный башмак, Мустафа и объявил, что босс вызывает Алекса «на ковер».

– Накаркал, – с досадой заметил тот, проходя мимо бара.

– Нет, вы только послушайте! – воздел руки к небу Али. – Я целую неделю пытаюсь вразумить этого отрока, и вот она – черная неблагодарность! – Но, разглядев крайнюю озабоченность на лице друга, посерьезнел: – Может, обойдется. Скажи, что у тебя, например, живот скрутило…

– Ну да. И два часа до окончания рабочего дня я провел в сортире, – хмыкнул Алекс. – Спасибо за совет. Но я уж сам как-нибудь выкручусь.

Между деревьев мелькнула злорадная физиономия Мустафы Офенди.

Всякий раз, приближаясь к кабинету управляющего, Алекс, помимо воли, ощущал предательскую слабость в коленях.

– У себя? – спросил он шепотом у томной секретарши Фериде, с озабоченным видом перебиравшей какие-то бумажки, и, получив утвердительный ответ, приоткрыл дверь, протискиваясь в щель.

– Господин Касли, вы меня вызывали?

В святая святых не было ничего, что могло бы, даже случайно, отвлечь внимание посетителя от цели визита, а хозяина – от неусыпной заботы о благе и процветании отеля. Исключение могли составить большой фикус в деревянной кадке на полу да эстамп на стене, выразительный, как глаза дохлого окуня. Все же остальное, чему дозволялось служить гостиничному бизнесу – громадный письменный стол и строгие шкафы из тяжеловесного дуба, пара стульев и ручной работы ковер на полу, сглатывающий шум шагов, – являло причудливую смесь аскетизма и респектабельности.

Господин Касли сидел за столом. Когда Алекс робко постучал, управляющий еще пару минут не поднимал глаз от компьютера, а затем погасил экран, отодвинул ощетинившуюся карандашницу и пробуравил посетителя цепким, не предвещавшим ничего хорошего, взглядом.

– Войди и закрой дверь.

Алекс повиновался, чувствуя, как холодные капли проступают на лбу и висках.

– Почему вчера вечером ты отсутствовал на работе?

Алекс принялся невнятно бормотать слова оправдания, но управляющий остановил его пренебрежительным жестом.

– До недавнего времени мне нравилось, как ты работаешь, Аванди. Твое обращение с клиентами, твоя энергия, честолюбие и даже некоторая беспринципность, допустимая в бизнесе. И теперь мне хочется услышать, куда это все подевалось? За что я тебя едва не выделил, назначив старшим?

Алекс молча разглядывал выбитые ромбики на черном шелковом, явно не местного производства, галстуке шефа.

– За последнюю неделю сумма сделанных тобою заказов уменьшилась на треть. Два дня назад ты допустил ошибку в отчете. Я уже не говорю, что твой внешний вид оставляет желать лучшего. Ты болен?

– Нет, господин Касли. – Алекс изо всех сил старался держаться достойно, но остатки его равновесия таяли, как кубики льда в бокале сока.

– Может быть, ты слишком много возомнил о себе? Позволь напомнить старую мудрость: кто высоко вознесся, тому больнее падать.

– Да, господин Касли.

– Ты в состоянии дать вразумительное объяснение, оправдывающее подобное поведение?

– Нет, господин Касли.

– Отлично, – бесстрастно произнес управляющий. – А теперь скажи, ты помнишь о неписаном правиле отеля, согласно которому отношения персонала с клиентами могут быть деловыми, и никакими иначе?

– Да, господин Касли.

– И что ты думаешь об этом пункте?

Алекс подавленно молчал, ощущая, как вопреки кондиционированному холоду его предательски бросает в жар.

– Молчание практически всегда означает несогласие. Ты возражаешь против данного правила?

– Нет…

– Прекрасно. – На сухом лице управляющего заиграла мефистофельская улыбка. – Завтра, как обычно, ровно в семь ноль-ноль, ты выйдешь на работу. А Мустафа Офенди напомнит тебе об обязанностях. Все понятно?

– Да, господин Касли, – убитым голосом вымолвил Алекс. Если бы босс хватил его кувалдой по лбу, он бы чувствовал себя, как минимум, не хуже.

На мгновение маска непроницаемости на лице босса чуть сдвинулась, и в нем промелькнуло нечто человеческое, отдаленно напоминающее участие.

– Эта женщина не для тебя, Селами. Она – высший класс, настоящая леди. И пока ты ничего из себя не представляешь, для таких, как она, ты всегда будешь лишь обслугой. Это не твой уровень. Занимайся-ка по-прежнему студентками, их ты сумеешь охмурить своим смазливым личиком. Но… – Лицо шефа вновь стало каменным. Он предостерегающе поднял указательный палец. – Только в нерабочее время. Ступай. – Он нажал кнопку связи с секретарем. – Фериде, подготовь приказ о назначении Офенди на должность старшего с соответствующей прибавкой… Да, и полей цветок в моем кабинете.

Ровно в семь ноль-ноль Алекс протирал столы в ресторане. По свежевымытому холлу с хозяйским видом прохаживался новоиспеченный «старший» – Мустафа Офенди. Завидев Алекса, он расплылся в счастливой улыбке.

– Как дела?

– Прекрасно, – сухо ответил Алекс.

– Будет еще лучше, – пообещал старший. – Возьми шланг и вымой территорию перед воротами.

– С какой стати? – возмутился Алекс. – Это не входит в мои обязанности.

– Очень хорошо, – скривил губы Мустафа. – Я доложу боссу, что ты отказываешься от работы.

– Валяй, беги докладывай, – презрительно бросил Алекс. – Больше ты ничего не умеешь.

– А ты-то что умеешь? – Глаза Мустафы презрительно сузились. – И должность просрал, и девку не поимел. Ты – неудачник, Аванди. Жалкий неудачник. Твоя карьера закончилась даже не начавшись.

Алекс молча развернулся и вышел во двор. Он и впрямь ощущал себя раздавленным. Не хотелось ни спорить, ни даже огрызаться. Он нашел шланг, открыл воду. Старший следовал за ним по пятам, упиваясь победой.

– Газон тоже полей. Эй! Ты что делаешь?! – завопил он, отскакивая в сторону. – Куда льешь?! Насквозь меня вымочил, урод!

– Извини, – с покаянным видом произнес Алекс, – я нечаянно. Отсутствие практики. Мне очень жаль… – И прикусил нижнюю губу, чтобы не расхохотаться.

– Ничего тебе не жаль! Ты нарочно это сделал! Я все доложу боссу, будешь с утра до ночи практиковаться!

Изрыгая проклятия, Мустафа скрылся в отеле, а Алекс, наконец, усмехнулся. Впервые за последние дни он испытывал мрачное удовлетворение.

Блестя отполированными боками, к воротам подкатил черный «БМВ» управляющего.