Кэтрин Стоун - От сердца к сердцу

Синие глаза Дайаны улыбнулись, но было в них еще что-то – некоторое раздражение и нетерпение, хорошо скрываемые под внешним спокойствием. Эта женщина была сложным человеком – как и он.

– Возможно. Расскажите же мне. Обучите меня, доктор Шеферд.

– Сложилось мнение, что слово «случай» обезличивает больного, и он поэтому не получает достаточного внимания со стороны врача. Однако если я назову вас случаем или даже очень серьезным случаем… – ее синие глаза озорно блеснули, – или просто Джеффри, то это будет означать лишь то, что вам гарантировано наибольшее внимание с моей стороны.

– Может, вы просто отличаетесь от других врачей.

– Я знаю, что не отличаюсь, – горячо проговорила Дайана. Но потом улыбнулась и добавила более ровным тоном: – Впрочем, поносить средства массовой информации ничуть не лучше, чем медицину, поэтому моей мини-лекции конец…

Джеффри чувствовал: она что-то недоговаривает.

– Ну уж поскольку я занесла топор, а вы, кажется, не слишком обиделись… – Она склонила голову набок, ожидая от журналиста подтверждения своим словам.

– Пока я не очень испугался, но непременно сообщу вам, когда почувствую, что стальное лезвие рвет меня на части.

– О’кей. Так вот, к вопросу об обезличивании. Средства массовой информации подняли шум вокруг одного случая – я имею в виду советского посла. Я уже полгода вшиваю людям – самым простым, между прочим, – новые сердца. Но лишь когда моим пациентом стала очень важная персона, моей работой заинтересовался самый популярный в стране телеведущий. Так вот, вы, журналисты, начисто забыли о самом после, сделав его символом разрядки международной напряженности.

– Это очень долгая история, – спокойно пробормотал Джеффри.

Разумеется, Дайана была права. Журналист немало думал об этом и раньше, это тревожило его, и он пытался исправить положение. Джеффри было отлично известно, что часто чувства пострадавших и их семей приносились в жертву чисто журналистскому материалу и что картинка – цветная! – мертвых, нередко искалеченных тел еще долго после происшествия появляется на телеэкране.

– Да, но суть-то в том, что посол – пятидесятишестилетний мужчина, как и тот машинист его возраста, которого я оперировала на прошлой неделе, очень скоро умрет, если не получит нового сердца. Может быть, хирургия и играет важную роль в американо-советских отношениях, но данная операция для посла – дело жизни и смерти. Не исключено, что завтра отношения между Москвой и Вашингтоном станут более теплыми. Но меня, да и посла, пожалуй, тоже больше всего волнует, сможет ли он послезавтра увидеть своих внуков.

– Что мне остается сказать? – спросил Джеффри у сапфировых глаз. – Вы уловили самую суть, доктор.

– Благодарю вас… ведущий, – улыбнулась Дайана. – Итак, что бы вы хотели узнать о завтрашней операции? У меня есть модель искусственного сердца, множество данных, всяческие брошюрки, видеоматериалы. Вы можете взять все, включая и модель сердца, если оно понадобится вам для передачи. Правда, сердце вы должны вернуть.

– Разумеется. Это было бы отлично, – отозвался Джеффри.

– Хорошо. – Закрыв дверь кабинета, Дайана подошла к огромному овальному столу, стоявшему у застекленной стены, за которой открывался восхитительный вид на Манхэттен.

Полюбовавшись великолепной панорамой города, Джеффри опустил глаза, и все его внимание переключилось на искусственную модель сердца – на «сердце Шеферд».

Замерев, смотрел он на изобретение, которое на десятилетия обогнало свое время. «Сердце Шеферд» было таким холодным и стерильным. Каким же еще оно могло быть? Похоже на нарисованное сердечко – привет от Дайаны на Валентинов день всему миру. Когда сердце из прозрачного пластика наполнится кровью, оно, конечно же, станет алым. Джеффри заметил, что проволочки, соединяющие сердце с маленькими коробочками – источником питания и крохотным компьютером – были голубой и красной – небольшая уступка природе, проволочки цвета артерий и вен.

Но если его собственное сердце вдруг даст сбой, захочется ли ему, чтобы в его грудь вшили вот это пластиковое сердце? Поверит ли он, что этот предмет сохранит ему жизнь? Может ли этот холодный кусок пластика биться быстрее от страсти и любви? Может ли сжиматься от боли и сильнее биться от радости?

Джеффри понял, что Дайана ждет, когда он начнет задавать ей вопросы.

– Что ж, доктор Шеферд, – заговорил наконец журналист, – по силам ли вам починить разбитое сердце? – Он спросил это и нахмурился, потому что, произнося эти слова, не подумал о том, как Дайана может их понять.

– Нет, – спокойно ответила она. – Это немного пугает, не так ли? Странно думать о том, что сердце из плоти и крови будет заменено вот этим пластиковым. Но я должна делать такие операции. Я вынуждена вынимать из груди настоящее сердце, чтобы освободить место для искусственного. Поначалу меня это тревожило.

– А потом?

– А потом мне удалось оставить эмоции и страхи в стороне. Я всего лишь заменяю насос. – Дайана говорила ровно и уверенно. – И я никогда не называю это искусственным сердцем. Я называю его новым сердцем… Только это не для записи, хорошо, мистер ведущий?

– О’кей. Это же замечательно! – искренне воскликнул Джеффри. – Только почему не для записи?

По той же причине, по которой Дайане не хочется, чтобы ее называли Королевой Сердец? Но это так подходило ей. У Дайаны был воистину царственный вид даже в хирургической пижаме, которая, кстати, была королевского голубого цвета.

Потом она стала рассказывать Джеффри, как работает ее изобретение, почему оно работает; поведала также и о крохотной коробочке с компьютером, позволяющим больному ходить и ездить куда угодно, как и всякому нормальному человеку.

– Настоящее сердце отвечает на многочисленные физиологические импульсы, – продолжала Дайана. – Так вот, нам удалось воспроизвести почти все эти импульсы.

– Почти? – переспросил журналист. – Какие же не удалось?

– Таинственные, – улыбнулась Дайана. – Те, которые неподвластны науке. Например, медицина не может объяснить, почему сердца влюбленных бьются быстрее. Я не знаю, в чем тут дело, поэтому не могу ввести такую реакцию в компьютер.

Ее перебил стук в дверь.

– О Господи! – вздохнула женщина. – Наверное, это кто-то из реанимации.

Джеффри усмехнулся:

– Видно, им нужна помощь с этим случаем.

– Да. Боюсь, что так.

– Это не проблема, буду рад подождать вас.

Джеффри наблюдал, как Дайана поспешно пересекает огромный кабинет и открывает дверь. По выражению ее лица сразу стало понятно, что пришли к ней вовсе не из реанимации. Нет, явился кто-то другой… нежданный… Джеффри не видел этого человека, но слышал их разговор с Дайаной: