Дыхание осени 2 (СИ) - Ручей Наталья

— Так вот почему говорят, что женщина способна сделать из миллиардера миллионера, — поглядывая на второй бутерброд в моей руке, замечает мальчик. Но я стоически не давлюсь и даже взяла бы третий, а нету, а делать мне лениво, да еще и зевается наконец-то. Поглядываю на дверь в комнаты, но на этом джентльменские поступки заканчиваются, и две тарелки с чашками не только на совести мойки, но и моей.

Диван встречает меня теплом и нежностью. Зачем, спрашивается, полночи кругами ходила? Чай и утром попить можно, с бутербродами, так гораздо вкусней, чем вприкуску с журналом. Парю в объятиях Морфея, пока звонок не вынуждает открыть левый глаз, коим лицезрею мужчину с бородкой и портфелем, рассекающего наш коридор.

— Спи, это ко мне, — поясняет Егор, закрывая за собой и мужчиной дверь в комнату.

Я успеваю подумать, что надо бы поставить в зале двери, и снова падаю в сон, из которого меня выталкивает очередной звонок и очередной мужик с портфелем. Проводив его уже правым глазом, переворачиваюсь на другой бок и то ли репетиторы перевелись, то ли сплю крепко, реальность врывается с голосом Егора над ухом:

— Ты пять минут назад говорила, что встанешь. И пять минут до этого — то же самое. Я честно выждал, но оба раза ты солгала. Злата, пора собираться. Если помнишь, у нас сегодня очень важное и денежное мероприятие.

Я клятвенно бурчу, что если он даст мне всего минуту, я встану, но мальчишка противно гундосит о миллионах, встречах, о предстоящем разводе… Я вмиг спохватываюсь.

— А сколько времени?

— Макар заедет через двадцать минут. С учетом, сколько женщине требуется, чтобы привести себя в порядок, мы опоздали минимум на полчаса.

— Ааа, — откидываюсь на подушку, — рано разбудил!

И прячась от возмущенного взгляда, закрываю глаза. Не сплю, медитирую, настраиваюсь, что все пройдет хорошо, и когда уже почти себе верю, возвращаюсь в реальность. Я, видимо, совсем разрушаю представления Егора о женщинах, когда предстаю одетой и собранной максимум через пять минут.

— И что, так и пойдешь в джинсах и кедах?

— И с зонтиком, — киваю.

— А накраситься? — пытается придраться хоть к чему-нибудь.

— Не на свидание, — отбиваюсь. — А ты красавчик, — оценивающе рассматриваю синие брюки с множеством карманов и модный плащ под взрослого.

— Хотел бы я сказать то же о тебе, — ворчит под нос. — Вот что, кроме летнего плаща одеть тебе нечего? Простыть хочешь?

Но у меня, действительно, кроме плаща из верхней одежды только куртка, но она короткая и в ней еще холодней. Моя одежда в доме Яра. Впрочем, не моя, я за нее не платила.

— Прости, — Егор подходит, прижимается к моему боку и дышит в грудную клетку.

Догадливый мой мальчик, умный.

— Да не за что, — едва удерживаюсь, чтобы не взъерошить его короткие волосы.

Звонок Макара на мобильный расталкивает нас друг от друга. Не хочет подниматься — ждет внизу, и ладно. Не все же ему за ручку меня водить? Есть у меня провожатый: и лифт вызовет, и пропустит вперед, и дверь придержит.

— Как устроились на новом месте? — после обмена приветствиями интересуется Макар. То есть, поздоровалась я, а Егор сел молча на заднее сиденье, подвинулся, приглашая сесть рядом, уткнулся в окно и думает о своем. В принципе, я так поняла, они по телефону уже разговаривали, и все-таки напряжение ощутимо. И отвечаю одна я, хотя вопрос на двоих адресован.

— Отлично, — игнорирую кошачье фырканье слева, — спасибо.

И пока машина из-за тянучки медленно рассекает нескончаемую улицу, озвучиваю волнующие вопросы. Как все это будет происходить? Мне надо говорить или лучше помалкивать? И что, Макар, действительно, собирается присутствовать вместе со мной?

— Да ничего не будет необычного, — успокаивает Макар. — Встречаемся в конференц-зале бизнес-центра, где у твоего мужа офис. Тебе говорить не обязательно — и лучше, если вдруг захочется, после подписей со стороны Ярослава Владимировича, чтобы не передумал. Это займет от силы полчаса, потому что юристы все уладили. Простая формальность. Из конференц-зала ты выйдешь свободной и богатой женщиной. Опять же, если не наговоришь лишнего.

Я по глазам вижу, что последнее он добавляет, чтобы постращать, и мой мандраж улетучивается; наверное, побочный эффект.

— А ты, действительно, собираешься присутствовать? — настаиваю на последнем вопросе.

— Да, — удивленно приподнимает брови, — если хочешь.

И я не знаю, что ответить. Хочу ли я дразнить быка красной тряпкой, пусть даже говорят ученые, что бык цвета не различает?

— А разве, — мнусь, — твое присутствие не будет еще хуже, чем если я вдруг не по теме разболтаюсь?

— Да, да! — вдруг оживляется Егор. — А я все ждал, когда тебя осенит!

Макар бросает на нас странный взгляд и больше не отвлекается от дороги, хотя мы уже не едем и даже не тянемся, мы стоим в пробке без конца и начала.

— Опаздываем, — волнуется Егор.

— Похоже, — соглашается Макар.

— Перезвонить ему? Сказать? — спрашивает мальчик и тут же отвечает сам себе: — А он терпеть не может не пунктуальности.

Меня подначивает сделать все, чтобы мой благоверный вышел из себя и даже если пробка рассосется, опоздать назло. Но эта встреча мне нужней, так что быстро нахожу выход и даже тихо радуюсь, что автоматом решен вопрос с присутствием Макара.

— Мы выйдем здесь.

— Как? — удивляется мальчишка. — Пешком мы только к вечеру дойдем!

— Макар, притормози где-нибудь у обочины?

Машина кое-как вклинивается в правый крайний и останавливается.

— Ты что? И дальше мы куда? — пыхтит Егор, когда я приглашаю на выход.

— А дальше, — заглядываю в салон и шепчу доверительно. — А дальше… на метро!

Вы никогда не видели ежиков в шоке?

Незабываемое зрелище: глаза как два бильярдных шарика, нос вздернутый, уши почему-то торчком вместе с прической, а рот изображает все фигуры с линейки эллипса поочередно.

— Подтолкнуть? — участливо интересуется Макар, и этой фразой вынуждает мальчика, покряхтывая и постанывая, выйти из машины.

— Брр, — ощетинивается, — дождь начинается!

— Я вижу, — раскрываю над ним зонтик.

— Да что я, как девчонка, под цветастым зонтиком пойду?

Я уже посматриваю в салон на Макара с мыслью: а не оставить ли Егора в тепле и сухости, но он улавливает мой взгляд и быстренько выхватывает зонтик.

— Я понесу!

— Вот это по-мужски, — одобрительно замечаю.

— Злата! — окрикивает Макар, когда миниконфликт улажен, и мы настроены на прогулку к метро.

И мне немного неуютно под понимающим взглядом: да, бросила его, да, не хочу, чтобы он был со мной в эту минуту. Считаю лишним показываться с ним на глазах у Яра. По крайней мере, пока.

— Я буду ждать у бизнес-центра, — отводит взгляд, — подвезу вас домой.

— Спасибо, — на это я согласна: хватит с моего темноволосого ежика культурного шока в одну сторону.

— Идем? — торопит ежик.

И мы, уворачиваясь от спешащих ботинок, каблуков, острых зонтов и пустых взглядов, идем к метро. Всего-то десять минут, я даже рада прогулке после продолжительного лежания на больничной койке. И ночь была бессонной, кажется, сейчас только и оживаю, прохлада на лице, прохлада в сердце. Главное — подобрать комфортную для себя температуру. А мне комфортно.

Пока стою в очереди за жетончиками, Егор посматривает на терминалы, потом как опытный бросает свой жетон и счастливо мне улыбается по ту сторону. Едва заметно киваю, мол, умничка моя, и мы в прекрасном настроении спускаемся на платформу. Отодвигаю мальчика подальше от белой полосы, пытаюсь ухватить за руку — вырывается, взрослый! — кладу ладонь ему на плечо и то спасаю от несущихся-выходящих, то подталкиваю внутрь под натиском жаждущих войти. Подпихиваю к окошку у противоположной двери, и пока он рассматривает мир с позиции рельсов, перевожу дыхание. Признаться, для меня метро — тоже стресс, но это самый быстрый и доступный транспорт в мегаполисе, приходится терпеть и запахи чужого пота, и чьи-то ловкие или невольные прикосновения, и отзвуки клаустрофобии.