Юджиния Райли - Ночь, когда шел дождь

Глубоко вздохнув, Кристен почувствовала аппетитный запах жареного бекона и догадалась, что Джошуа готовит для нее завтрак. «Очень внимательно с его стороны», – подумала Кристен, и внутри у нее снова всколыхнулись горькие чувства. Джошуа всегда проявлял заботу о ней, но в то же время он всегда управлял ею. Однако Кристен не могла не признать, что он всегда притягивал ее. В последние десять месяцев она обманывала себя, пытаясь убедить, что не любит его, что больше не хочет его, но вчерашний день разбил ее иллюзии.

И все же Кристен не отступала от своего решения, помня слова матери: «Я снова и снова повторяю тебе, Кристен, – доверься мужчине – и окажешься в дураках. Ты вышла замуж за этого человека и видишь, что получила – одиночество и нищету». Справедливости ради Кристен напомнила, что это она убежала от мужа, но Стелла Морган стояла на своем: «Из этого брака никогда ничего не выйдет». Увы, на это Кристен нечего было возразить.

Сейчас Кристен, как и прежде, была твердо настроена поступить по-своему, но яркое воспоминание о взрывной реакции на близость Джошуа и те чувства, которые они, несомненно, все еще питали друг к другу, сильно осложняли ситуацию.

– Кхе, доброе утро, – раздался низкий мужской голос. Прерывисто вздохнув и непроизвольно натянув на себя и Тедди простыню, Кристен повернула голову к двери и замерла, не в силах отвести глаз от Джошуа, который стоял, небрежно прислонясь к дверному косяку. Светло-голубая майка не скрывала его крепких загорелых рук и упругих мышц торса, а обрезанные джинсы соблазняюще обтягивали узкие бедра. Кристен с досадой отметила про себя, что у Джошуа слишком сексапильные для мужчины ноги – длинные, стройные, загорелые и покрытые незабываемым золотистым пушком. Окинув же быстрым взглядом его фигуру, она решила, что в нем эротично абсолютно все.

– Доброе утро, – шепотом приветствовала его Кристен, со слегка виноватой улыбкой.

Если Джошуа и заметил ее пристальное внимание к своей фигуре, то никак на него не отреагировал, лишь глаза его потемнели, а на щеке чуть заметно задергалась мышца. Джошуа молча смотрел на Кристен и кормящегося младенца, а потом, еще раз кашлянув, натянуто пояснил:

– Я не собирался входить, Крис, но дверь была открыта. Я только хотел сказать, что завтрак готов.

– Спасибо, Джошуа. Пахнет чудесно.

– Приходи, когда будешь готова.

– Я только докормлю его.

– Прекрасно.

Повернувшись, Джошуа пошел по коридору, а Кристен, закусив нижнюю губу, смотрела на его упругие ягодицы и старалась справиться с охватившим ее смятением. Колдовство, как и всегда, оказывало свое действие, а то, что Джошуа выглядел как кинозвезда, отнюдь не способствовало умиротворению! Неужели он надеялся, что она не... «Нет, так нельзя, вот и все!» – приказала себе Кристен и, взглянув на Тедди и увидев, что он снова заснул у ее груди, улыбнулась счастливой, безмятежной улыбкой.

Пока Кристен одевалась к завтраку, Джошуа с мрачным видом расхаживал из столовой в коридор и обратно. Он проверил накрытый им стол – накрахмаленные белые салфетки и скатерть, обильную еду и сияющую посуду. Все выглядело отлично, но ему почему-то хотелось все это расшвырять!

Последние двадцать четыре часа явились величайшим потрясением всей его жизни. Сначала Кристен совершенно неожиданно снова появилась в его доме, потом она показала ему прелестного сына, о существовании которого он не знал, а затем, когда он вопреки здравому смыслу стал надеяться, что они помирятся, категорически заявила, что хочет развода! Почему? Почему она тогда убежала от него? Почему теперь вернулась и почему не хочет дать им еще один шанс? Теперь у них была семья в полном смысле этого слова, и у них сохранилась любовь, их так же влекло друг к другу, даже еще сильнее, чем когда-либо прежде. Вчера, держа Кристен в объятиях, Джошуа почувствовал, как в ее теле вспыхнула страсть, и сейчас, когда она так беззастенчиво разглядывала его, Джошуа прочел желание в ее горящих карих глазах. Жизнь без Кристен была для него сущим адом, а теперь любовь к пси стала настоящей пыткой. Невозможно описать, как в это утро взбудоражил его вид Кристен, державшей у груди его сына. Ему захотелось улечься в постель вместе с ними, заключить их обоих в объятия и стать частью их жизни, разлепить их счастье. Ему хотелось бы оставаться там с Кристен но тех пор, пока между ними не возникло бы понимания. Но Кристен была непреклонной, недосягаемой, и Джошуа чувствовал себя отвергнутым – отвергнутым навсегда!

Через несколько минут Кристен вошла в гостиную во вчерашней помятой одежде; она расчесала волосы и собрала их на затылке, почистила зубы и наложила свежий макияж, по не могла дождаться момента, когда можно будет отмокнуть в ванне, смыть въевшуюся в дороге грязь и снова почувствовать себя по-настоящему чистой.

– Выглядит аппетитно, – постаралась непринужденно произнести Кристен, заметив, что, стоя у сервировочного столика, Джошуа хмуро обозревает приготовленную им еду.

– Тогда прошу, – улыбнулся он, отодвигая для нее стул. Кристен подошла к столу, и ей стоило большого труда удержать дрожь, когда Джошуа, придвигая стул, наклонился над ней и ее ноздри уловили знакомый тонкий запах его лосьона. Сев напротив, он протянул руку за ее тарелкой и, накладывая яичницу с беконом и тосты, полюбопытствовал:

– Как вы провели ночь, Крис?

– Ночь? – Она чуть не захлебнулась апельсиновым соком, вспомнив, как лежала в постели, бесстыдно воскрешая в памяти первые дни, проведенные с Джошуа, и их первое занятие любовью...

– Да, ночь. – Он протянул ей наполненную тарелку. – Ты и малыш. Вам хорошо спалось?

– О да, – с облегчением ответила она и с робкой улыбкой призналась: – По правде говоря, мы оба спали так крепко, что я даже не заметила, что Тедди оставался со мной в постели, пока не проснулась утром.

– Смышленый малыш, – заметил Джошуа, намазывая маслом тост, и с неподдельной завистью добавил: – Он знает, где самое хорошее место, где его окружают теплом и любовью.

Их взгляды встретились, и сердце Кристен бешено застучало. Джошуа снова проделывал с нею то же самое – подавлял морально, безжалостно подчиняя себе ее чувства. В это утро она опять была не в силах управлять им!

– Джошуа... – беспомощно начала Кристен, – нужно ли...

– А ты не хочешь узнать, как я провел ночь? – вызывающе спросил он, пронзая ее взглядом горящих голубых глаз.

– Какой смысл, Джошуа...

– Она была долгой и пустой, как и все ночи за последние десять месяцев. – Откинувшись на спинку стула, он резко зажмурился и вцепился пальцами в край стола, а затем в упор посмотрел на Кристен. – Ты представляешь себе, Крис, как мне было тяжело после твоего ухода?