Письма в пустоту (СИ) - Ино Саша

— Бес? Какой бред.

— Нет, — Альентес замотал головой, — Я страшный грешник!

Джордж вздрогнул и уставился на монаха, но потом резко расхохотался.

— Не смешно, — нахмурился монах, закуривая.

— Сколько тебе было лет, когда ты лишился невинности? — неожиданно серьезно спросил американец.

Альентес потупил голову и Гленорван заметил, как трясется его рука с зажженной сигаретой, тлеющей пеплом.

— Не отвечай! — воскликнул он, останавливая своей рукой дрожащую ладонь монаха.

— Нет! — Альентес вскинул голову, в его глазах застыла ярость обиды, — Я отвечу, если ты так хочешь. Мне не сложно! Тешь свое дальше самолюбие! Тебя, что интересует? Бутылкой меня лишили невинности в 14 лет, членом тоже в четырнадцать. Полгода разницы… Их было пять… Я всех помню, я все помню. Ну, ты удовлетворен ответом?!

— Тебе совсем нельзя пить, — протянул Джордж, качая головой, — Коля, не наливай ему больше.

— Нет, Коля, наливай! — заорал Альентес. Он кинулся вперед, перевесился через барную стойку и вырвал бутылку с виски из рук опешившего бармена.

— Ты же этого хотел, да!? — зло проговорил монах. Он опрокинул бутылку и за раз осушил ее наполовину.

— Эдак, развезло, — заключил Джордж, смотря на истерику Альентеса, — Коль, сколько же ты ему плеснул?

— Как обычно, — развел руками пораженный Коля. Он смотрел растерянным взглядом, виновато хлопая ресницами.

— Ясно… Ему просто категорически нельзя пить.

Альентес захохотал, роняя голову на стол.

— Ох, связался на свою голову, — со снисходительной улыбкой протянул Джордж, — Коль, вызови такси, повезу племянника домой.

— Конечно, мистер Гленорван, — бармен поспешил загладить свою вину.

— Хотя нет, не надо, — остановил его Джордж, — Я совсем забыл… Нас же Реновацио ждет в другом такси. Эх, какие траты!

Коля подозрительно прищурился, но ничего не ответил.

Американец расплатился с барменом, взвалил на себя пьяного Альентеса, и, забрав у него бутылку под яростные протесты, потащил к выходу.

В такси Альентеса страшно мутило, он корежился в кресле, изображая руками дикие пируэты. Он что-то непонятно мямлил, ругался и призывал неизвестного Джорджу Диего.

Поскольку таксист сильно нервничал за казенную собственность, больше отвлекаясь на происходящее сзади, нежели смотрел на дорогу, Гленорвану это вконец надоело. Он обнял Альентеса за плечо, а второй рукой придерживал за лоб. Парень успокоился и стал что-то напевать себе под нос.

— Меня ожидает многообещающая ночка, — шепнул Джордж своему отражению в стекле.

В отели Джордж появился поздно, держа Альентеса подмышкой.

Девушка на ресепшине удивленно покосилась на любимого постояльца своими заспанными глазами.

— У вас есть номер? — походя кинул ей Джордж, — Ему надо проспаться.

Американец покосился на Альентеса, изображающегося плывущую лягушку.

— Мне нужен его паспорт… — сонно произнесла девушка.

— Нет у него, я заплачу.

— Э… — девушка растерялась, — Я не могу, правила…

— Живо! Я плачу! — грубо приказал американец, его начинала злить вся ситуация.

— Простите, но я, правда, не имею права…

— Да идите вы в жопу со своими правилами! — гаркнул Гленорван и в сердцах скинул со стойки рекламную табличку.

Девушка чуть ли не плакала.

Больше не теряя время на перебранку со служительницей отеля, Джордж потащил Альентеса к себе в номер.

Еще в лифте розенкрейцера стало тошнить, выворачивая наизнанку.

Джордж был в ярости, но отчетливо понимал, насколько сам виноват в происходящем.

Придя в номер, он первым делом усадил Альентеса на диван и вышел на балкон. Ему было просто необходимо выкурить сигарету и успокоиться.

Альентес тем временем порывался уйти, он, то вставал с дивана, то падал на прежнее место, зависая в неестественной позе, готового прыгнуть вниз человека.

От свежего воздуха, гонимого ветром с юга, Джорджу стало легче, он успокоился и улыбнулся.

Гленорван вернулся обратно в номер, где было темно и тихо. В нос ударил запах алкоголя, столь ощутимого на контрасте со свежим воздухом за окном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Альентес сидел на краю дивана, упираясь руками в подушку, обитую плюшем. Его волосы были распущены, они спадали вперед и едва достигали плеч. Прическа напоминала каре, только чересчур геометрически правильное и ровное.

— Тебе лучше? — спросил Гленорван.

Альентес поднял на него глаза, они были затуманены спиртным, но все равно сквозь пелену зеленого змия проступала ненависть.

— Ты, — произнес парень хриплым, срывающимся голосом, — Получил, что хотел…

— Да, наверное, — Гленорван отошел от Альентеса. Он остановился возле прикроватной тумбочки и достал из нее упаковку с лекарствами.

— Что сейчас будет? — спросил розенкрейцер, его голова дернулась.

— Не знаю, — шепотом произнес Джордж, странно смотря на упаковку в руках.

— Ты ведь специально… Так давай! — Альентес попытался подняться, но алкоголь слишком сильно владел его разумом, лишая всякой координации. Не успел он встать, как тут же не удержался на ногах, и свалился на колени.

— Гленорван!!! — громко проговорил Альентес, — Что ты хочешь? Чего тебе надо, а? А я знаю… — парень засмеялся, пряча лицо в ладонях, — Это ведь отель?

— Да, — Джордж ответил механически, он продолжал стоять на одном месте со странными лекарствами в руке.

— Верно, — закивал головой Альентес. Он закусил губу и настороженно огляделся.

— Все верно, — продолжал он, — В гостиницах всем нужно только одно. Ладно… Я сейчас ничего не соображаю, я не контролирую себя… Как ты и хотел… Тебе же нужно воспользоваться мной, да? А я знаю…

Он снова рассмеялся.

Гленорван на мгновение сощурил глаза, но с места не сошел.

— Смотришь так, высокомерно, — прошептал Альентес, начиная ползти по направлению к американцу, — Глазенки холодные… Злющие… — он снова рассмеялся, — Так привычно, я много раз видел такие лица.

Альентес сел.

— Ну, что ты стоишь, сволочь?! — остервенело воскликнул он, — Ты хотел… Ты намеренно. Так давай же! Сделай, что хотел!!! Воспользуйся этим телом, — Альентес с силой рванул ворот сутаны. Ткань разошлась, обнажая его грудь.

— Я привычный, Джордж, — прошептал он, — Не медли, а то тебя не поймут в Акведуке… Жалость… Излишне. Излишне…

Джордж отвернулся от розенкрейцера, он блеснул глазами на упаковку и с силой сжал ее в руках.

— Пошел ты к черту, Итон, — процедил он сквозь зубы.

Лекарства улетели в другой конец комнаты.

— Ты что там молитву бормочешь? — съязвил Альентес пьяным голосом, он снова сорвался на истеричный смех.

— Да заткнись ты, — холодно произнес Джордж.

— Я ужасен, да? Я погряз во грехе… Я развращен.

— Это же… — Джордж замотал головой, — Какая невыносимая параноидальная галиматья!

Он кинулся в сторону Альентеса, и, схватив его под руки, втянул на диван.

— Ты пришел взять меня, Джордж? — прошептал парень, упираясь руками в грудь Гленорвана, навешивающегося над ним.

— Ты псих, — покачал головой тот.

— Джордж, пожалуйста, остановись… — неожиданно вскрикнул Альентес и, зажмурившись, отвернулся.

— Господи, боже мой, — прошептал Гленорван, гладя парня по голове, — Что же это были за люди такие… Игнасио…

— Учитель святой! — выпалил парень, приоткрывая глаза и останавливая их на Джордже.

— Он? Он тебя тоже насиловал?

— Нет… Он не может, ублюдок импотент…

— Вот почему… Действительно ублюдок, — Джордж попытался улыбнуться своей обычной улыбкой, но у него вышла перекошенная мина презрения.

— Заткнись, ты не имеешь права так о нем отзываться, — Альентес был пьян, но он все равно продолжал защищать наставника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Джордж не ответил. Он склонился над самым лицом монаха и покачал головой.

— Ну… Я в твоих руках, используй шанс насолить розенкрейцером. Один мальчишка не помеха… Бери… — почти требовал Альентес.

— Ни за что, — американец рассмеялся парню прямо в лицо, — Я никогда не стану спать с мужчиной. Это не для меня!