Быстрая связь (ЛП) - Эриксон Меган

Штаб_Сержант: О.

Штаб_Сержант: Погоди… То есть, твои дети — подростки??

Люк: Да.

Штаб_Сержант: Охренеть. Вы разошлись полюбовно?

Люк: Да. Дружба подходит нам больше, чем брак. И так было всегда.

Штаб_Сержант: Круто. А мне иногда кажется, что сложно остаться друзьями с теми, с кем у меня был секс.

Люк: Уверен, секса у тебя с избытком.

Штаб_Сержант: Раньше да, так и было. В старшей школе я только и делал, что трахался. И даже в армии тоже. В отпусках я цеплял девушек в клубах, а в последнюю командировку начал мутить на базе с парнями. Мне круглосуточно хочется секса, и мне всегда нравилось смотреть на парней. Просто… я не придавал этому большого значения, пока не остался без девушек.

Люк: Ну-ну.

Штаб_Сержант: На базе был один парень… Гаррет. Такой сексуальный молчун. На самом деле, ты чем-то похож на него. Может, сексуальный молчун — мой типаж?

Люк: Переходи уже к сути.

Штаб_Сержант: Господи, ты прямо как он. Честное слово. Короче, он дал мне зеленый свет, и мы время от времени развлекались друг с другом. Один раз возникли небольшие проблемы, когда я повел себя, как ревнивый ублюдок, но мне казалось, что в итоге мы помирились. Я надеялся, что на гражданке мы сможем поддерживать связь.

Люк: Ради чего?

Штаб_Сержант: Чтобы у меня был хоть один друг, который не носит звание записного болвана, разъезжающего на родительской тачке? Под это описание попадают… да все, с кем я общаюсь. До службы в армии я и не подозревал, насколько ужасна моя старая банда.

Люк: Хех. Ясно. Теперь понимаю, почему ты хочешь расширить свой круг знакомств.

Штаб_Сержант: Вот-вот. Но дружба со мной ему, по ходу, неинтересна. Может, я не нравлюсь его бойфренду, а может, не нравлюсь ему самому. Наверное, я такой неприятный, что могу нравиться людям только когда я им дрочу.

Люк: Не будь идиотом.

Штаб_Сержант: Я совершенно серьезно.

Люк: Серьезно, ты идиот. Будь ты таким, как описываешь, я бы не печатал тебе так много слов в этом чертовом грайндре. Это о чем-то да говорит.

Штаб_Сержант: :) Ооо, я тебе нравлюсь!

Люк: Заткнись.

***

Люк: Привет.

Штаб_Сержант: Это не глюки? Ты написал мне первым? ОГО.

Люк: Цыц. Ты не писал мне сегодня, и на улице ливень.

Штаб_Сержант: Окей, перефразирую за тебя: привет, Доминик, на улице настоящий потоп, и я за тебя беспокоюсь. Как ты? Все ли в порядке?

Люк: И зачем я только спросил…

Штаб_Сержант: Слушай, поинтересоваться, как у человека дела, — это нормально. У меня, кстати, все хорошо.

Люк: Супер. Значит, весь день будешь дома?

Штаб_Сержант: Вроде того.

Люк: Хорошо. Не выходи никуда.

Штаб_Сержант: Мне нравится, когда ты начинаешь командовать.

Люк: Пока, Доминик.

***

Штаб_Сержант: Привет. Ты тут?

Люк: Теперь да.

Штаб_Сержант: Все в норме. Забей.

Люк: Что случилось?

Штаб_Сержант: С чего ты решил, что что-то случилось?

Люк: Ты начал не с шуточек и не с глупых вопросов.

Штаб_Сержант: Ну да. Обычно я веду себя, как гребаный клоун.

Люк: Я этого не говорил.

Штаб_Сержант: Но это факт.

Люк: Что с тобой?

Штаб_Сержант: Люк, только честно. Тебе правда не пофиг?

Люк: Ну я же спросил, значит нет.

Штаб_Сержант: :)

Штаб_Сержант: Просто я ощущаю себя каким-то ничтожеством. Вернувшись из армии, я оказался совсем не там, где рассчитывал. Думаю, надо было продлить контракт, залезть назад в MRAP и ждать, когда мне отстрелят башку.

Люк: Что значит «оказался совсем не там, где рассчитывал»?

Штаб_Сержант: Я словно вернулся в прошлое. Словно никуда и не уезжал. И меня это бесит. Но тем не менее каждое утро я просыпаюсь, повторяю все то же, что делал вчера, и даже не пробую что-нибудь изменить.

Люк: Тебя затянула рутина.

Штаб_Сержант: Типа того.

Люк: Может, тебе поискать другую работу?

Штаб_Сержант: Вряд ли мне хватит умений на что-то еще. Ну что я могу написать в резюме? Сколько народу я положил? Каким владею оружием? Я не хочу становиться охранником или копом. Не хочу такую работу, где мне опять придется носить пистолет или запугивать людей своими размерами, понимаешь? Суть в том, что я проторчал в армии восемь гребаных лет, а на гражданке оказался никем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Люк: Ты слишком строг к себе. У тебя масса талантов.

Штаб_Сержант: Не строг, и талантов у меня нет. Уж поверь.

Люк: Есть множество областей, где не требуется ношение оружия или навыки боя. Здравоохранение, например. Учительская работа.

Штаб_Сержант: Чувак, я тупица. Кого и чему я могу научить?

Люк: Прекрати.

Штаб_Сержант: Извини. Уже затыкаюсь. Это слишком серьезные разговоры для грайндра.

Люк: Я не это имел в виду. Слушай… Я тоже сталкивался с радикальными переменами в жизни. Если хочешь, я помогу тебе.

Штаб_Сержант: Правда?

Люк: Правда.

Штаб_Сержант: Спасибо, Люк.

***

Люк

Я еще раз проверил сообщения в грайндре. В последнее время Доминик был слегка не в себе. И стал намного общительнее. Теперь я беспокоился за этого парня и задавался вопросом, не думал ли он, какую работу ему хочется поискать.

Я понимал, что чувствует Доминик. Знал по себе, каково это — гадать после армии, что делать дальше. За одним исключением: своей бумагой об увольнении я, мягко говоря, не гордился. Армия много лет играла в моей жизни главную роль, но было время, когда мне хотелось забыть, что я вообще когда-либо служил.

Я открыл свою фирму, имея всего две тысячи на счету. Не было ни знакомств, ни активов. Только жена и двое детей. В самом начале я дико боялся, что прогорю, но я упорно трудился, и клиенты продолжали меня нанимать. Сейчас я, понятно, не мог позволить себе особняк с теннисным кортом, но мне хватало, чтобы платить по счетам и откладывать на учебу детей.

Поэтому да, я понимал, через что проходил Доминик, и сдерживать желание рассказать ему историю своей жизни было непросто.

Я и без того нарушил ради него достаточно правил.

Но я пообещал себе постараться помочь ему пройти через этот сложный период. Я симпатизировал Доминику. Ну хорошо, он мне по-настоящему нравился. Черт, я вел себя как подросток.

Когда мы общались, то иногда я боялся, что открываюсь больше, чем должен, но в интернете слова текли сами собой. В жизни я вечно переживал, что думают или чувствуют люди. В интернете я мог просто писать. И отправлять свои мысли нажатием кнопки. И не нервничать, получая ответ.

Парни из грайндра и раньше пытались втянуть меня в настоящие разговоры, но Доминик был первым, кому я стал отвечать. Может, из-за того, что он не обращал внимания на мою резкость, а может, дело было в привязанности, которую я начал испытывать к этому парню. Стоило мне увидеть в сообщениях его имя, и на моем лице появлялась улыбка. Я не реагировал так ни на кого много лет, и это вызывало тревогу.

Стряхнув с себя эти мысли, я посмотрел на часы. Я только что вернулся с работы и принял душ, но ко мне ехала Надя — якобы для того, чтобы завезти туфли Шелли, однако еще она везла с собой Андерсона.

Мне не понравился этот неожиданный поворот, я начал ворчать, и Надя спросила, когда, в таком случае, мне будет удобно с ним познакомиться. Когда я сказал: «Никогда», она рассмеялась и сообщила, что они приедут через пару часов.

В дверь постучали. Открыв, я увидел жену в компании высокого — но не выше меня — мужчины в темных брюках и рубашке-поло. Надя сказала, что он работал бухгалтером, и да, по одежде это было заметно. Он был симпатичным — широкоплечим и загорелым, с карими глазами за черной оправой очков. Андерсон пристально оглядел меня — явно оценивая — и, закончив, выдержал мой немигающий взгляд. В его глазах была настороженность. Как, видимо, и в моих.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})