Правило Диксон - Эль Кеннеди

и лишь усилием воли я заставляю себя моргнуть и сосредоточиться на происходящем. Я не хочу упустить ни секунды. Шейн проходится языком по моему клитору, и нервные окончания во всем моем теле вспыхивают. Я заведена до предела.

Я задыхаюсь, чувствую, что вот-вот взорвусь, я так близко…

Он отрывается, и, лишившись его рта, я готова взвыть от разочарования.

– Пожалуйста, не останавливайся, – шепотом умоляю я.

Однако Шейн уже встает. Он сжимает свой член, и на лице его – мука, голод.

– Прости, малышка, но я больше не могу. Ты нужна мне.

Несмотря на непрестанную пульсацию клитора и ускользающий с каждой секундой оргазм, я его не виню. Никогда прежде я не видела на его лице такого отчаяния. Он сжимает губы, а глаза у него горят огнем. Он подступает ко мне вплотную.

– Введи меня внутрь.

Я хватаю его за член и повинуюсь. Я вся теку, и Шейн одним движением скользит внутрь. Он начинает толкаться, и я ахаю, втягиваю воздух, а бедра мои рефлекторно подаются ему навстречу. Ни один мужчина не заполнял меня так, как он. Его член так сладко трется о стенки влагалища, что каждое нервное окончание, о существовании которого я прежде и не подозревала, дает о себе знать.

– Так вы серьезно собираетесь продолжить, да?

Я подпрыгиваю от обреченного голоса Уилла.

О боже.

Щеки у меня горят огнем. Повернувшись к Уиллу, я вижу в темноте его лицо, подсвеченное сиянием аквариума. Я сглатываю, заметив на его лице безошибочное возбуждение.

– Прости, мы тебя разбудили? – тянет Шейн.

– Очевидно, – сухо откликается Уилл.

Шейн окидывает диван беглым взглядом.

– Я бы попросил Диксон подоткнуть тебе одеяльце и спеть колыбельную, но мы тут немного заняты.

– Да, я заметил.

Шейн медлит, а потом задумчиво уточняет:

– Нравится тебе то, что ты видишь?

– А ты, черт возьми, как думаешь?

– Тебе нравится наблюдать, как я трахаю свою девушку?

Уилл не отвечает. Потом шумно выдыхает.

– Вы не хотите перебраться в спальню, а?

Ни один из нас не двигается. Шейн все еще внутри меня. Безумие какое-то. Мне следует попросить его остановиться, прикрыться и сбежать в спальню. Но я остаюсь на месте. Между ног все пульсирует. Я знаю, что Шейн чувствует, каждый толчок, каждую вибрацию.

– Нам и тут неплохо, – бормочет он, не сводя голодного взгляда с моего лица. – Но ты можешь пойти и спрятаться в спальне, если происходящее оскорбляет твою чувствительную натуру.

Я вижу, как Уилл ерзает под одеялом, а потом смотрит мне прямо в глазах. Выражение лица у него вопросительное.

– Помнишь, мы говорили о сексуальных фантазиях? – осторожно спрашиваю я. – Это – его. Ему нравится, когда за ним наблюдают.

В темноте я вижу, как Уилл слегка облизывает губы.

– А ты, Ди? Ты хочешь, чтобы я остался и смотрел, как тебя трахают?

По позвоночнику пробегает дрожь. Голос у него низкий. Соблазнительный.

Я медленно киваю.

Уилл кивает в ответ.

– Скажи вслух. – Это приказ, не предложение. – Я должен услышать, что ты согласна.

От похоти я едва могу говорить.

– Да. Останься.

Шейн, улыбаясь, слегка отстраняется, а потом резким, глубоким толчком входит в меня, и с губ моих срывается непроизвольный стон.

Уилл сдавленно хрипит.

– Господи, Линдли.

– Ты не представляешь, как она течет, – говорит ему Шейн. Он снова выскальзывает, а потом толкается вперед. Дыхание у него ускоряется. – У меня весь член мокрый.

Уилл не отвечает. Все его внимание сосредоточено на мне. По идее, я должна чувствовать себя уязвимой, выставленной напоказ, но этого не происходит. Я вся горю, тело покалывает в предвкушении.

Шейн снова вынимает член, проводит кончиком по моей щели, а сам продолжает разговаривать с Уиллом.

– Готов поспорить, ты хотел бы подойти ближе, а, Ларсен?

Меня снова заполняет его толстый член, и я не могу сдержать стон.

Уилл не отвечает, и Шейн снова поглядывает в его сторону.

– Знаю, о чем ты думаешь. Ты хочешь засунуть свой член в рот моей девушке, пока я ее трахаю.

С дивана доносится хриплое «да».

О боже.

– Что ж, не повезло. Я не делюсь, – насмешничает Шейн. – Но можешь смотреть и дальше.

Он потирает мой клитор, и меня охватывает дрожь наслаждения. Я отрываюсь от Уилла и концентрируюсь на Шейне. Его точеные черты лица искажены страстью, а гигантский член погружен в меня.

Он склоняется вперед, и штаны падают с него окончательно, обнажая задницу. Он скользит руками по моему животу, сжимает грудь через футболку, потирает пальцами соски. Все мое тело будто окатывает электричеством. У меня до смешного чувствительная грудь.

– Приятно? – спрашивает он, поигрывая моими сосками. При этом он не останавливается и трахает меня, божественно медленно.

Мне остается только одобрительно хмыкать в ответ.

Мускулистое тело Шейна нависает над моим, он склоняет голову и целует меня – безрассудно, самозабвенно. Поскуливая под напором его жадного языка, я цепляюсь за его плечи, мои ногти оставляют отметины у него на спине, а его бедра все двигаются и двигаются.

Распрямившись, он облизывается, кладет одну руку мне на живот, а другой слегка потирает мне клитор.

– Тебе нравится, что он смотрит, как ты принимаешь мой член?

Я молча киваю.

– У тебя так хорошо получается, детка, – он дразнит меня пальцами, нажимает на чувствительный комочек. – Ты только посмотри на себя Диксон. Растянута вокруг моего члена. И такая узкая.

Я подаюсь бедрами ему навстречу. Шейн даже не полностью вставил, черт возьми. Он слишком большой, но у меня такое жадное тело! С низкими, отчаянными стонами я пытаюсь толкаться вперед, встречая его на полпути.

Шейн тихо смеется.

– Эй, Уилл, – окликает он, не поворачиваясь.

– А?

– Подрочи себе, глядя на нас.

С дивана раздается приглушенный стон.

Краем глаза я замечаю движение. С бешено бьющимся сердцем я поворачиваюсь к Уиллу и вижу, как он ныряет рукой под одеяло. Ничего более пошлого, эксцентричного и возбуждающего в моей жизни не случалось. Казалось бы, мне должно стать мерзко, я должна ощутить себя этаким фетишем для двух парней, но ничего подобного не происходит.

Уилл переворачивается на спину, стаскивает боксеры. В полумраке я мельком вижу, как он водит кулаком по стволу. Он неотрывно смотрит на нас и кусает губы.

– Если финишируешь раньше Дианы, позволю тебе решить, куда я кончу.

Уилл стонет.

Я тоже.

О боже.

Шейн опирается руками на столешницу и начинает трахать меня так глубоко, что у меня искры из глаз сыплются. Все мое тело сжимается вокруг его члена, по коже бегут мурашки от удовольствия.

– Только поторопись, – предупреждает Шейн. – Она уже близко. Она так