Жестокое лето - Морган Элизабет

лишить меня возможности организовать для тебя вечеринку? – Отпив кофе, она продолжает: – Если переживаешь, что тебе это не по карману, я, ясное дело, не возьму с тебя денег. Времени осталось мало, конечно, но я классный профессионал, и мы с Ливи точно вместе сможем сотворить что-нибудь офигенное.

– Во всей этой свадебной суете у меня это совсем из головы вылетело, вот я тебе и не сказала, – объясняет Ливи.

Вздыхаю, потому что мне вовсе не хочется ни в чем признаваться, но придется.

– Я не уверен, что в этом году буду устраивать вечеринку. По ходу дела разберемся.

Я-то знаю, что никакой вечеринки в этом году точно не будет. По крайней мере, ничего такого масштабного, чтобы привлекать Ками. Может, выпьем по кружке с работниками и студентами, что подрабатывали у меня летом.

– В смысле? – растерянно спрашивает Ками.

– Бюджета не хватает, – я по-прежнему смотрю в тарелку, в кухне повисает тишина. – В этом году дела идут неважно. Я даже не знаю, что придумать, чтобы не пришлось закрываться на зиму. Наверное, продержу людей до декабря, а обратно найму в апреле, но на весь год меня точно не хватит.

Ответа нет. Я разглядываю тарелку, отодвигаю омлет, который мне что-то больше не хочется есть, и старательно делаю вид, будто не замечаю молчания обеих моих девчонок.

– Пап…

– Зак…

Они заговаривают одновременно, а я не отвечаю, и они обе осекаются.

Да и что тут скажешь?

Сколько себя помню, «Рыбалка» весь год гордо держалась на плаву. Дед завел эту традицию задолго до моего рождения – зимой он снижал цены, а летом, в сезон, резко их поднимал. Летом, когда сюда съезжались туристы, все старались заработать по максимуму, чтобы продержаться в плохие месяцы и всю зиму не увольнять персонал.

– Что случилось? – грустно и испуганно спрашивает Ливи.

И я ее чувства разделяю.

Я еще в июле понял, что что-то не так, когда обнаружил, что дневная выручка сильно упала по сравнению с прошлыми годами. Поначалу не понял, в чем дело, думал, может, временные трудности, но потом Нейт рассказал мне о слухах.

– Не важно, Ливи. Все хорошо.

– Пап, да что произошло?

Ками сохраняет невозмутимость, и, если честно, это нервирует меня больше, чем открытое сочувствие Ливи.

– Что случилось? – спрашивает она, выдвинув вперед подбородок и скрестив руки на груди, и я понимаю, что она догадалась.

На свет является ангел мщения, о котором она предупреждала меня, когда уверяла, что мне не подходит. Будто я не видел его в ней каждый день и не любил ее за это еще больше.

– Ками, спрячь коготки.

– Я ведь права? – спрашивает она, стискивает зубы, и черт… Даже сейчас, едва признавшись им, что мой бар на грани банкротства, я не могу сдержать улыбки.

Которая все ширится и ширится, стоит мне заметить, что Ками и сама с трудом сдерживается.

– Что происходит? Почему у меня ощущение, что вы что-то обсуждаете, а я ничего не понимаю?

– Потому что так и есть, – отвечает Ками.

– Но тебе не из-за чего переживать, Ливи, – заверяю я, не сводя с нее глаз.

– Боже, вы про секс? – дочь слегка зеленеет. – Слушайте, я не против, что вы встречаетесь, раз уж так вышло, что вы идеально друг другу подходите, но обсуждать при мне свою половую жизнь не надо, пожалуйста. Не желаю о ней слышать!

– Ливи, успокойся, речь не об этом, – Ками закатывает глаза.

До чего мне нравится, что она вслед за мной стала называть Оливию Ливи.

– Тогда что происходит?

– Это они, верно? – спрашивает Ками.

Я не отвечаю, но мне и не нужно.

Она и так все поняла.

Уж не знаю как, но она всегда понимает.

– Да кто? Боже, если вы продолжите так себя вести, я уже не буду рада, что вы встречаетесь. Бесите жутко!

– Ливи, – предостерегающим тоном говорю я, она закатывает глаза, но отчитать ее я не успеваю, потому что встревает Ками.

– Твои любимые сводные сестрички.

Я стискиваю зубы. Не хотелось мне подливать масла в огонь их вражды, но ничего не поделаешь.

– Нет, – шепчет Ливи.

– А похоже на то.

– Что они сделали? Я им по шее надаю.

Осекшись, она улыбается, точно как в детстве, когда пакостила и не собиралась за это извиняться.

– Снова.

– Боже, Ливи, только не снова, ладно?

– У моей лучшей подруги роман с отличным адвокатом. Я все улажу, крошка, – Ками подмигивает моей дочери, и черт… Почему мне это так нравится?

Поднимаю глаза к потолку и качаю головой. И как тут сетовать на высшие силы, которые послали мне этих девчонок?

– Так что они сделали, Ямочки?

Меряю ее взглядом. Эта кличка уже начинает мне нравиться, но я ни за что в этом не признаюсь.

– Да ничего особенного. Нейт сказал, кто-то распустил мерзкие слухи про «Рыбалку». Потом пара клиентов в последний момент отменила мероприятия.

Наверняка Ками уже успела испугаться, что в этом отчасти есть и ее вина.

– Ты тут никаким боком не замешана, – заверяю я, и она вздыхает с облегчением. – Просто так совпало. Год вышел неудачный. Все когда-нибудь бывает в первый раз.

Я более или менее смирился с этим фактом.

– Нет, – качает головой Ками. – К черту! Ни за что на свете!

– Ангел, я…

– Ни за что, – она встает, со скрипом отодвигая стул, и смотрит на Ливи.

– Пошли!

– Что? – спрашивает дочь, а сама уже вскакивает, отодвигает тарелку и берет сумку с кухонного островка.

– Пошли! Нам надо в мой кабинет!

– Девочки, сегодня воскресенье.

– Сегодня воскресенье, и я не дам этим гребаным гадюкам победить.

Какая она красивая, когда злится и жаждет мщения, особенно учитывая, что злится она за меня.

– Камила, – я перехватываю ее руку, когда она тянется за сумкой и ключами.

– Нет. Ни за что, Зак! Вчера ты сказал, что не возражаешь против моей мстительности. Рад, что я вступилась за Ливи. Что ж, у меня для тебя новости, малыш. За тебя я тоже буду вступаться.

– Я не… – начинаю я, качая головой.

– Знаю. Но все равно буду.

Вздохнув, я сдаюсь, ведь ее ничем не остановишь.

Иначе это была бы не настоящая, не моя Ками.

– Пошли, Ливи! У нас есть дела.

– Не угодите в полицию!

Она подходит ко мне, поднимается на носки и целует в губы.

– Не обещаю. – Я рычу в ответ. – Пойдем, Ливи!

И они, хихикая, спешат к двери.

Я же лишь качаю головой.

Наверное, это и есть жизнь.

51

4 сентября, понедельник

Ками

Ты, случайно,