Женьшеневая карамель - Рия Ли

остаётся, что смотреть на него, мысленно проклиная.

— Я бы мог заменить его, — так же полушёпотом хрипит он, взглядом указывая на Сындже, уже севшего в автомобиль.

— Зачем ты мне? — цедит она.

— А он тебе зачем?

— Не твоё дело, — отрезает Джи, отворачиваясь от Тэхёна и решительно дёргая ручку. Только дверь опять не поддаётся, потому что Тэхён не позволяет её открыть. — Убери руку, — непонятно откуда взявшееся терпение не позволяет сорваться.

— Если ты сядешь в машину, то… — он не успевает договорить:

— То что? — перебивает Джи, снова глядя ему в глаза. — Обидишься? Перестанешь со мной разговаривать? — она правда не понимает, к чему эти пустые угрозы. — Иди играй в волейбол и катайся на катамаране. Люди там от жажды помирают, пока ты нас задерживаешь.

Сказанные слова ржавым гвоздём чёркают дверцу внедорожника и два изнывающих сердца. Тэхёну обидно от услышанного, а Тэджи — противно от сказанного. Но извиняться она не собирается, как и не собирается слушать Кан Тэхёна. Дерзко открывает дверь автомобиля, и больше никто ей не препятствует. Не рассчитав силу, дёргает ремень безопасности, который тут же блокируется, выводя из себя ещё сильнее.

— Всё в порядке? — осторожно интересуется Сындже, глядя на Тэхёна, всё ещё стоящего возле машины. — Вы поссорились?

— Нет, мы не ссорились, потому что никогда не мирились, — огрызается Джи, понимая, что Тэхён продолжает на неё пялиться через боковое стекло. — Можешь его переехать, когда будешь отъезжать?

— Боюсь, что нет, — вздыхает Сындже, похоже, сочувствуя, что у коллег теперь испорчено настроение.

— Очень жаль.

Она смотрит только вперёд, игнорируя взгляды обоих парней. Но как бы сильно ей не хотелось уничтожить Кан Тэхёна, никто ей в этом помочь не может. Сындже осторожно выруливает с парковки, выезжая за пределы территории, а Джи постепенно остывает, чувствуя теперь лишь неловкость.

Обещала ведь держать себя в руках, но вот так просто сломалась. Тэхён сам виноват, что нарвался. Он, как хитрый кот, всё лез ей под ноги, чтобы потом оказаться жертвой. Но только Тэджи здесь жертва, а он — паразит, не дающий ей спокойно жить.

— Может, включим радио? — предлагает Сындже, а голос его звучит, как обычно, непринуждённо.

— Давай, — выдыхает Джи, самостоятельно протягивая руку к передней панели, но тут же вздрагивает, едва касаясь пальцев Чон Сындже.

Неловко. Но не из-за какого-то тока под кожей или искр в солнечном сплетении. Нет, просто неловко от того, что Джи случайно дотронулась до руки постороннего человека. И пусть они с Сындже уже хорошо знакомы, но всё же — не так близки, как ему, возможно бы хотелось.

— Оставь, — просит он, когда Тэджи практически равнодушно перелистывает радиоволну, где играет песня Джинсо.

— Я подумала, что будет неуместно слушать его сейчас, — усмехается Джи, но всё же возвращает предыдущую радиостанцию.

— Почему? — удивляется он. — Или ты думаешь, что я стесняюсь твоих вкусов?

— Вот этой неловкости я и пыталась избежать, — улыбается она, отворачиваясь к окну и пряча лукавую улыбку.

Но скорее делает это лишь из-за того, что сейчас играет одна из её любимых песен, и как же чертовски хочется сделать как можно громче и петь во весь голос, словно никто не слышит.

— Вы ведь не из-за меня поссорились? — внезапно интересуется Сындже, тут же вынуждая Джи обернуться.

— С чего взял? — она вообще не понимает, из-за чего началась эта ссора и кто её зачинщик. Но от неё до сих пор остался неприятный осадок, хотя внедорожник уже отъехал от базы отдыха на приличное расстояние.

— Да мне просто показалось… — он немного мнётся, поворачивая голову на Джи, но тут же снова отворачивается. — Ладно, забудь, — как ни в чём не бывала, Сындже смотрит на дорогу, но всё же нервно поглаживает руль, будто жалеет, что вообще поднял эту тему.

— Если ты думаешь, что Кан Тэхён такой злюка из-за тебя, то прекрати, — советует Тэджи. — Он сам себе на уме. Я ещё ни разу за время съёмок не видала, чтобы он пришёл на работу в приподнятом настроении. Он такой, какой есть, и с этим нужно просто смириться и не придавать его колкостям особого значения.

— Тогда почему ты сама смириться не можешь? — спрашивает банальную вещь Сындже, но от этого вопроса Тэджи внезапно хочется отстегнуть ремень безопасности и выпрыгнуть из машины прямо на полном ходу.

Это слишком простой вопрос, чтобы на него можно было бы с лёгкостью ответить. Поэтому Джи так и застывает с приоткрытым ртом, не зная, что сказать. Наверное, виной тому старая обида, которую она до сих пор таит в себе. А может, непонятно чувство, от которого в животе щекочет, будто сама природа насмехается над ней.

— Я не сдержалась, — признаётся Джи. — Прости, что ты увидел это. Но иногда он меня так бесит, что я готова придушить его на месте, — она уже активно жестикулирует, сдавливая пальцами воздух, будто репетирует сцену удушения Кан Тэхёна.

Сындже ничего на это не отвечает. Лишь грустно улыбается, высовывая руку в открытое окно и позволяя ветру ласково себя утешать.

* * *

Похоже, поехать за продуктами было правильным решением. Джи уже давно так звонко, долго и по-дурацки не смеялась, как с уморительных шуток Сындже. Может, конечно, всё дело в стрессе, отчего так сложно контролировать свои эмоции. Но вот Сындже берёт сразу четыре киви и начинает ими жонглировать, а в следующую секунду они уже разлетаются в разные стороны — как же глупо.

…но мило.

— Ты же понимаешь, что нам теперь придётся их купить, — смеётся Джи, подбирая с пола упавшие фрукты.

— Купим, — беззаботно хмыкает Сындже, отрывая пакет, который любезно открывает, чтобы Джи сложила в него киви. — Положи ещё несколько штук, чтобы всем хватило, — он кивает на прилавок и замечает сочный виноград. — И виноград возьми, — тут же просит он, нетерпеливо завязывая пакет с киви и отправляя его в продуктовую корзину.

Они приехали сюда только за мясом, но уже успели набрать всякой ерунды. Всё же, нельзя ходить за покупками голодными. В животе неприятно урчит, и Джи тут же резко прикладывает к нему ладонь, мысленно прося заткнуться.

— Держи, — окликает её Сындже, вынуждая обернуться. — Мы ведь остались без обеда.

Он протягивает ей уже вскрытую бутылочку бананового молока.

— Ты что? — глаза Джи тут же округляются, и она подлетает к Сындже, прикрывая руками вскрытую пачку. — Нас оштрафуют.