Женьшеневая карамель - Рия Ли

Джи выбраться на из воды. Сындже ловко справляется самостоятельно, тут же хватая с земли свою сухую кофту и накрывая её спину Джи.

В глазах всё ещё мутное марево, но чьи-то ласковые прикосновения ощущаются так ярко, что Джи и вовсе закрывает глаза, позволяя мужским рукам обнимать её. Сердце бешено колотится под самой глоткой, а всё трахею жжёт от долгого пребывания без кислорода. Но Джи уже на суше, а значит, что ей ничего не угрожает.

Слышатся мужские голоса — парни, похоже, ругаются, — но ощущение, что как будто Джи всё ещё тонет. Уши заложены, а вся одежда неприятно липнет те телу, точно клейкая лента канцелярского скотча. Но Тэджи концентрируется лишь на чужих прикосновениях, позволяя себе прижиматься к чей-то горячей груди.

— Всё хорошо, — успокаивает её родной голос, отчего Джи даже на мгновение думает, что и вовсе умерла. — Ты в безопасности.

Не думала она, что вот так смело будет обнимать Кан Тэхёна. Но она делает это и совсем не стыдится. Стыд накрывает лишь потом — как будто снова роняя Мин Тэджи в холодную воду. Она отстраняется, глядя на того, кто сидит рядом с ней на краю бассейна, и это вовсе не Кан Тэхён.

Теперь произошедшее и вовсе кажется абсурдом, ведь это сам Ким Джинсо обнимает её, заботливо прижимая к себе и пытаясь согреть. У груди начинает ещё сильнее жечь.

…это, чёрт возьми, не Он.

— Шиву, какого чёрта? — возмущается Хумин. Странно, что он не знает этого факта о Тэджи.

— Да ничего бы с ней не случилось, — Шиву небрежным жестом указывает на сестру, всё ещё сидящую у края бассейна в объятиях Ким Джинсо. — Ей тонуть — не впервой.

— Это не круто, хён, — теперь Джи слышит разницу между голосами Тэхёна и Джинсо.

Но, чёрт возьми, она ведь почему-то думала, что это именно Тэхён сейчас обнимает её. Похоже, она и правда наглоталась хлорки, или что там использую для дезинфекции бассейнов, раз такие мысли вообще посещают её голову.

Во всём виноват стресс и страх смерти. Ведь только под дулом пистолета Мин Тэджи признается, что действительно хотела, чтобы это был он.

— Вам нужно срочно согреться, — Мингю заботливо помогает Джи подняться на ноги.

— Я… — Тэхён было делает шаг в их сторону, но резко останавливается.

— Я помогу, — перебивает его Шиву, опережая и подходя к сестре первым.

Может, он и позволил другим погеройствовать, но на этом достаточно. Он не собирается оставлять с кем-то из них растерянную Джи, да ещё и в мокрой одежде, которую нужно срочно снять. Тем более, Кан Тэхёна, который, весь такой из себя, но, когда дело коснулось жизни Тэджи, так и остался стоять в стороне. Побоялся намочить свои новые джинсы?

— Я могу идти, — бубнит Тэджи, пытаясь убрать от себя руки брата.

— Лучше бы ты умела плавать, — отвечает он, уводя её в сторону одиннадцатого домика.

Глава 18. Любовная лихорадка

Как же горячий душ сейчас оказался кстати. Джи почти до скрипа вытирает распаренное тело махровым полотенцем и закутывается в халат. Конечно, упасть в бассейн — не лучшее начало их трёхдневной поездки, но пусть лучше так, чем если бы произошло что-то более глобальное. Например, если ли Кан Тэхён…

За дверью слышатся мужские голоса, и Джи осторожно выглядывает из ванной комнаты, понимая, что брат болтает с Ли Джуном.

— А мы думали, ты всё же решила утопиться, — усмехается Шиву, полулёжа расположившись на одной из двух кроватей.

Домик небольшой, но очень уютный. Тут есть всё, что необходимо для комфортного отдыха, а всё остальное Шиву притащил с собой в чемодане, который уже лежит посреди комнаты, занимая всё пространство между кроватями.

— Не правда, — пресекает его Джун, тут же поднимаясь с дивана. — Прости, что так вышло, — кланяется он, чем вызывает у Джи недоумение. — Я должен следить за безопасностью не только Ким Джинсо, но и всей группы, — отчеканивает он, будто это рапорт, всё ещё склоняя голову. — Но я подверг тебя опасности и очень сожалею об этом.

Даже неудобно видеть его таким раскаявшимся. В конце концов, ничего страшного не произошло. Джи могла упасть в этот бассейн и без его помощи.

— Да всё нормально, — она тут же машет руками, прося Джуна прекратить кланяться. — Хватит извиняться, прошу. А то мне неловко.

— Мне тоже неловко, — Джун снова собирается поклониться, но вовремя останавливает себя. — Я заварил тебе чай с женьшенем, — он тут же подходит к небольшому столику, на котором стоят стеклянный чайник и две чашки. — Он очень полезный: для иммунитета и для памяти. Моя мама сама его делает. Я всегда беру его с собой в поездки на случай, если приболею, — он поднимает одну из чашек, протягивая её Тэджи. — Выпей, пожалуйста, чтобы не заболеть.

— Спасибо, — благодарит она, принимая чай, но всё ещё чувствуя неловкость.

— Ну как? — Джун неотрывно следит, чтобы Джи точно попробовала.

— Интересный запах, — в нос ударяет аромат чего-то природного и терпкого. — И вкус интересный. Что-то напоминает, но не пойму что.

— Лечит все болезни, — улыбается Джун.

— А любовную лихорадку? — усмехается Шиву, и Джи недовольно зыркает на него, но в ответ получает лишь высунутый язык. Ему уже тридцать, а иногда до сих пор ведёт себя как пятилетка.

Тэджи садится на диван, и Джун, тоже налив и себе чай, садится с другого конца.

— Все сейчас определяются с локациями для завтрашних съёмок, — информирует он, делая глоток. — Потом по плану волейбол на пляже.

— Я точно пас, — тут же фыркает Джи. Она никогда не ладила с мячом, так что этот вид активного отдыха точно пройдёт мимо неё.

— А есть ещё альтернативы? — Шиву тоже не большой любитель спорта, хотя в школьные годы неплохо играл в баскетбол.

— Вечером будет барбекю, но есть нюанс, — Джун делает небольшой глоток. — Мы забыли купить мясо. Нужно съездить в ближайший супермаркет, но тогда есть риск пропустить обед. Тут до цивилизации далековато.

— Обед — это святое, — хмурится Шиву. — Я пас.

— Я могу съездить, — предлагает свою помощь Джи, а Джун усмехается, поворачивая на неё голову:

— А ты уже научилась водить? Автобусы отсюда не ходят. Но может, кто-то согласится побыть твоим водителем.

— Сындже точно согласится, — встревает Шиву, и Джи в очередной раз недовольно на него зыркает.