Правило Диксон - Эль Кеннеди

Понятное дело, он еще не стар. Ему, наверное, слегка за сорок. Но ведь он выглядит лучше многих моих сверстников.

– Ты опоздал! – вдруг восклицает Дин, и мы понимаем, что в нашей компании снова прибыло.

К нам подъезжает мужчина с темно-рыжими волосами. Он тормозит так резко, что лед под коньками шипит.

– Успокойся, – велит он Дину, закатывая глаза. – Я даже судить не буду. Просто приехал развлечься. – Заметив нас с Уиллом, он улыбается. – Привет. Я Такер.

– Шейн, – представляюсь я, пожимая ему руку. – А это Уилл.

– Вы все вместе в колледже играли? – спрашивает Трой Талво, поглядывая на них. – Я слышал, Гаррет говорил что-то подобное.

– Хоккеисты из Брайара, малыш, – подтверждает его догадку Дин, сверкая безупречно белой улыбкой. – Нас было не остановить.

Логан кивает. Голубые глаза так и сверкают.

– Две победы в «Замороженной четверке» подряд. Черт. Какое было время, а?

– У нас такой же план на этот сезон, – говорю я им. – В прошлом году очень круто сыграли, и теперь мы…

Я осекаюсь, когда Логан внезапно ревет:

– Не-а. Ни за что, черт возьми. Не бывать этой хренотени, Дин. Пойди приведи своего пацана.

Проследив за его взглядом, я вижу, что Бо Ди Лаурентис обнимает девочку в кроп-топе. Они явно рады друг друга видеть.

– Остынь. Они просто обнялись, – спокойно откликается Дин.

– Его рука коснулась ее поясницы.

– Ничего его рука не коснулась.

– Не бывать этому, – продолжает Логан все тем же убийственным тоном. – Я не позволю Ди Лаурентису ее совратить.

– Ему всего шестнадцать, и он ничего не делает.

Стараясь не смеяться, я прерываю их горячий спор.

– Я так понимаю, это ваша дочь, а вон там его сын? – спрашиваю я Логана.

– Нет, это моя дочь, а вон там – его будущий бабник.

– Слушайте, он уже достаточно взрослый, чтобы быть бабником, – осторожно замечаю я.

Уилл тихо фыркает.

Логан сердито на меня пялится. Дин тоже.

– Простите, – я поднимаю руки. – Но ведь так и есть. Ему шестнадцать, брат. Вы сами-то во сколько девственности лишились?

– Я не лишался, – чопорно отвечает Дин. – Мне не доводилось возлечь с женщиной и ощутить всю радость ее прикосновения.

Уилл, Такер и я начинаем смеяться, а вот Логану явно не до смеха.

– Мне было четырнадцать, – он явно расстроен. – Черт возьми. Зачем мы вообще завели ребенка? Ведь знали, что с вероятностью пятьдесят процентов будет девочка.

Дин в ответ на страдания Логана только усмехается.

– Да расслабься ты. Смотри – теперь Блейк обнимает Эй Джея. Иди, приставай к Коннелли.

– Моя дочь никогда не будет встречаться с хоккеистом, – грозно объявляет Логан. – Я знаю, что они из себя представляют.

– Ну а вы? – спрашиваю я Такера. – У вас есть дочери, которых может совратить страшный хоккеист?

Он громко фыркает и проводит рукой по рыжеватой бороде.

– Мои девочки сожрут этих пацанов живьем.

– Они у тебя сердцеедки, причем обе, – соглашается Дин.

Тут возвращаются Гаррет с Райдером, и мы пробегаемся по плану игры.

– Ладно, вы знаете, что назначать и что не назначать? – спрашивает Грэхем судей.

– Пенальти назначаем только моему сыну. И если он захочет врезать кому-нибудь по зубам, надо ему позволить, – тут же говори Дин с самым серьезным выражением лица.

Мы все смеемся.

– В общем, надо делать все наоборот, – вздыхает Коннелли.

– Насколько агрессивно разрешается играть? – спрашиваю я.

– Неважно, насколько агрессивно они играют, лишь бы правила соблюдали. Некоторые из этих парней через месяц попадут в НХЛ. Им ничего спускать нельзя.

Иногда я жалею, что не пошел по этому пути, но, думаю, в восемнадцать я был не готов профессионально играть в хоккей. Был слишком юным, слишком глупым. Я хотел сначала закончить колледж, а уже потом переезжать в Чикаго и являть себя миру.

Гаррет хлопает в ладоши.

– Все как в настоящей игре. Три полных периода. Большое напряжение.

Джейк кивает.

– Поехали.

– Вас сейчас по льду размажут, так что будьте готовы, – предупреждает Гаррет Коннелли с широченной улыбкой. – Мы с зятем хорошо подготовились.

– Ни за что. Победа будет за Гарвардом.

– Он тебя зятем называет? – с ухмылкой спрашиваю я Райдера, когда остальные разъезжаются по своим местам.

Он вздыхает.

– Ага. Либо так, либо мистер Райдер.

– По крайней мере, теперь ты ему нравишься, – услужливо замечает Уилл.

– «Нравлюсь» – пожалуй, преувеличение. Точнее будет сказать, что он меня терпит. Но он знает, что я умру за его дочь, а остальное на самом деле не имеет особого значения.

Игра начинается резко. Одной из задач Райдера и Талво было так расставить игроков на линии, будто они формируют собственную команду. В команде Грэхема на первой линии Бо Ди Лаурентис. Команде Коннелли повезло заполучить на одной линии Эй Джея – сына Джейка – и Грэя Дэвенпорта.

Я не особо слежу за хоккеистами-старшеклассниками, но про эту тройку слышал даже я. Они – лучшие молодые игроки в стране, и я уже слышал, что через пару лет они намерены играть за «Брайар». С таким звездным составом на подходе непросто будет вырвать кубок «Замороженной четверки» из рук Дженсена. Он не просто так стал самым победоносным тренером в студенческом хоккее – и, вероятно, самым высокооплачиваемым. Он набирает только лучших игроков, а когда они уходят – еще и их детей. Везучий ублюдок.

До чего любопытно наблюдать, как эти мальчишки играют. Глядя на них, я вспоминаю себя в подростковом возрасте. Такое яростное упорство. Неколебимость. Храбрость – вечное стремление рискнуть, пока тренеры дисциплиной не выбьют из тебя это безрассудство.

Сразу становится понятно, что у Бо есть все нужные навыки. Он умеет защищать шайбу, обращаться с клюшкой и забивать голы. У него невероятные инстинкты, а его способность сохранять хладнокровие под давлением просто поражает. Зато у Эй Джея есть скорость, как и у его старика. И хотя отец Грэя в свое время был нападающим, сам Грэй играет в защите – и играет убийственно. Он и близко не подпускает передачи Ди Лаурентиса к сетке.

Я уже начинаю склоняться к мысли, что команду Грэхема сейчас сотрут в порошок, когда выясняется, что я недооценил Райдера и его тестя. Коннелли и Талво поставили всех суперзвезд в первую линию – такая у них стратегия. А вот Грэхем и Райдер назначили по одной суперзвезде в каждую линию, чтобы на льду постоянно находился хотя бы один великолепный игрок.

Как только первая линия Коннелли уходит и Дэвенпорт покидает лед, суперзвезда Грэхема со второй линии тут же забивает гол.

Мы с Уиллом стоим на противоположных флангах и внимательно наблюдаем за игрой. В какой-то момент я дую в