Так далеко - Сильвия Дэй

В ее глазах есть что-то безумное. Не знаю, почему я не заметила этого с самого начала. Она выглядит бледнее обычного. Под глазами залегли темные круги, которые она пытается скрыть тональным кремом. Она не похудела так, как Лили, но я вижу такое же… ухудшение здоровья.

– Эми, тебе нужна помощь. – Теперь мой голос звучит мягче, а тон более примирительный.

– Я, мать твою, не сумасшедшая! – выкрикивает она, уперев руки в бока и поднимаясь с кресла. – Прекрати пытаться мной манипулировать!

Теперь в ее голосе звучат неподдельная ярость и что-то еще. Возможно, ненависть.

Я медленно сажусь, стараясь не делать резких движений. Я не спускаю глаз с Эми, но мне хочется схватить свой телефон.

Как чудовищно глупо и самонадеянно с моей стороны было остаться с ней наедине.

Она начинает расхаживать перед телевизором, ее темные волосы рассыпаются по плечам, когда она разворачивается перед кофейным столиком. Я дрожу от нарастающего страха и, не в силах сдержаться, тянусь к телефону.

– Не трогай его! – Эми бросается ко мне. На лбу у нее выступают капельки пота. – Ты не отредактируешь этот разговор, записывая только то, что хочешь!

Я быстро беру чашку с блюдцем.

– Я тянулась не за телефоном.

– Врунья! Боже мой, ты, черт побери, патологическая обманщица. – Она снова ходит по комнате, ее глаза широко распахнуты, а лицо бледное.

– Я не пытаюсь тобой манипулировать, Эми, – спокойно произношу я, хотя мои руки дрожат чай выплескивается на блюдце. – Я поступала с тобой нехорошо, – признаю я. – Я не горжусь этим, но у меня были благие намерения.

– Как и твое намерение украсть у меня «Сливки общества»?! Что ж, тебе их не заполучить. Никогда!

На мгновение я настолько ошеломлена, что теряю дар речи.

– Что?

Теперь она мечется по комнате в состоянии крайнего возбуждения и едва не падает, запутавшись в подоле платья, которое обвивается вокруг ее ног.

– Ты меня слышала. Это моя компания, и она останется моей!

– Делай со «Сливками общества» все что хочешь, – говорю ей. – Я никогда ее не хотела. Дариус…

– Заткнись, если собираешься снова врать! Тебе не сойдет с рук, что ты со мной сделала. Ты за это заплатишь.

Я не знаю, что еще делать, кроме как сохранять спокойствие и надеяться, что это сдержит ее быстро растущую ярость. Поднеся чашку к губам, я делаю глоток остывшего чая, который не хочу, и пытаюсь ее успокоить:

– Дело в деньгах? У тебя финансовые проблемы? Я могу помочь.

– Поэтому ты наполнила ящик моего стола презервативами? Потому что пыталась помочь?

Я чувствую, что любые мои слова могут окончательно вывести ее из себя.

– Эми, я уже извинилась за это. И я была искренна.

– Этого недостаточно, Алия! Извинения? – усмехается она. – Они не исправят того, что ты натворила. Твой захват власти обойдется намного дороже, чем это чертово «извини»!

У меня голова идет кругом, пока я пытаюсь понять, о чем она говорит. Но понять этот бред просто невозможно. Она совсем спятила, и я застряла тут с ней, пока Дариус не вернется домой, а это произойдет лишь через несколько часов.

Я хватаюсь за мысль о своем сыне.

– Давай позвоним Дариусу, – предлагаю я, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком нетерпеливо. – Попросим, чтобы он приехал, и мы придумаем, как дать тебе то, что тебе нужно.

– Мне нужно, – рычит она, – чтобы ты прекратила пытаться украсть у меня «Сливки общества»!

– Я этого не делаю! И если мы позовем Дариуса, он это подтвердит.

– Ты скажешь ему, что подсыпала мне наркотики бог знает сколько времени? Ты расскажешь ему, как представляла меня чокнутой, чтобы украсть мою компанию?

– Наркотики? О чем ты говоришь? Я бы никогда… Никому… – Комната качается из стороны в сторону, и я покрываюсь испариной. Да она маньячка. Теперь я вижу безумие в ее глазах.

Эми тычет в меня пальцем:

– Я устала чувствовать себя дурой! Ты украла у меня много времени и заставила совершать непростительные поступки, но я больше не буду брать на себя вину за твои! Ты поплатишься, Алия. За все.

Мой язык становится горячим, когда я пытаюсь облизать пересохшие губы. Мне трудно собраться с мыслями. Сердце колотится так сильно, что это вызывает боль в груди. Чашка дребезжит на блюдце, когда я осторожно ставлю ее на стол, не доверяя своим потным пальцам.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. О чем ты говоришь?

Возвращаясь на свое место, Эми наклоняется ко мне и смотрит прищуренными глазами. Внезапно она, кажется, берет себя в руки.

– Я остаюсь со своим мужем и своей компанией. Это тебе понятно?

Я с трудом сглатываю, и комната резко наклоняется. Во рту появляется привкус лекарства.

– Что… что ты сделала? – указываю я на чашку, но мои слова звучат медленно и невнятно.

– Сдала кровь на анализ и установила камеры наблюдения.

– Что? – Меня начинает покачивать из стороны в сторону. Я смотрю на почти пустую чашку, и внутри меня зарождается паника, я задыхаюсь. – Ч-что это? Что это такое?

– Чай, психованная ты идиотка.

– Меня сейчас стошнит. – Я прикрываю рот рукой, но не могу остановиться. Я смотрю на нее, но ее силуэт превращается в размытое пятно. Сильный толчок, и что-то оказывается у меня на коленях, возможно, миска, но от этого движения меня начинает тошнить.

Желудок скручивает спазмом, я наклоняюсь вперед, и меня рвет. Комната вращается, как карусель. Все вокруг застилает бело-зеленая пелена. Аромат духов Эми окутывает меня, вызывая новый приступ рвоты.

Я слышу ее голос издалека.

– Ты… пытаешься… убить… меня, – выдыхаю я, прежде чем меня снова стошнит. Я испытываю леденящий душу страх. Это хуже всего, что я когда-либо испытывала, – смертельный ужас, от которого мороз по коже.

Я чувствую острую боль в бедре, похожую на укус пчелы. Машу рукой, пытаясь ее отогнать. Шум в ушах настолько громкий, что я больше ничего не слышу.

Выворачивающая наизнанку боль, нескончаемая рвота, неистовое покачивание. Вращающаяся комната сужается в маленькую точку, а затем и вовсе исчезает.

27

Алия

– Алия?

Я резко прихожу в себя, яростно размахивая руками и ногами. Какой-то тяжелый предмет падает мне на колени, и я отпихиваю его руками, ощущая что-то холодное и мокрое. Я дико озираюсь по сторонам. В голове стучит.

Эми сидит на коленях у моих ног.

– Отойди от меня! – вскрикиваю я и отползаю назад на диване, пока не упираюсь спиной в подлокотник. – Не подходи, сумасшедшая дура!

– Прекрати! – приказывает она, поднимаясь на ноги. – Успокойся! – Я отталкиваю ее,