Невинная любовь - Бусе Кудун

class="p1">– Да, Фак. Поскольку ты все еще не смеешься, я начинаю думать, что своими словами сбил твои заводские настройки.

После его слов я наконец рассмеялась.

– Прошу прощения. Я не хотела смеяться. Я просто…

– Когда произношу свое имя за границей, все думают, что я ругаюсь. Ты можешь смеяться.

– Если бы я услышала эту фамилию раньше, то никогда бы ее не забыла. У твоей мамы есть сценический псевдоним?

– Только ее имя. Мехтап.

Изумление повергло меня в ступор.

– Нисан?

– Та Мехтап, которую мы знаем?

Мехтап – знаменитая певица из 90-х. Ее песни обожает моя мама. Одна из них даже стояла у нее на телефонном звонке.

– Та самая. Ну… – Он снова рассмеялся. – Тебе понадобится время, чтобы это переварить.

– Много времени!

– Я рад, что теперь ты все знаешь, дорогой писатель.

Я улыбнулась.

– Кроме одного.

– Чего же?

– Твоего адреса.

Глава 16

Любовь, вопреки закону подлости, – это страстное влечение друг к другу

Сердце колотилось так, что его стук отдавался в ушах. Кабина лифта медленно поднималась на шестой этаж. Даже когда я посмотрела на свое отражение в зеркале и убедилась, что выгляжу хорошо, я чувствовала то ли волнение, то ли желание убежать. Но когда лифт остановился и дверь открылась, я поняла, что возвращаться назад не вариант. Я оказалась именно там, где хотела находиться прямо сейчас.

Я понюхала свою футболку и улыбнулась, убедившись, что она все еще пахнет духами. Закон подлости я оставила сегодня дома. Эта мысль заставила меня остановиться на пороге кабины лифта. Я застонала, когда автоматическая дверь, закрываясь, хлопнула меня по плечу.

– Нисан?

Услышав голос из коридора, я от испуга сделала шаг вперед.

Узнав адрес Динчера, я как никогда быстро приняла душ, выбрала нижнее белье, которое не надевала уже сто лет, и вызвала такси. Всю дорогу я сопротивлялась желанию грызть свои длинные ногти, чтобы они остались такими же красивыми, когда я доберусь до него. Однако, выйдя из лифта, я вспомнила, что все мои приготовления были напрасными.

Татуировка на талии.

– Нисан? Почему ты не идешь?

Я обернулась на голос Динчера. Он стоял в дверях своей квартиры и смотрел на меня. По его мокрым волосам было видно, что он только что из душа. На нем была синяя свободная футболка, которая подчеркивала его мускулистые руки, и серые брюки. Его взгляд выражал одновременно изумление и возбуждение. Я заставила себя сделать шаг к нему навстречу, пока его глаза изучали меня.

– Привет.

– Привет, – ответил он, глядя мне в глаза.

Динчер сделал шаг назад, чтобы пропустить меня в квартиру, я прошла мимо него в прихожую. Когда он закрыл дверь, я сняла куртку.

«Сегодня я больше ничего не сниму», – подумала я.

– Принести тебе чего-нибудь холодного? – спросил он, повернувшись ко мне. – Ты выглядишь так, будто тебе жарко.

Достаточно татуировки на моей талии, не хватало еще пота!

– Конечно, – пробормотала я, пытаясь улыбнуться.

– Проходи.

Я кивнула и прошла в гостиную, а Динчер последовал за мной. Его квартира была большой по сравнению с моей. Достаточно большой для одного человека. Ни одна из лампочек на потолке в гостиной не горела. Только теплый свет торшера в углу освещал комнату.

– Если хочешь, присаживайся здесь. – Динчер указал на барный стол, который соединял кухню и гостиную. Рядом стояли высокие зеленые стулья, я села на тот, что был у стены. Динчер прошел на кухню и открыл холодильник.

– Ты хочешь выпить или просто газировки?

– Газировки. – Я должна оставаться трезвой. Пьяной Нисан нельзя доверять.

– Хорошо. У меня есть только кола и содовая.

– Кола – отлично.

Динчер повернул голову, чуть улыбнулся, достал из буфета два больших стакана и наполнил их. Налив колу, он облокотился на стойку и приблизился. Передо мной вдруг оказалось его лицо, я откинула голову назад. На его губах появилась игривая улыбка, но он ничего не сказал и отстранился.

Я потянулась за колой и сделала три больших глотка. Сколько стаканов этого напитка мне нужно выпить для того, чтобы у меня открылась язва желудка, и я попала в больницу прямо сейчас? Пока я думала об этом, послышался лай.

– Рекс… – пробормотал Динчер, когда я повернулась в ту сторону, откуда доносился лай. – Я подумал, ты можешь испугаться.

Я не могла не нахмуриться:

– Никогда не запирай своего питомца в комнате!

Я поморщилась, вспомнив гостей, которым мешала шерсть Сюзан. Они предлагали мне запереть ее в комнате. Динчер посмотрел на меня смущенно:

– Некоторые люди считают его агрессивным и странно реагируют. А Рекс расстраивается еще сильнее.

После этого душераздирающего ответа я вновь посмотрела на дверь, за которой сидел Рекс.

– Я сейчас же приведу его сюда и начну гладить!

Пока Динчер хихикал, я встала с кресла и подошла к двери комнаты. С той стороны послышался стук когтистых лап. Как только я опустила ручку двери, в проеме появился миловидный золотистый ретривер, который размахивал хвостом, как пропеллером. Пес высунул язык. Как Рекс мог кому-то не понравиться?

– Ай! Так вот кого они боятся?

Рекс, поняв, что ему симпатизируют, быстро прижался ко мне. Я опустилась на одно колено и почесала Рекса за ушами, а через несколько секунд позволила ему облизать мое лицо.

– Это… – сказала я, проглотив чуть не вырвавшееся у меня имя Сюзан. – Это было бы забавно, если бы он встретился с моим Носком. – Я надеялась, что Динчер не заметил паники в моем голосе. Я не хотела устраивать переполох, раскрывая настоящее имя своей кошки прямо сейчас.

– Не думаю, что это хорошая идея. Ему уже почти девять лет, а он все еще не дружит с кошками, – рассмеялся Динчер.

Мечта о будущем, где мы с Динчером живем в одном доме с Сюзан и Рексом, тут же поселилась в моей голове. Я представила, как Сюзан из-за угла следит за стариной Рексом.

– Со временем они поладят.

Я перестала гладить покрытую белым пухом мордочку Рекса: неужели я только что поделилась с Динчером своей мечтой о нашем совместном будущем?

– Думаю, да, – ответил Динчер. А я боялась, что вот-вот рухну на пол от стыда.

Я посмотрела на Динчера: полуулыбка, добрые глаза и взгляд, говорящий о том, что он думает о чем-то хорошем. Я улыбнулась ему.

Рекс потерял ко мне интерес и направился к своему хозяину, продолжая вилять хвостом. Я вернулась в кресло, сияя от счастья. До того как я приехала сюда, со мной случилось то, чего я боялась больше всего в жизни: мне пришлось покинуть издательство. Теперь же мысли о будущем казались мне прекрасными.

Я сделала глоток колы – от волнения в горле пересохло. Вспомнив, что раньше кола сильнее жгла горло, я поняла, что снова сказала слово «раньше», хоть и мысленно, и