Вернись ради меня - Коринн Майклс

Думаешь, папа разозлится?

Черт. Вот теперь я не знаю, что ей сказать, и врать тоже больше не хочу.

В последнее время Хэдли не говорила о Кевине. На самом деле она всячески избегает всего, что хотя бы отдаленно связано с ним. И это мы еще не рассказали ей, что он не является ее биологическим отцом.

Коннор хочет, чтобы Хэдли узнала обо всем особым образом, и я не хочу отбирать у них этот момент.

– Дорогая, – я присаживаюсь на корточки и нежно сжимаю ее запястья, – помнишь, что я говорила тебе о любви?

Она поджимает губы и дергает плечами:

– Нет.

Типичный ребенок.

– Ну я говорила тебе, что любовь к кому-то – это дар, за который всегда нужно быть благодарным. Как бы ты себя чувствовала, если бы Коннор был частью нашей жизни? Хотела бы ты, чтобы он всегда был рядом?

– Как папа?

Я киваю:

– Ага, вроде того.

Сейчас у меня под ногами очень зыбкая почва, но мне нужно понять, как она относится к такой перспективе. От этого будет зависеть и мое решение. Если это напугает ее, я отступлю. Я больше никогда не поставлю свою дочь в ситуацию, где ей будет страшно или некомфортно.

– Ты любишь Коннора?

– Да.

Она улыбается так широко, что я переживаю, как бы ее лицо не треснуло.

– Я думаю, он тебя тоже любит, мам, – ее голос не громче шепота.

– Почему ты так думаешь?

– Он наблюдает за тобой.

– Наблюдает за мной?

Хэдли кивает:

– Коннор смотрит на тебя, и я думаю, что он любит тебя и хочет поцеловать.

Очевидно, у нас с Коннором не очень получается прятать наши чувства.

И в этот момент я замечаю его. Словно мистер Дарси[24], Коннор шагает по полю в лучах солнца. Он так чертовски красив, что, если бы не Хэдли рядом, я бы побежала к нему.

– Видишь, – тихо говорит Хэдли, – он наблюдает за тобой.

Я бросаю на нее насмешливый взгляд:

– Ага, думаю, так и есть.

– Я хочу остаться с Коннором.

Я ничего не отвечаю, лишь немного сжимаю ее ладошку.

– Вот и мои девочки. Готовы отправиться за приключениями? – раздается его голос рядом.

Я бы отправилась с ним куда угодно.

Хэдли отпускает мою руку и без предупреждения спрыгивает с веранды навстречу ему. Я почти кричу, но Коннор ловит ее, глазом не моргнув.

– Куда мы отправимся? – интересуется Хэдли, обнимая его за шею.

– Это сюрприз.

– Так вперед! – командует она.

Мы хватаем куртки и садимся в машину.

Всю дорогу Хэдли смотрит какое-то шоу в своем планшете. Я же поглядываю на Коннора, который то и дело ловит меня за этим занятием и каждый раз усмехается.

В какой-то момент он кладет руку на бардачок и начинает потихоньку двигать ее ко мне. Я следую его примеру, и кончики наших пальцев встречаются.

Я сразу оборачиваюсь на Хэдли, но она слишком увлечена своим шоу, чтобы обратить на нас внимание.

– Она спрашивала сегодня о тебе и о нас.

Коннор бросает на нее взгляд в зеркало заднего вида, а потом поворачивает голову ко мне:

– И?

– Думаю, нам пора рассказать ей.

– Ты понимаешь, что это значит?

Да. Это значит, что все происходящее между нами реально. Это значит, что он хочет, чтобы мы стали семьей; хочет, чтобы мы окончательно переехали к нему и стали чем-то большим.

И хотя страх в данный момент был бы более чем уместен, его нет. Я смотрю на Коннора и не могу представить иного исхода.

Невозможно отказаться от него. Я люблю его. Возможно, все происходит слишком быстро, но так велит мне сердце.

– Да, и я хочу этого, но не должна торопиться.

– Я знаю, – он двигает рукой, сплетая наши пальцы немного крепче. – Мы можем рассказать ей и потом уже двигаться в необходимом тебе темпе. Просто знай, что, когда дело касается этой малышки, у меня отказывают тормоза.

И это совершенно нормально. Я хочу, чтобы Хэдли любила его; также я хочу, чтобы она была той, кого он любит больше всего.

– Будь мягок с ней.

Коннор улыбается:

– Не думаю, что ты знаешь, насколько счастливым меня сделала.

У меня вспыхивают щеки.

А ведь он сам и не догадывается, что делает для меня каждый день. Каждая минута, проведенная с ним, – лучший подарок.

– Ты тоже делаешь меня счастливой, – я снова смотрю назад, чтобы убедиться, что Хэдли не греет уши. – Надеюсь, она не возненавидит нас за это.

– Мы будем осторожны.

Но я не могу не нервничать по этому поводу. Хоть Хэдли и любит Коннора, но все же воспринимает его как друга. Когда он возьмет на себя родительскую роль, ее отношения с ним изменятся. Бесконечные игры и веселье закончатся – он станет ее отцом, начнет воспитывать. Пожалуй, первая попытка Коннора дисциплинировать Хэдли будет тем еще вызовом.

И это даже не принимая во внимание то, что мы не знаем точно, как она отнесется к тому, что он ее отец. Надеюсь, это не умалит ее доверия ко мне.

Есть шанс, что мы пройдем этот переходный период гладко, но, с другой стороны, до этого мне всегда не везло.

Наконец мы сворачиваем на грунтовую дорогу, и во мне разгорается любопытство.

Куда он, черт возьми, нас привез?

Хэдли тоже снимает наушники и приклеивается лицом к окну.

– Мы приехали? – спрашивает она.

– Да, – говорит Коннор, продолжая ехать вниз по дороге.

– Тут есть коровы?

Я разражаюсь смехом, и Коннор смотрит на меня как на сумасшедшую.

– Она думает, что ты заставишь нас ездить верхом на коровах, потому что ты такой неумеха, когда дело касается домашнего скота.

– Эй! Я знаю, что на коров надевают седла только для родео! – шутливо возмущается он.

– Там быки, а не коровы! – кричит Хэдли в ответ, закрывая лицо руками.

– Это одно и то же, так что я разбираюсь.

Она опускает руки и укоризненно качает головой:

– Еще ты не знал, что коров нужно доить.

– Знаешь, ты была моей любимицей, и я даже хотел подарить тебе новорожденного теленка Бетси, но теперь передумал.

Но, кажется, Хэдли его уже не слышит – все ее внимание приковано к окну.

– Яблоки! – восклицает она. – Ты привез нас собирать яблоки!

Я бросаю взгляд на Коннора, и он кивает.

– Что ж, мы все любим яблочный пирог, и я подумал, что мы можем собрать немного яблок и попробовать уговорить твою маму испечь его.

Хэдли радостно дрыгает ногами и хихикает:

– Это лучший день!

Я брала Хэдли с собой собирать тыкву и яблоки каждый