Моя мятежница - Кендалл Райан

меня вообще-то дома есть кофе. Но Иден берет какой-то необычный латте, название которого я даже не могу выговорить. Последние несколько выходных мы провели вот так, занимаясь обычными делами, но я счастлив сильнее, чем когда бы то ни было.

После поездки в продуктовый она говорит, что ей нужно вернуть библиотечные книги, так что мы заскакиваем туда, и теперь едем к ней домой. Я разгружаю пакеты с продуктами, пока Иден ищет рецепт в телефоне.

– Вот это, нравится? – спрашивает она.

Это нечто под названием шакшука. Я понятия не имею, что это значит. Мы взяли яйца, козий сыр, томатный соус и хлеб с хрустящей корочкой. В магазине я не понимал, как объединить все это в одном рецепте. Честно говоря, не понимаю и теперь.

– Я съем все, что ты для меня приготовишь, – говорю я, целуя ее в висок.

Иден улыбается и принимается за работу: разогревает духовку и объясняет мне, как раскрошить козий сыр, в то время как она делает томатный соус. Пока мы готовим, она рассказывает мне о происхождении блюда. Это что-то из Северной Африки, делается из яиц-пашот в остром томатном соусе и может быть подано как поздний завтрак или ужин.

К тому моменту, как она ставит чугунную сковороду в разогретую духовку, я уже не испытываю скептицизма. Здесь начинает чертовски вкусно пахнуть.

Пока мы готовили, ее телефон звонил несколько раз, но она раздраженно игнорировала его. Однако, когда он снова вибрирует на стойке, я не могу сдержать любопытства. Мне не нравится выглядеть подозрительным, просто хочу убедиться, что у нее все в порядке.

– Есть какая-то особая причина, по которой ты сегодня игнорируешь звонки? – Я бросаю на нее взгляд.

Она делает глубокий вдох.

– Это Алекс. И мне нечего ему сказать.

Я не могу не задаться вопросом, часто ли он ей звонит. Возможно, они все еще поддерживают связь. Черт, может быть, они уже на пути к тому, чтобы снова стать лучшими друзьями, но я знаю, что могу доверять Иден, и я верю ей, выбрасывая все это дерьмо из головы.

Когда блюдо готово, оно выглядит потрясающе: пузырящийся соус с яйцами всмятку мы едим с большими ломтями хрустящего хлеба. Когда мы устраиваемся вдвоем на диване после нашего позднего завтрака, я вообще забываю о ее бывшем. Прижимаю Иден к себе, и она тихо вздыхает.

– Чем займемся сегодня? – спрашивает она.

– У меня есть идея… – Я запечатлеваю поцелуй на ее шее, и она хихикает над моей неловкой попыткой соблазнения.

– О, да неужели?

– Да.

Я поднимаю Иден с ее места и усаживаю на себя. Ее колени расположились по обе стороны от моих бедер, отчего ее теплая киска оказывается прямо над моим быстро твердеющим достоинством.

Глаза девушки закрываются, и она медленно целует меня, словно хочет насладиться этим моментом. Я солидарен с ней. Мне нравится быть с ней вот так, когда нам не нужно прятаться или притворяться, будто между нами ничего нет.

Иден двигает бедрами, вызывая у меня резкий вздох. Я запускаю руки под ее футболку и стаскиваю вещь через голову. Едва успеваю ощутить мягкую тяжесть ее грудей в своих ладонях, как раздается короткий стук в дверь.

Она встревоженно смотрит на меня. Я собираюсь спросить, не ждет ли она кого-нибудь, но тут дверь внезапно открывается.

– Иден? Ты дома? – Голос Алекса прорывается сквозь бешеный стук моего сердца.

Иден спрыгивает с моих колен, прижимая к груди футболку, когда из-за угла выходит Алекс. Он внезапно останавливается, задерживаясь в прихожей, когда видит нас. Мы оба, раскрасневшиеся, стоим рядом с диваном, Иден – в бюстгальтере, отчаянно пытаясь прикрыться.

– Алекс? – практически выкрикивает она его имя. – Что ты тут делаешь?

Он вскидывает обе руки, затем его брови удивленно приподнимаются.

– Холт?

– Тебе лучше начать говорить, Браун. – В моем голосе слышится разочарование, и я подхожу к нему на пару шагов ближе.

– Меня впустила служба безопасности. Может, они думали, что мы с Иден все еще…

Его слова эхом отдаются у меня в голове. Это не объясняет, почему он тут, но я не хочу слишком сильно задумываться о сценарии, в котором охрана здания считает, будто Алекс все еще в списке людей, которых Иден пригласила бы в свою квартиру. Я как можно скорее исправлю эту проблему и позабочусь о том, чтобы ответственное лицо было уволено за халатность.

Иден прячется за моей спиной и быстро натягивает футболку, затем поворачивается к Алексу.

– Что ты тут делаешь?

Алекс не отвечает. Черты его лица искажаются гримасой, а опущенные руки сжимаются в кулаки.

– Так вы двое теперь трахаетесь? – Голос у него хриплый, будто он проглотил стекло. Или, может, это просто осознание того, что Иден и я – одно целое, а это весьма горькая пилюля.

– Не твое дело, – отвечает Иден, выпрямляясь, и я кладу руку ей на плечо.

Алекс усмехается.

– Этот парень? Серьезно, Иден?

– Осторожнее, Браун, – предупреждаю я.

Что-то в том, как Алекс смотрит на нее, обжигает мою кожу. Его глаза полны боли и сожаления, и чего-то еще, чего я не могу до конца понять.

Он качает головой, на мгновение опуская взгляд.

– Я всегда думал, что между вами что-то было, убеждал себя, что мне это не почудилось. Потому что, ну, серьезно, Иден Винн и Холт Росси? Это абсурд. Но что, черт возьми, я вообще знаю?

Его слова ранят так, как может ранить только правда.

– Уходи, Алекс, – дрожащим голосом произносит Иден.

Я подхожу еще на шаг ближе.

– Браун, предупреждаю. Послушай ее, или пожалеешь, что пришел.

– Да пошел ты, Росси. Пошли вы оба.

Алекс почти что швыряет в нас эти слова, но когда он делает шаг к Иден, я теряю самообладание. Я наношу первый удар, опрокидывая его на пол и обездвиживаю прежде, чем он успевает среагировать. Он вырывается из моей хватки.

– Отпусти меня, придурок, – шипит он, пытаясь вывернуться. – Я не собирался прикасаться к ней. Я хотел передать ей это.

Я опускаю взгляд на его руку. У него в руках золотые часы.

– Отпусти его, Холт, – говорит Иден, и уже после этого пятнадцатисекундного обмена репликами ее голос звучит опустошенно и измотано. Я отпускаю, и Алекс оказывается на ногах прежде, чем я успеваю сделать пару шагов назад.

Алекс протягивает руку с часами Иден.

– Это был подарок на годовщину, – говорит он, вероятно, специально для меня. – Возьми.

Иден смотрит неуверенно, выглядя такой растерянной, какой я ее никогда не видел. Затем она качает головой.

– Просто оставь их себе, Алекс.

– Мне не нужны часы, –