Сделка для Золушки (СИ) - Ева Геннадьевна Никольская

— Конечно! — подмигнул янтарным глазом Огненный. — «Стихии». Ребята из группы мне как братья. И неважно, что у нас нет кровного родства. Семья — это люди, которые понимают и поддерживают друг друга. Которым ты всецело доверяешь, и кто принимает тебя таким, как ты есть, а не пытается переделать в соответствии с какими-то своими идеалами.

— Здорово, — выдавила улыбку я, потому что взгрустнулось.

У меня такой семьи не было. Как не было и близких друзей, которым я могла бы доверить свои самые сокровенные тайны и мечты. Ощущение одиночества стало почти осязаемым. Наверное, поэтому я выпила больше, чем собиралась. А может, просто забылась.

— Даже не представляешь — насколько! — Кай налил себе еще вина, а заодно и мне плеснул в опустевший бокал.

Возразить не успела. Зря, наверное. На голодный желудок алкоголь действует быстро. А я сегодня не ужинала: во-первых, потому что с ребятами из квартета встречались, чтобы обсудить завтрашний баттл и засиделись допоздна, а, во-вторых, Огненный с какого-то перепуга запретил мне питаться в столовой. Сказал, что это из соображений моей безопасности. Ну а в ресторан с ним я пойти не смогла, ибо не успела.

Хорошо все-таки, что ведьмак хлеб на свидание взял, мясную и колбасную нарезку, а также несколько сортов сыра с хрустящей зеленью. Хоть поем нормально!

— И все же… — проговорила, дожевав кусочек бутерброда с ветчиной и салатным листом — просто, но нереально вкусно! — Ты неправ.

— В чем?

— В пренебрежении родными, — сказала я и подумала, что пытаться перевоспитать взрослого мальчика — паршивая идея. Эдак я на старте свидание испорчу, даже не успев поесть. — Пойми меня правильно, — добавила торопливо, — я не пытаюсь тебя в чем-то обвинить или навязать свою точку зрения. Все, что говорю — это мой личный опыт. — Где-то тут я уже заподозрила, что ступила на зыбкую почву запретной темы, но, сказав «а», пришлось и «б» договаривать. — У меня нет родителей. Папа умер три года назад. Мама — когда я была совсем еще маленькой. И знаешь, я бы многое отдала, чтобы погрузиться в наше с ними недопонимание в поисках решения проблем. Да просто увидеть еще раз папину улыбку, услышать его голос, узнать, что он в порядке.

Снова выпила. И опять больше, чем следовало. Больная тема, не стоило ее поднимать.

— А как же твоя сестра? — напомнил Кай, отчего я невольно поморщилась.

— Нет у меня сестры, — буркнула, хмурясь.

Парень молчал и смотрел на меня, явно ожидая продолжения — пришлось пояснить.

— Мы с Никой сводные. Она дочь мачехи от первого брака. И мы не ладим, как ты сам уже мог догадаться.

— Зачем же ты ей тогда проиграла? Из-за скрипки?

— Да. Не спрашивай, почему она у нее оказалась — долгая и неприятная история. Говорить об этом сейчас — только вечер портить.

— Значит, больше никакого жульничества, раз скрипка у тебя?

Рука дрогнула, едва не расплескав остатки вина. Что за жульничество? Ему все известно? Да? Нет? А-а-а!

— Какое еще жульничество? — проворчал Иоши из капитанского кресла, куда они перелетели вместе с Литой, очевидно, чтобы нам не мешать.

Не мешать, ха! Они всерьез думают, что мы идиоты? То, что их не видно и не слышно — вовсе не означает, что они за нами не следят. Еще как следят! И вмешиваются в разговор по мере надобности. Как сейчас, к примеру.

— Игра в поддавки, — сказал Кай. — Или есть еще что-то, чего я не знаю?

— Нет! — ответили мы хором. Привидения и я.

Да уж… надо еще поискать более простой способ палиться.

— Есть, но вы мне об этом не скажете, — усмехнулся ведьмак, все правильно понимая. — А если так? — спросил, зажигая над рукой огненный шар.

Я заворожено уставилась на переливающееся пламя, такое яркое и теплое в холодном голубоватом свете рубки. Сфера росла, искрила и раскручивалась, пока не превратилась в сотканного из огня дракончика, который сорвался с места и принялся облетать нас, оставляя за собой огненный шлейф.

Когда это чудо метнулось ко мне, я невольно отпрянула, налетев спиной на его хозяина. Судя по рукам парня, обнявшим меня за плечи, именно этого он и добивался. Дернулась исключительно ради приличия, чтобы ведьмак не надумал себе лишнего, но Кай удержал, притянув меня к себе еще ближе.

А дракончик, меняя форму и размеры, полетел дальше, укрывая нас от посторонних глаз и ушей огненным куполом. Его пламя не обжигало, и все равно было немного боязно: сгореть в объятиях мастера огня — звучит, конечно, поэтично, но только не когда это происходит буквально.

— Что ты творишь? — прошипела я, пытаясь вывернуться из объятий.

— Собираюсь избавиться от слежки и выпытать все твои тайны, — сверкнул глазами ведьмак.

— Даже не надейся!

Ощущения были противоречивые. С одной стороны, страшновато, что он действительно осуществит угрозу, во что я, если честно, не верила. С другой — мы сидим, обнявшись и пьем вино. Мне жарко, и вовсе не от огня. Его руки скользят по моим плечам, губы касаются виска и края ушка, когда он говорит, обжигая дыханием:

— Рано или поздно сама все расскажешь, Ирочка. Я терпеливый — подожду.

— Мы послезавтра разъедемся по домам, — напомнила, неожиданно ощутив, как сжимается сердце. — Ты забудешь меня и мои нераскрытые тайны, — попыталась пошутить я, но смешок вышел какой-то сдавленный, если не сказать — жалкий.

— Ты незабываемая, — возразил Кай, целуя край моего ушка.

Сначала легонько, будто дразня, а потом все настойчивей: спускаясь от чувствительной мочки вниз по шее… которую я сама открыла для ласк, запрокинув назад голову.

Тьма тьмарская! Этот демон-искуситель, и правда… демон! Задурил мне голову разговорами, опоил вином, подкупил бутербродами, еще и дракончика мимимишного в ход пустил — домогатор чертов!

А я растаяла, как дурочка, и…

А что, собственно, не так? Огненный мне больше не враг, даже наоборот. Он тот, кто вернул мою скрипку и ничего за это не попросил. А еще он тот, кто пытается и меня тоже вернуть… в финал конкурса. Он едва ли не за руку ввел меня в мир, полный друзей, веселья и музыки. В жизнь, которой я сама себя лишила, отгородившись от всех стеной недоверия.

Благодаря Каю я начала чувствовать себя не только живой, но и нужной, интересной. Даже желанной, как сейчас! Пусть это продлится совсем недолго, пусть… зато будет, что вспомнить об Эламбрусе.

— Хочешь меня поцеловать? — спросила, провокационно закусив губу.

Дразнила его, не без этого. Не все ж ему это делать! Мы, мышки с повадками кошек, и не на такое