Плюсы неразделенной любви - Бекки Алберталли

class="p1">Руки трясутся так, что я с трудом держу телефон.

У меня болит живот, и ниже живота тоже болит, и еще ниже тоже. Страх, смешанный с возбуждением.

Привет. Я тут, – отвечает он.

Ага. Привет.

Три точки.

Привет! Наверное, нам надо поговорить?

Да

Но, думаю, лучше лично

Сердце бьется с невероятной скоростью.

Да. Конечно. Ты сейчас где?

Дома. А ты?

Дома!

Буду через пять минут, – присылает он.

Есть один нюанс, связанный со временем, о котором никто не говорит. Между секундами есть пробелы. И шестьдесят секунд – это довольно много. А триста секунд – почти бесконечность.

Я проскальзываю на крыльцо и сажусь на садовые качели. Жду.

А вот и он. В новых кроссовках – это первое, что я замечаю. Коричнево-серые с белыми шнурками – можно сказать, винтажные.

– Привет.

– Привет. – Я улыбаюсь. – Хочешь присесть?

– Ага, давай.

Рид уверенно кивает и вообще выглядит до милого решительным, отчего я хихикаю. Он садится рядом – так близко, что мы соприкасаемся ногами. Я это очень отчетливо ощущаю. Наверное, мой мозг был создан для того, чтобы подмечать подобные мелочи.

– Мне нравятся твои кроссовки, – говорю я.

– О, спасибо. – Он проводит рукой по волосам. Похоже, сильно нервничает. – Это Оливия их нашла.

– Ага.

Он поворачивается ко мне.

– В общем, давай поговорим об Оливии.

Нужно дышать. Сохранять спокойствие. Если Рид скажет, что уже с ней целовался, мне надо за него порадоваться. За них обоих.

Я киваю, а он молчит. Мы тихонько покачиваемся туда-сюда.

– Так вы встречаетесь? – спрашиваю я наконец.

– Что? Нет. Я же тебе говорил.

– Но она тебе нравится.

– Нет! Не в этом смысле. Я хочу познакомить ее с Дугласом. – Он молчит, и я вижу, как он сглатывает. – Я разговаривал с ней о тебе.

Он резко переводит на меня взгляд, и его пальцы скользят по подлокотнику. А мне все труднее дышать.

Уже очень поздно.

Я на садовых качелях.

А рядом – Рид.

Рид, на футболке у которого излишне детализированная карта Средиземья. Рид с глазами цвета лесного ореха, в очках в тонкой оправе, со звездным светом в волосах и мягким, нежным ртом. Я, конечно, не знаю этого наверняка, но подозреваю, что рот у него все-таки нежный.

Я пялюсь на свои колени.

– В общем, хочешь поговорим о той штуке? – спрашивает он через какое-то время.

– О той штуке?

– О том, что ты собиралась мне сказать.

– Ах да, о Той Штуке. – Я слегка улыбаюсь.

– О том, что Не Надо Целовать Оливию.

– Да. Именно об этой Штуке.

– И у Штуки есть причина.

– Да.

– Несмотря на то что она не та, в кого я влюблен.

– Влюблен?

– Не знаю. – Он улыбается. А потом берет меня за руку и переплетает свои пальцы с моими.

Ой.

Сердце бьется где-то в горле.

– Я хочу тебя поцеловать, – говорю я и слышу, как дрожит мой голос.

– Хорошая идея.

Он обвивает меня руками, и качели тихо скрипят. Кажется, мой мозг в кои-то веки расслабляется. Я подаюсь вперед, и мое тело, оказывается, знает, что делать.

И я это делаю.

Его рот даже мягче, чем я представляла.

Я тайком завожу его к себе в спальню. Подумать только, я в самом деле тайком привела к себе парня! С минуту мы просто стоим и улыбаемся друг другу.

А я уже говорила, что Рид у меня в спальне?

Он подходит ближе.

– Да, я просто тебя… – и прежде чем я успеваю понять, что он сказал, его губы касаются моих.

Я не думаю. Впервые. И совсем не осторожна. Глаза закрыты, руки у него на плечах. Я целую его. Так, словно это моя идея, а не его. Я не понимаю, что делаю, но, наверное, это и не важно. Мы целуемся. Снова. Наконец-то. Наконец. Он обхватывает меня за талию и прижимает к себе. Я слышу, как бьется его сердце, и чувствую, как его губы расплываются в улыбке. Я открываю глаза.

– Что? – я улыбаюсь в ответ.

– Да ничего, просто… – Он крепко меня обнимает. – Все это на самом деле происходит.

– Да. – Я улыбаюсь.

– Ага. – Он снова нежно меня целует. – Просто я так…

– Знаю. – Я утыкаюсь лицом ему в плечо и вздыхаю.

Мгновение мы молчим. А потом одновременно начинаем говорить.

– Я так рад…

– Ты хочешь…

Он смеется.

– Ты первая.

Сглотнув, я спрашиваю:

– Хочешь переместимся туда? – и краснею. Боже. Я не знаю, как это делается. Не знаю, как сказать это красиво – чтобы было как в кино.

Слушай, в общем, у меня тут есть кровать.

Слушай, давай попробуем в горизонтальном положении.

Но он понимает и так. Сбрасывает кроссовки, ложится на постель и протягивает ко мне руки. Я сжимаю его ладони, и он тянет меня к себе.

– Не хочу тебя раздавить…

– Не раздавишь. – Его глаза блестят за линзами очков.

– Да, но…

– Давай вот так. – Он осторожно тянет меня на кровать и обнимает. – Пойдет?

– Да. – Всем своим телом я прижимаюсь к его телу. – Ты уверен, что я…

– Ты меня не раздавишь, – отвечает он с улыбкой.

– Мои волосы лезут тебе в лицо.

– А мне нравится. Это странно?

– Не знаю.

Я смеюсь, но стоит нашим губам встретиться, и звук пропадает.

Когда лежишь, все совсем по-другому. Не знаю, как объяснить. У меня покалывает внизу живота, и поэтому хочется целовать Рида еще больше. Целовать везде. Я склоняю голову и прижимаю губы к его челюсти. К изгибу его шеи. Потом опускаюсь ниже и целую его в ключицу.

– Ох, – выдыхает он, и я вдруг чувствую, как что-то упирается мне в ногу. Кажется, он возбужден.

Боже.

Сердце колотится.

– Я просто… – начинает он, но я запускаю пальцы ему в волосы и целую его еще сильнее. Он закрывает глаза. И, кажется, я понимаю. Почти. Почти понимаю, почему для многих это так важно.

Почему важно для меня.

Он прерывается, тяжело дыша.

– Молли, я не хочу…

– О. Боже мой. Прости. Я не хотела… – я неуклюже поднимаюсь.

– Нет-нет! В смысле я хочу, но не… – Он выдыхает. – Наверно, не сейчас.

– Я тоже. Прости, пожалуйста.

Он садится, раскинув ноги, и берет меня за руку.

– Но серьезно, – говорит он. – Я правда хочу.

– Хорошо.

– Типа очень.

Я искоса на него поглядываю и замечаю ямочку у него на щеке.

Боже мой. Не могу отвести взгляда от наших рук. Пальцы переплетены, и Рид нежно водит своим большим по моему указательному. И что-то ниже живота сжимается. Может, действительно возможно, как говорят, «сгореть от страсти». Может, такое и правда случается.

– Скажи,