Все закончится на нас - Колин Гувер

Нагнувшись ко мне, Райл прижался губами к моим губам.

– Это никогда больше не повторится, Лили. Я клянусь. Я не как он. Я знаю, что ты об этом думаешь, но я клянусь тебе…

Я покачала головой, не желая, чтобы он продолжал.

– Я знаю, что ты ни капельки не похож на моего отца, – сказала я. – Только, пожалуйста, никогда не давай мне повода снова усомниться в тебе. Пожалуйста.

Он смахнул волосы с моего лба.

– Ты самое важное, что есть в моей жизни, Лили. Я хочу быть тем, что приносит тебе счастье, а не тем, что причиняет тебе боль. – Он поцеловал меня, встал, нагнулся и прижал лед к моему лицу. – Подержи лед еще минут десять. Это предотвратит отек.

Я взяла лед в руку.

– Куда ты идешь?

Райл поцеловал меня в лоб и сказал:

– Убирать то, что я натворил.

Следующие двадцать минут он наводил порядок в кухне. Я слышала, как он собрал осколки и выбросил в мусорное ведро, вылил вино в раковину. Я быстро приняла душ, чтобы смыть с себя его кровь, а потом сменила простыни на постели. Когда Райл закончил убирать кухню, он принес мне стакан с содовой.

– Это содовая, – сказал он. – Тебе поможет.

Я сделала глоток и почувствовала, как пузырьки воздуха побежали по моему горлу. Идеальная вещь. Я выпила еще и поставила стакан на ночной столик.

– От чего это помогает? От похмелья?

Райл улегся в кровать и накрыл нас одеялом. Он покачал головой:

– Я не думаю, что содовая помогает хотя бы от чего-то. Просто мама мне обычно давала содовую, если у меня был плохой день, и мне всегда становилось чуточку лучше.

Я улыбнулась:

– Что ж, это сработало.

Он легко провел пальцами по моей щеке. По выражению его глаз, по тому, как он ко мне прикасался, я поняла, что он заслуживал хотя бы одного шанса на прощение. У меня было такое чувство, будто, не найдя способа его простить, я перенесу на него вину за ненависть, которую я испытываю к своему отцу. Он не такой, как мой отец.

Райл любил меня. Он никогда раньше этого не говорил, но я знала, что это так. И я любила его. Я не сомневалась, что произошедшее в кухне никогда больше не повторится. Это не могло повториться, ведь я видела, как он был огорчен тем, что причинил мне боль.

Все люди ошибаются. Характер человека определяют не ошибки, которые он совершает. Все зависит от того, как он принимает эти ошибки и превращает их в уроки, а не в оправдания.

Через несколько минут Райл сжал мою руку.

– Лили, – сказал он, кладя свой большой палец на мой, – я люблю тебя.

Каждой клеточкой своего тела я ощутила его слова. Я прошептала:

– Я тоже тебя люблю. – И это было самой голой правдой, которую я ему когда-либо открывала.

Глава 15

Я пришла в ресторан с опозданием на пятнадцать минут. Я уже собиралась закрывать магазин, когда пришел покупатель, чтобы заказать цветы на похороны. Я не могла ему отказать, потому что, как это ни печально, похороны – это подарок для флориста.

Райл помахал мне рукой из-за столика, и я прошла прямиком к кабинке, стараясь не смотреть по сторонам. Мне не хотелось видеть Атласа. Я дважды попыталась уговорить их пойти в другой ресторан, но Алиса вознамерилась во что бы то ни стало поесть именно здесь после того, как Райл рассказал ей, насколько хорош этот ресторан.

Я села за столик, и Райл наклонился ко мне и поцеловал в щеку.

– Привет, подружка.

Алиса застонала:

– Боже, вы, ребята, такие милые, что аж тошнит. – Я улыбнулась ей, и ее взгляд мгновенно уперся в уголок моего глаза. Все выглядело не так плохо, как я предполагала. Возможно, мне помог лед, который я так долго держала по настоянию Райла. – О боже, – ахнула Алиса. – Райл рассказал мне о том, что случилось, но я не думала, что все настолько плохо.

Я посмотрела на него, гадая, что именно он рассказал сестре. Правду? Райл улыбнулся и сказал:

– Оливковое масло было всюду. Когда Лили поскользнулась, она сделала это так грациозно, что можно было подумать, будто она балерина.

Ложь.

Хотя достаточно справедливо. Я бы поступила так же.

– Зрелище было довольно жалкое, – со смехом добавила я.

Каким-то образом ужин прошел без сучка без задоринки. Атласа не было видно, о произошедшем накануне я не думала, и мы с Райлом оба отказались от вина. Когда мы закончили с едой, к столику подошел наш официант.

– Желаете десерт? – спросил он. Я покачала головой, но Алиса встрепенулась.

– А что у вас есть?

Маршалл тоже проявил заинтересованность.

– Мы едим за двоих, поэтому съедим все, что с шоколадом, – объявил он.

Официант кивнул и отошел. Алиса посмотрела на мужа:

– Малыш пока размером с клопа. Тебе лучше было бы не обзаводиться плохими привычками в ближайшие несколько месяцев.

Официант вернулся с десертной картой.

– Всем будущим матерям наш шеф предлагает десерт за счет заведения, – сказал он. – Наши поздравления.

– Шеф угощает? – обрадовалась Алиса.

– Думаю, шеф-повар любит детей, – предположил Маршалл.

Мы все посмотрели в карту.

– О боже, – ахнула я, пораженная выбором.

– Это мой новый любимый ресторан, – объявила Алиса.

Мы выбрали три десерта на всех, и, ожидая, пока принесут заказ, обсуждали имена для будущего ребенка.

– Нет, – отрезала Алиса, глядя на Маршалла. – Мы не назовем нашего малыша в честь штата.

– Но мне нравится Небраска, – взвыл тот. – А как насчет Айдахо?

Алиса уронила голову на руки:

– На этом наш брак закончится.

– Развод, – предложил Маршалл. – Это действительно хорошее имя.

От смерти его спасло только появление десерта. Официант поставил тарелку с куском шоколадного пирога перед Алисой и отступил в сторону, чтобы пропустить другого официанта, державшего два других десерта. Наш официант кивком указал на парня, ставившего десерты на стол, и сказал:

– Шеф решил сам вас поздравить.

– Как вам понравилась еда? – спросил шеф, глядя на Алису и Маршалла.

К тому моменту, когда он посмотрел на меня, я не находила места от тревоги. Атлас встретился со мной взглядом, и я, не подумав, выпалила:

– Так ты шеф?

Официант высунулся из-за спины Атласа и пояснил:

– Шеф-повар. Владелец. Иногда официант, иногда посудомойка. Он вкладывает новый смысл в понятие практичности.

Следующие пять секунд пролетели незаметно для всех, но для меня все шло в замедленном темпе.

Взгляд Атласа остановился на синяке возле моего глаза.

Потом переместился на перевязанную руку Райла.

Потом снова на мой глаз.

– Нам нравится ваш ресторан, – объявила Алиса. – Это невероятное место.

Атлас даже не взглянул на нее. Я увидела, как дернулся кадык на его шее, когда он сглотнул. По скулам заходили желваки, и он молча ушел.

Черт.

Официант постарался прикрыть торопливый уход Атласа, сияя улыбкой и демонстрируя слишком много зубов.

– Наслаждайтесь десертом, – сказал он и ускользнул на кухню.

– Вот дерьмо, – подала голос Алиса. – Только нашли новый любимый ресторан, а шеф оказался придурком.

Райл расхохотался:

– Ага, но придурки – это лучшие повара. К примеру, Гордон Рамзи?[6]

– Ты прав, – согласился Маршалл.

Я положила руку на локоть Райла:

– Мне надо выйти.

Он кивнул, и я вышла из кабинки, а Маршалл сказал:

– Как насчет Вольфганга Пака?[7] Думаешь, он тоже придурок?

Я быстро прошла через зал, опустив голову. Как только я оказалась в знакомом коридоре, я не замедлила шаг, толкнула дверь женского туалета, вошла и заперла ее за собой.

Черт. Черт, черт, черт.

Этот его взгляд. Эти гневные желваки на скулах.

Я испытала облегчение, когда он ушел, но я была почти уверена, что он будет ждать нас у ресторана, чтобы надрать Райлу задницу.

Я вдохнула носом, выдохнула через рот, вымыла руки, повторила вдох-выдох. Немного успокоившись, я вытерла руки полотенцем.

Я решила, что вернусь в зал и скажу Райлу, что плохо себя чувствую. Мы уйдем и больше никогда не вернемся. Они все решили, что шеф-повар придурок, и это станет моим оправданием.

Я отперла дверь, но не успела открыть ее. Она начала открываться снаружи,