Подкати ко мне нежно - Карли Робин

ткнула меня локтем. – Ты, конечно, бываешь огромным придурком, и временами я нахожу тебя невыносимым, но я не собираюсь тебя убивать.

Я удержался от того, чтобы не добавить, что у меня еще и член огромный. Вместо этого я произнес:

– Ты и сама временами бываешь ужасно невыносимой.

– Ты работал над своими комплиментами, Блейк? – Элла качнула головой с притворным раздражением, ее каштановые волосы блестели в свете фонарей. – Они постепенно становятся лучше.

– Я знаю, как делать комплименты, – я вскинул руки вверх, словно сдаваясь. – Просто не хочу излишними похвалами вызвать у тебя желание переспать со мной.

– Это так мило, что ты думаешь, будто все на свете мечтают с тобой переспать, – она соблазнительно лизнула мороженое, не отводя от меня завораживающий взгляд. Он прямой наводкой передал послание моему члену. – Потому что я не хочу.

– То есть, если я поцелую тебя прямо сейчас, ты не захочешь сорвать с меня всю одежду?

Она фыркнула.

– Обещаю тебе, твоя одежда останется целой и невредимой.

– Поспорим?

Ночь была тихая, поэтому молчание Эллы показалось ужасно громким. Она остановилась посреди улицы и обернулась ко мне. Ее лицо выражало противоречивые эмоции.

– Ты действительно считаешь, что если поцелуешь меня прямо сейчас, то я затащу тебя в переулок и оттрахаю до полусмерти?

Я кивнул. «Да, да, так я и считаю». Невозможно было отрицать химию между нами. Может, она и не хотела быть моим потрахушником, но она определенно меня хотела. Я уже потерял счет тому, сколько раз застукал ее за тем, что она пялится. Я и сам так делал, но мои щеки хотя бы не приобретали столь ярко-розовый цвет, когда меня в этом уличали.

– А что я получу, если волшебным образом смогу удержать руки при себе?

Я попытался не показать шок. Я не думал, что Элла заглотит наживку. Мой член зашевелился в штанах.

– Я не буду жаловаться, что ты меня интервьюируешь.

– Договорились.

Я не успел ответить, как Элла обвила руками мою шею и потянула к себе. Мне пришлось нагнуться, чтобы добраться до ее рта. Ее губы оказались мягче, чем я представлял, а я представлял их очень много раз. Поцелуй был мягким и нежным. Я пробежался языком по ее губам, молчаливо умоляя впустить меня. Ее губы слегка приоткрылись – как раз достаточно, чтобы мой язык проскользнул внутрь и встретился с ее. Язык Эллы на вкус был ванильным, как ее мороженое. Мое мороженое все же пропало: я уронил рожок на мостовую и обнял ее за талию. Мои ладони опускались все ниже и ниже, пока я наконец не сжал ее задницу. Черт возьми, какая шикарная задница.

Элла осторожно исследовала мой рот своим языком, становясь решительнее с каждым мгновением. Проклятье. Я хотел большего. Я нуждался в большем. Элла издала тихий стон, показывая, что и она этого хочет. Я покрепче прижал ее к себе, совершенно не заботясь о том, что она почувствует мой стояк. Я хотел, чтобы она почувствовала, как у меня на нее стоит. Наши языки переплелись в борьбе за превосходство. Мозг сбоил, пытаясь сфокусироваться на Элле, на том, как она ощущалась. Она слегка прикусила мою нижнюю губу, заставив меня издать животный рык.

Поцелуй был поразительным и вкусным и закончился слишком быстро. Элла отстранилась и посмотрела на меня с выражением ангельской невинности.

– Какая жалость, что ты уронил свое мороженое, – рассмеялась она, глаза у нее блестели.

Как она вообще умудрилась свое в руках удержать? Я застыл на месте. Людей, с которыми не хотят спать, так не целуют. От такого поцелуя перехватывало дыхание, он ошеломлял и заставлял желать продолжения.

Элла же пошла дальше по улице, словно ничего и не случилось.

– Ну ты там кончишь ворон считать?

Я бы очень хотел кончить, но этого сейчас явно не случится.

Глава 17: Элла

Я была рада, что время перед каждым Гран-при Блейк предпочитал проводить в одиночестве в своем номере. Потратив большую часть дня на автографы, фото с фанатами и интервью с медиа, он нуждался в тишине и покое. Иногда он смотрел записи предыдущих гонок на этой трассе, чтобы подготовиться, а иногда слушал музыку. Иногда он и вовсе сходил с ума и смотрел документалки. Меня абсолютно не интересовало, чем он занимался перед Гран-при Азербайджана, пока он занимался этим вдали от меня и моего идиотского влечения к его губам.

И хотя в моем контракте нигде не говорилось «и не вздумайте крутить роман с героем вашей книги», думаю, это подразумевалось. Теперь я понимала, почему. Всякий раз как я видела Блейка, мой желудок трепетал от воспоминания о том, как его губы соприкоснулись с моими. Он ни разу не заговорил о случившемся между нами, и я совершенно точно не собиралась напоминать ему о моей кратковременной ошибке в суждениях. Особенно учитывая, что это я и провела эту линию.

Обычно перед гонкой я тусовалась с Джози, но сегодня проводила время с Тео. У него было более чем достаточно историй о его первых днях в картинге вместе с Блейком. Я брала у него интервью около часа, пока он не уговорил меня сыграть с ним в «Марио Карт». Видеоигры – часть его обязательного ритуала перед гонками. Он и не подозревал, что я все детство соревновалась с братом, и принцесса Пич в ближайшее время надерет задницу Боузеру.

После того как я выиграла первую игру, Тео нахмурился.

– А ты совсем не ламер в этом, Голди.

– Какой милый двусмысленный комплимент, Уокер.

Тео фыркнул и ткнул меня локтем. Может, он и был мировым чемпионом «Формулы-1», но чемпионом виртуального картинга была я.

– Вопрос, – произнес он, откладывая джойстик в сторону. – А что там у тебя с Коннором Брикстоном?

Я чуть из штанов не выскочила от удивления.

– Что? – спросила я. – Почему? Кто хочет знать?

– Не мечи икру, Голди. Блейк просто спросил меня и Лукаса, не знаем ли мы что-нибудь о нем. – Тео пожал плечами, словно это пара пустяков. – Лукас вспомнил, что как-то пересекался с ним на одной вечеринке в Нью-Йорке. Блейк сразу весь напрягся и… ну, ты знаешь, каким он бывает.

Мне следовало держать рот на замке. Последнее, что мне требовалось – это чтобы Блейк влезал во что-то, связанное с Коннором.

– А я-то тут при чем?

– Лукас предложил Блейку спросить тебя, раз уж Коннор продюсировал твое шоу, – ответил Тео, прищурившись с таким видом, словно я совсем дурочка, раз не сложила два и два. – Я думал, Блейк его прибьет за такое.

Я прикусила губу, чтобы не раскрыть