Порочные удовольствия - Меган Марч

class="p1">Но ее слова еще висят в воздухе, дразня и приводя меня в отчаяние в одно и то же время. У меня больше денег, чем я смог бы потратить, даже если бы у меня было пять жизней. Но я не могу дать Холли единственного, что ей так отчаянно нужно. Это отрезвляет меня и внушает мне чувство смирения.

Но моя следующая мысль отрезвляет меня еще сильнее.

Она ошибается.

Ее бабушка была не единственным человеком, который когда-либо так сильно любил ее.

Глава 20

Холли

Я потягиваю шампанское и разглядываю толпу богатеев, заполнивших залы Музея современного искусства. После моего срыва этим вечером мне пришлось полностью заново накладывать макияж. Ничто так не скрывает следы горя и вины на лице, как несколько слоев тонального крема и консилера.

Жаль, что они не могут скрыть моего смущения оттого, что я, простая деревенская девушка, попала на мероприятие, которое так далеко от моей лиги. Меньше всего мне хочется совершить сейчас какую-нибудь ошибку, которая поставит Крейтона в неловкое положение и попадет в светскую хронику.

Я окидываю взглядом толпу, задерживаясь на роскошных темных дизайнерских платьях женщин и на их бриллиантах, далеко не таких ослепительных, как мои. Я не знала, чего мне ждать от этого ужина, но за те десять минут, что мы здесь находимся, я уже увидела больше знакомых лиц, чем могла ожидать.

Здесь присутствует по крайней мере сотня людей, куда более знаменитых, чем я, не то чтобы я считаю себя знаменитой. Сколько из них знали меня до того, как я вышла замуж за Крейтона? По моим прикидкам, это число будет однозначным.

В их числе будет не слишком много стариков, которые привыкли сидеть во фраках с кружкой пива в руке, это уж точно. Думаю, что могу смело предположить, что немногие из присутствующих входят в целевую группу «Музыка Кантри».

Иными словами, я полностью не в своей тарелке. Даже несмотря на то, что в течение нескольких месяцев я выступала перед огромными аудиториями, эта ситуация выбивает меня из колеи. Я гораздо увереннее чувствую себя на сцене перед более близкими мне людьми. Теми, кто хочет слушать песни, которые рассказывают им о таких же людях, как они. Вместо этого я стою посреди людей, заплативших за участие в этом мероприятии почти столько же, сколько стоит совершенно новенький «Шевроле S-10» пикап.

Но, по крайней мере, мне удалось пройти мимо камер у входа без каких-либо инцидентов. Это уже что-то.

Дорожка у входа была слегка запорошена снегом, и я была уверена, что упаду, если не уцеплюсь за Крейтона, как пьяная обезьяна. Так что я за него уцепилась.

А потом я при первой же возможности ухватила фужер с шампанским с подноса, который мимо проносил официант. Но, чтобы почувствовать уверенность в себе и пережить этот вечер, мне понадобится гораздо больше выпивки.

В первый раз с тех пор, как я вышла замуж за Крейтона, я чувствую себя девушкой из службы эскорта. Не то чтобы Крейтон дал мне хоть малейший повод почувствовать себя таковой. Он знакомил меня со всеми и старался втянуть в общий разговор, но мои ответы были короткими и неловкими.

Мне нужно собраться, чтобы я могла обаять их и заставить его гордиться мной. Может быть, мне стоит нанять преподавателя актерского мастерства, который научил бы меня, как вести себя на подобных сборищах. Сама я никогда этому не научусь. Я просто не чувствую себя здесь своей.

И судя по тому, как женщины мгновенно отворачиваются, когда я случайно перехватываю их взгляды, мне очевидно, что они тоже знают, что я здесь не в своей тарелке. Я даже могу предположить, что именно они шепчут, склонившись друг к другу:

«Да, это та девица, на которой он женился после одной совместно проведенной ночи. Как ты думаешь, он знал, что она будет так нелепо выглядеть здесь?»

Или:

«Я готова поспорить, что теперь он жалеет, что не взял в жены девушку своего круга».

Или, может быть, даже:

«Я готова занять ее место, когда она ему надоест».

В своих черных платьях они были похожи на стаю ворон, которые ждут момента, чтобы наброситься на наш с Крейтоном брак, как только он умрет.

В другой день, как мне хочется думать, все это только бы укрепило меня в желании доказать им, что они ошибаются, но сегодня вечером я чувствую себя слишком ранимой, и мне приходится прилагать неимоверные усилия, чтобы спрятать мою слабость.

Крейтон здоровается еще с какими-то людьми, и они начинают обсуждать свои дела. А я вишу на его руке и улыбаюсь. Я ни черта не понимаю, о чем они говорят, и мои щеки уже болят от улыбок. Мы пробыли здесь всего двадцать минут, а мне уже не терпится уйти отсюда.

Я прогоняю прочь эти мысли. Я здесь, потому что это важно для Крейтона. Я краем уха слушаю их беседу, когда они начинают обсуждать какое-то новое предприятие, в которое говорливый парень в смокинге с красной клетчатой бабочкой уговаривает Крейтона вложить деньги.

Я жду, когда парень замолчит, чтобы перевести дыхание, и сжимаю руку Крейтона. Он моментально переключает свое внимание на меня, и его темные глаза смотрят на меня с нежностью и… любовью?

По моему телу пробегает волна тепла, и в первый раз после того, как мы выбрались из лимузина, я не чувствую себя взволнованной и несчастной. Мне нужно научиться быть спокойной рядом с ним, когда он становится центром внимания в своем кругу. Он обаятельный мужчина, и я горжусь тем, что он принадлежит мне. Но мне нужно еще многому научиться, прежде чем я почувствую себя уверенно в его мире.

Я тихонько откашливаюсь, чтобы прервать говоруна.

– Прошу простить меня. Мне нужно припудрить носик.

Я горда собой, мысленно глажу себя по головке за то, что выразилась так элегантно, а не сказала что-нибудь вроде: «Я пойду пописаю». Учитывая то, что все последние недели я провела в обществе Буна и своей группы – той еще компании – я, возможно, заслуживаю за это дополнительной премии.

Я разжимаю пальцы, которыми цеплялась за руку Крейтона. Бог мой! Я, наверное, оставила отпечатки пота на его смокинге! Но Крейтон хватает меня за руку прежде, чем я успеваю отстраниться от него. Он поворачивается ко мне, не обращая внимания на замолчавшего собеседника, и притягивает меня за руку к себе. Он ставит свой наполовину пустой стакан