Трудно отпустить - Кристи Бромберг

последнее время только ей под силу меня рассмешить.

Глава 22. Деккер

Коньки скользят по свежезалитому льду. Этот звук – симфония умений и маневров, которые так же легко услышать, как и увидеть.

Я наблюдаю за разминкой «Лесорубов», и особенно преданные фанаты приходят пораньше, чтобы не пропустить и секунды.

Несколько раз я ловлю Хантера на том, что он смотрит туда, где я стою в зоне для посетителей. Даже если часть меня надеется, что он сожалеет о том, как обошелся со мной, остальная часть все же знает, что ему все равно.

Черт, Хантер Мэддокс беспокоился о моих чувствах только тогда, когда нужно было довести меня до оргазма.

Но я думаю о пресс-конференции, в которой он сегодня участвовал. О том, каким отстраненным он казался, когда отвечал на вопросы, и о том, как повел себя, когда позже мы столкнулись в коридоре.

Видимо, ничего особо не изменилось…

Даже сейчас я не могу его понять.

– Удивлен увидеть тебя в Бостоне.

Боковым зрением вижу, как Финн Сандерсон в смехотворно дорогом костюме встает рядом и скрещивает руки на груди.

– У каждого из нас есть работа, – бурчу я. Мне не очень-то хочется болтать с ним, и дело не только в комментарии о перепихоне. Я просто терпеть не могу этого мужчину.

– И некоторые справляются с ней лучше других. Верно, Деккер?

Его мягкий, как шелк, голос все же пропитан ядом, и я без труда замечаю это.

Он действует мне на нервы.

Тем не менее я не собираюсь доставлять ему удовольствие и отвечать.

– И за каким же клиентом ты присматриваешь? – спрашивает Финн.

Каждое его слово – напоминание о клиентах, которых он у нас увел. То, как он медленно выбивает почву у нас из-под ног, только укрепляет мою решительность. Кинкейды победят в этой войне.

Если бы только я могла сблизиться с Хантером, чтобы понять, как далеко продвинулась.

Хотя если Финн продолжит отвешивать грязные комментарии, вроде того про «перепихнуться», я просто промолчу и позволю ему сделать всю грязную работу за меня.

Ребята переходят к следующему упражнению, и я вижу, как Каллум пересекает линию. Он клянется, что вегетарианство, на которое он перешел пару месяцев назад, кардинально его изменило. Отчасти я с ним согласна. По-видимому, это повысило его выносливость и способствовало плавности движений. Вне зависимости от причин, которые за этим стоят, я не возражаю, потому что действие его контракта заканчивается в конце сезона, а повысившаяся статистика поможет выбить лучшие условия.

Пока я смотрю на парней, Финн следит за мной.

– Стоит ли мне переживать, что ты украдешь моих клиентов, Деккер? – наконец спрашивает он.

Он действует мне на нервы.

В ответ я фыркаю и, чтобы показать, как он мне безразличен, проверяю пришедшее на телефон сообщение.

– Это значит «да»? – подталкивает Финн.

И впервые я поворачиваюсь к нему лицом. Осматриваю его идеально уложенные волосы, темно-серые глаза и не могу думать ни о чем, кроме того, насколько безукоризненным он выглядит.

Я ощетиниваюсь из-за того, как сильно презираю его, но улыбка на моем лице не выражает ничего, кроме безразличия.

– Это ничего не значит. А может, это значит «Тебе следует работать лучше и удовлетворять запросы клиентов, тогда не придется беспокоиться, что они сбегут».

– Как ты удовлетворяешь запросы своих?

– Можешь стоять здесь и вести себя как мелочный, неуверенный в себе агент, а я пойду туда, где мне комфортнее, со спокойной совестью, которая позволяет мне спать по ночам. – Я уже собираюсь уйти в другой конец ложи.

– Сбегаешь, поджав хвост, Кинкейд? Думал, ты будешь усерднее бороться за своих клиентов.

– Придурок, – ворчу я себе под нос. К счастью, кто-то звонит Сандерсону, и наша неприятная беседа подходит к концу.

За моей спиной раздается какой-то шум, и я поворачиваюсь ко входу, чтобы увидеть, как в ложу завозят высокотехнологичное инвалидное кресло. Я по доброте душевной улыбаюсь человеку, который пристегнут к нему ремнями, но даже не знаю, видит ли он меня. Опасаясь, что все решат, будто бы я пялюсь, я приветствую женщину, что толкает кресло. Старше меня, с прилипшими к щекам волосами, она выглядит огорченной.

– Вам помочь? – предлагаю я, направляясь к ним. Кресло не выглядит слишком удобным, поскольку сидящий в нем теперь откинулся на спинку.

– Нет, не стоит. Спасибо, – отвечает она и, ворча, передвигает кресло к концу прохода, откуда открывается беспрепятственный вид на арену.

И тут до меня доходит.

Это Джон. Брат Хантера.

Я пытаюсь не смотреть в их сторону, пока перевариваю сделанное открытие.

Я раздумываю подойти и представиться, но сначала хочу позволить им устроиться поудобнее, чтобы не мешаться под ногами и чтобы они не решили, будто я просто хочу поглазеть.

Пока я стою, краем глаза наблюдая за разминкой «Лесорубов», женщина убеждается, что все в порядке, при этом нашептывая тому, кто, как я думаю, является Джоном.

– Вот так. Тебе удобно? – Женщина поправляет его руки. – Как волнительно. Разве ты не рад быть здесь, Джон? Знаю, ты этого долго ждал. – Она нажимает кнопку на кресле и то немного приподнимается. – «Лесорубы» сегодня победят. Потому что ты здесь. Ты же их талисман.

Она разговаривает с ним мягким певучим голосом, пока возится с вещами, сложенными на кресле. Каждое предложение сливается с тихим шумом его дыхания.

– Карла, рад вас видеть, – говорит Финн, обходя меня.

Я поворачиваюсь и вижу, как озаряется лицо женщины. Она идет к Сандерсону и коротко обнимает его.

– Мистер Сандерсон, не знала, что вы тоже здесь будете. Рада вас видеть.

Финн подходит к мужчине в инвалидном кресле.

– Рад встрече, Джон. Не терпится посмотреть сегодняшнюю игру? Твой брат в отличной форме. Уверен, зная, что ты здесь, этим вечером он будет играть как сумасшедший.

Карла похлопывает Сандерсона по руке. В ее глазах, как и в легком покачивании головы, сквозит нечто, чего я не понимаю.

Момент, чтобы представиться, безвозвратно упущен, так что я снова обращаю внимание на каток. Тем не менее я стою так близко, что возникает ощущение, будто подслушиваю.

– Вы хорошо заботитесь о моем мальчике? – спрашивает женщина.

– Вы же знаете, ему не нужна забота, – смеется Финн. – Уверен, вы сами в этом убедились.

– Мы еще не видели Хантера. Он сказал, вы распланировали для него весь день. Может, нам удастся встретиться после сегодняшней игры. – В голосе Карлы слышится грусть, которая в следующее мгновение сменяется волнением.

– Может.

Хантер снова смотрит наверх и поднимает руку в знак приветствия.

– Привет, дорогой, – говорит Карла так громко, словно Хантер