Любовь прямо по курсу - Триш Доллер

– Прости, если я тебя обидел, – тихо говорит Кин, заглядывая в каюту.

Я притворяюсь спящей. Однако он распознает мое притворство.

– Когда люди проводят много времени вместе, да еще в замкнутом пространстве, это… провоцирует. Однажды звезды сойдутся так, что ты перестанешь думать о Бене, и одному мужчине – кем бы он ни был – невероятно повезет.

Пол скрипит, когда Кин уходит. Судя по звукам, он отстегивает протез и ложится.

– Спокойной ночи, Анна.

В моих мыслях царит полный сумбур. Неужели Кин прав и виной всему замкнутое пространство? Или я страдаю анти-стокгольмским синдромом? Любое другое объяснение будет предательством памяти Бена и нечестным по отношению к Кину. Однако у меня не получается унять тихую панику при мысли о том, что попытка поцеловать Кина не была ошибкой.

Глава 17

Дождь

Мы едим домашнюю пиццу с креветками на судне Коррин и Гордона, и вдруг начинается дождь. Крупные редкие капли вскоре образуют сплошную завесу. Перебираемся из крытой рубки в каюту, и хозяйский черный лабрадор прячется от грома под кровать. Принцесса с дутым ошейником вокруг шеи – чтобы не лизала швы – изумленно смотрит на меня. Еще вчера она бегала на свободе, а сейчас ее прибило к нашей маленькой странной компании. Я сомневаюсь, что поступила правильно, забрав ее из единственной известной ей среды обитания, однако прижимающееся ко мне теплое тельце успокаивает.

Дождь идет четвертый день. Он то висит в воздухе легкой изморосью, то льет как из ведра, создавая впечатление, что в мире не осталось ничего, кроме воды. О суше можно лишь вспоминать. Большую часть времени мы пытаемся не промокнуть и не сойти с ума от скуки. Кин прочел несколько глав «Моби Дика» и заявил, что это полное дерьмо. Коррин научила нас новой карточной игре. Я натаскиваю Принцессу писать на небольшой участок ковра в углу рубки и сочиняю письма маме и Карле, уверяя их, что у меня все хорошо. Про Принцессу молчу – даже себе не могу объяснить, зачем я ее взяла.

Иногда я так скучаю по Бену, что мне хочется первым же самолетом вернуться в Форт-Лодердейл, словно Бен меня там ждет. Словно я здесь в первую очередь не оттого, что убегаю от его отсутствия.

* * *

Мы сидим в каюте и доедаем яичницу с лобстерами, оставшимися от обеда с Коррин и Гордоном.

– Пора решать, – говорит Кин.

Сегодня истекает срок нашего официального разрешения на пребывание на островах Теркс и Кайкос. Если мы задержимся в ожидании хорошей погоды, нам придется заплатить еще триста долларов. Несмотря на дождь, мне здесь вполне уютно, я даже слегка расслабилась и разленилась. Предстоящее плавание меня пугает. Однако остаться я тоже не могу.

– Наверняка это скоро закончится, – говорит Кин. – Как только дождь прекратится, установится хорошая погода до самого конца нашего плавания. Лучше переждать дождь.

– Тебе ведь нужно в Пуэрто-Рико. Из-за ожидания все откладывается.

– Знаешь, Анна, я сейчас именно там, где хочу быть.

Кровь приливает к моим щекам, но у меня сейчас нет времени размышлять о том, что могут означать его слова. Только не тогда, когда мы решаем, что делать дальше. Только не тогда, когда я и так все понимаю. Кин был прав, когда говорил о близости, возникающей от совместного пребывания в замкнутом пространстве. За последние восемнадцать дней я узнала, что Кин встает в уборную в четыре утра, особенно если много выпил вечером. Он быстро ест – из-за того, что ему на гоночных яхтах годами приходилось есть, когда придется. И что глубже всего он спит, когда лежит на спине. Мы чувствуем настроение друг друга. Мы вместе едим, работаем, а теперь еще и владеем собакой. Порой я замечаю в его мимолетном взгляде на меня желание, неприкрытое и откровенное. Даже не знаю, зачем ему такая, как я. Однако в те моменты, когда его желание взывает к моему, постоянно всплывают мысли о Бене, напоминая о моей потере.

– Если мы отплывем сейчас, то плавание будет трудным, – продолжает Кин. – Даже при более благоприятных обстоятельствах оно, что называется, душу из тебя вынет. А в такую погоду, как сейчас, ты вообще почувствуешь себя так, словно продала душу дьяволу.

– У тебя есть лишние деньги? Тогда остаемся. Потому что если я собираюсь доплыть до Тринидада и вернуться, мне нужно быть более экономной.

– Я вполне могу заплатить. Правда, меня это тоже ударит по карману.

– Меня пугает погода.

– Тогда остаемся. Поделим расходы и подождем, пока распогодится.

Запрыгнув на скамью, Принцесса проникновенно смотрит на Кина. Он выставляет ладонь – мол, дай «пять», – и она касается ее лапкой. Прогресс. Кин вознаграждает ее кусочком лобстера и смотрит на меня.

– Что скажешь?

– Можно спросить кое о чем?

– Спрашивай.

– Как, по-твоему, перенесу я плавание при такой погоде или нет?

– Да, – тут же отвечает он, не моргнув и глазом.

– Тогда отплываем. Немедленно.

Коррин совершенно по-матерински пытается нас отговорить. Гордон слушает прогноз погоды и рекомендует, если мы все-таки решимся отплыть, добраться до Биг-Сэнд-Ки и встать там на якорь для ночлега.

– Отдыхайте по очереди. Из-за качки вам вряд ли удастся выспаться, но, по крайней мере, вы все-таки отдохнете.

Коррин дает нам хлеб с манго, упакованный в два пакета. Гордон дарит две канистры с топливом и советует повернуть обратно, если погода ухудшится. Неблагоприятный прогноз Кина, похоже, не беспокоит; поставив канистры на палубу, он спускает шлюпку на воду.

С тяжелым сердцем я отплываю с Провиденсьялеса.

Волны вздымаются и опадают, то пряча, то открывая нашему взгляду удаляющийся остров. Мы молчим. Меня подташнивает. Когда я в первый раз вышла с Беном в море, меня тоже укачивало, но сейчас у меня полноценная морская болезнь. Вцепившись в борт, я извергаю содержимое желудка в море. Горло жжет, в носу щиплет, желудок сжимают сухие спазмы. При мысли о том, что так будет три дня пути, тянет плакать.

– Полегчало? – спрашивает Кин, когда я возвращаюсь в рубку.

– Нет. – Во рту стоит привкус рвоты.

– Хочешь вернуться?

Больше всего мне сейчас хочется вернуться на Провиденсьялес, однако я ведь решила плыть, когда взяла яхту Бена. Мы с Кином договорились, что он будет мне помогать, а не делать за меня всю работу.

– Нет.

Мы сменяем друг друга за румпелем, чтобы перекусить, обмыться и проверить, как себя чувствует Принцесса: Кин отгородил ей местечко в закутке под моей койкой.

Общаемся мало. Почти все, что я съедаю, чуть позже оказывается за бортом. Все одиннадцать