Невинная любовь - Бусе Кудун

Седеф.

– Ведьма со злым сердцем! – с досадой произнесла я. – Она просто делает мою и без того непростую жизнь немного сложнее, вот и все. С ней или без нее, я даже не чувствую разницы.

Если бы я знала, что эти слова, вдруг вырвавшиеся у меня, покажутся слишком драматичными, зажала бы себе рот ладонями.

Зачем мне рассказывать ему о собственных трудностях, если я хочу узнать его получше? К тому же, по словам Мины, такие разговоры заставляют нас посылать во Вселенную неверные сообщения. Всегда утверждайте, всегда утверждайте! Жизнь прекрасна! Да здравствует моя аренда, за которую я плачу половину того, что зарабатываю! Да здравствуют продуктовые магазины, в которых я оставляю оставшиеся деньги!

Динчер с серьезным видом взглянул на меня, я рассмеялась и не очень убедительно сказала:

– Я пошутила! – Как будто этого было недостаточно, чтобы разрядить напряженную обстановку, я хлопнула его по руке, словно мы были знакомы много лет.

Динчер слегка покачнулся, и серьезное выражение лица сменилось изумлением.

«Остановись уже!» – закричала во мне Нисан. Мне казалось, что героиня книги, которую я читаю, постоянно выставляет себя на посмешище, и захотелось швырнуть эту книгу об стену.

– Кем бы ни был этот человек, он считает, что успех и самое главное в жизни – это выйти замуж, – сказал Динчер, и я медленно сглотнула, так как мое сердце, сжавшееся от смущения, снова заколотилось. – И если этот человек думает, что на такой, как ты, никто не женится, значит, он завидует тебе от макушки до пяток.

Я уставилась на него, не в силах произнести ни слова. Мои глаза сейчас, должно быть, казались большими и завораживающими, как в мультиках у принцесс. Возможно даже, над моей головой поднимались и медленно таяли маленькие розовые сердечки.

– Поехали, – сказал он через несколько секунд.

Его взгляд снова смягчился и наполнился нежностью. Я молча кивнула. Он первым встал на самокат, а за ним встала я и обхватила его руками, проклиная рюкзак между нами.

– Спасибо, – прошептала я ему на ухо.

Он повернул голову и посмотрел на меня краем глаза. На его лице появилась легкая улыбка.

– Приготовься лететь на пляж, – игриво произнес он, а затем снова повернулся и сделал шаг вперед, – потому что, если мы не будем там через три минуты, тебе придется покупать не только пиццу, но и мороженое после нее.

Попытки Динчера напугать меня были тщетны. Потому что ради того, чтобы эта поездка длилась дольше трех минут, я могла купить еще несколько коробок пиццы и положить перед ним килограммы мороженого.

* * *

Когда самокат остановился рядом с выстроившимися на пляже велосипедами, я нехотя отделилась от чужого тела, в которое упиралась головой. Я уже привыкла к своему месту. Я щурилась на солнце, вспомнив, что не взяла солнцезащитные очки, теплый, но свежий воздух трепал волосы.

– Давно здесь не была, – сказала я, глядя, как волнуется море.

Динчер пристегнул самокат к фонарному столбу и повернулся ко мне.

– На пляже? – удивленно спросил он. – Твой дом ведь недалеко.

– Да, но я обычно не выхожу из дома, если только меня настойчиво не приглашают друзья.

– Почему? – Он слегка склонил голову набок.

Мне нравилось, что он старается узнать меня получше. Но в то же время мысль о том, что я могу рассказать лишнего, заставляла меня тщательно подбирать слова.

– Большую часть дня я посвящаю работе, а в остальное время люблю расслабиться и спокойно что-нибудь почитать, вместо того чтобы смешиваться с толпой и ненавидеть людей чуть больше, чем обычно.

Он внимательно слушал, ни на секунду не отрывая глаз.

– Если ты так ненавидишь людей, тебе не стоило принимать помощь от незнакомого мужчины среди ночи, – сказал он немного холодным тоном.

– Я же сказала, что хотела дать мужчинам шанс, хотя знала, что поступаю глупо. Наверное, это моя особенность. Я никогда не могу принять для себя правильное решение, – усмехнувшись, ответила я.

Он улыбнулся.

– Если бы мы всегда поступали правильно, то жизнь была бы такой скучной. – Он понизил голос, словно открывая тайну: – Самые лучшие воспоминания – всегда о каком-нибудь провале.

– Тогда давай продолжать делать глупости. Цель – вызвать на наших лицах легкую улыбку, когда мы состаримся и будем делать последний вздох на диване перед телевизором!

– Слушай, даже в этой странной депрессивной фантазии ты исключила людей. Как насчет того, чтобы поделиться с кем-то своими воспоминаниями вместо того, чтобы хранить все в себе? – сказал он, широко раскрыв глаза.

Я не осознавала, что делаю именно так, пока он мне не указал.

– Хорошо! – сказала я слабым голосом. Я не собиралась говорить ему, что книжные персонажи гораздо дружелюбнее и заслуживают большего доверия, чем реальные люди.

– Для начала сегодня ты можешь рассказать что-нибудь о своем прошлом мне, – сказал он с выжидающим видом.

– Хочешь, я поделюсь с тобой воспоминаниями о чем-нибудь забавном?

– Не знаю почему, но я чувствую, что у тебя их немало.

Меня все больше удивляло, насколько точны его предсказания. Я боялась, что еще немного – и он, как гадалка, расскажет обо мне все. Может быть, он экстрасенс и может читать мои мысли, просто посмотрев в глаза? Когда я расскажу об этом Мине, я уверена, что она сразу разложит карты Таро.

– Как мило с твоей стороны думать, что я часто позорюсь.

– Я не говорил про позор. Я буду признателен, если ты перестанешь искажать мои слова. – Затем он решительно подчеркнул: – Я про смешные моменты!

– Для меня это одно и то же. Если кто-то смеется надо мной, а я не на сцене зала с надписью «Stand-Up» на двери, это позор.

Я рассмешила его. И это, конечно, не было позором.

– Тебе уже говорили, что ты невероятно упрямая? – спросил он нахально.

Я ответила с сарказмом:

– Сначала ты оскорбляешь мою жизнь, теперь мой характер. Ты всего лишь спасаешь меня от похода на презентацию. Но это не дает тебе права оскорблять меня, чтобы ты знал!

– Ты антисоциальная, обидчивая, упрямая и драматичная, – сказал он, приближаясь на несколько шагов. Я молча следила, как он идет ко мне. – Для того чтобы в человеке собрались все эти качества, жизнь должна была нанести ему сильный удар. Прежде чем говорить о твоих смешных воспоминаниях, давай начнем с этого.

По мере того как его речь, начавшаяся так весело, постепенно становилась все серьезнее, я чувствовала, что этот разговор подошел к той точке, которая мне совсем не нравится. В то же время меня удивила резкость его тона, когда он высказал это предположение. Так уверенно можно говорить, только если сам пережил подобное.

– Поздравляю! Тебя повысили: из тренера принцесс ты дорос до психолога! – преувеличенно бодро воскликнула я. – А теперь пойдем