Пока не закончатся звезды - Инма Рубиалес

* * *

Не знаю, чего я ожидала от этого места, но явно не этого.

Следуя указаниям Лизы, я звоню в дверь квартиры 3А. Меня встречает молодая девушка, гораздо моложе, чем я себе представляла. Скорее всего, она стажер и работает на стойке регистрации, потому что именно туда она меня и отводит.

– Майя, верно? – спрашивает девушка, не отрывая глаз от компьютера. Светлые волосы волнами спадают ей на плечи. – Меня зовут Элеонор, и ко мне можно обращаться по любым вопросам. Пока что проходи в комнату ожидания. Мы тебя скоро позовем.

Что ж, Элеонор. Я стараюсь запомнить это имя.

Живот сводит от волнения, но я следую за ней. В помещении стоят несколько темно-зеленых диванов. Я устраиваюсь на ближайшем из них. Меня так и тянет снова расчесать большой палец и оторвать заусенец, но я сдерживаюсь. Ранка затянулась, потому что я уже неделю ее не трогала – и не собираюсь начинать сейчас. Чтобы отвлечься, я разглядываю белые стены, на которых висят различные картины.

Меня удивляет, что тут так… уютно. В моем воображении все было гораздо хуже: более безликое, более холодное. Если бы я так не нервничала из-за того, что пришла сюда одна, мне бы здесь понравилось. Надеюсь, что скоро тревога отступит. Нужно просто пройти через самую сложную часть. А дальше все станет проще – и для меня, и для всех.

Прямо передо мной висит диплом с надписью «Доктор Гастингс, психолог».

Жаль, что Лиама здесь нет.

Хоть мы и перестали общаться, я уверена, он был бы счастлив узнать, что я прислушалась к его совету. Будь Лиам здесь, он наверняка произнес бы одну из своих воодушевляющих речей про то, какая я сильная, смелая – и все то, что он обычно повторял мне, чтобы развеять мои сомнения. Только сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, как сильно он старался изменить мое ужасное представление о себе. И как мне повезло, что он был рядом и поддерживал меня. Всегда.

Трудно найти человека, который видит тебя такой. Который так тебя ценит. Который дарит тебе столько эмоций.

– Майя? – Элеонор открывает дверь, и я вскакиваю на ноги. Она улыбается, как будто заметила мою нервозность. – Идем. Доктор готова тебя принять.

Она ведет меня по узкому коридору в дальнюю комнату. Войдя внутрь, я сразу замечаю огромное окно, через которое проникает много света. Здесь есть стеллажи с книгами, несколько цветочных горшков и два кресла друг напротив друга. В одном из них сидит женщина. Она встает, чтобы поприветствовать меня. Я поворачиваюсь к Элеонор, и та ободряюще мне подмигивает.

– Все будет хорошо, – уверяет она.

Затем еще раз улыбается мне и закрывает за собой дверь.

Взяв себя в руки, я поворачиваюсь к доктору. Она намного старше, а ее улыбка излучает спокойствие.

– Приятно познакомиться, Майя, – говорит она. – Я доктор Гастингс, но ты можешь называть меня Анной. Как тебе больше нравится.

Я киваю. Хоть мне и страшно, все не так плохо, как я думала.

– Спасибо, Анна, – отвечаю я, и она широко улыбается.

– Почему бы тебе не присесть? – предлагает Анна, видя, что я замерла на месте.

Я устраиваюсь в одном из кресел, и она садится напротив. Скрещиваю ноги, наблюдая за тем, как она открывает блокнот. Зажмурившись, я делаю вдох, чтобы расслабиться.

И наконец Анна спрашивает:

– Что привело тебя сюда?

Когда я выхожу, уже стемнело. Я поднимаю глаза к небу и почти что вижу, как моя сестра следит за мной оттуда и говорит: «Ты сияешь, Майя. Отныне и навсегда – ты сияешь».

* * *

Я не разговаривала с мамой всю последнюю неделю. Только по самым необходимым вопросам. Она переживает из-за расставания со Стивом, что по-своему забавно, ведь это значит, что мы одновременно остались с разбитым сердцем. И, возможно, как раз поэтому каждая из нас притворяется, будто другой не существует. У нас обеих хватает своих проблем.

Однако, придя вечером домой, я обнаруживаю, что мама не лежит на диване, как обычно. Вместо этого она сидит за обеденным столом и ждет меня. Телевизор выключен, и в доме царит тишина. Я хмурюсь. В мою голову закрадывается ужасное подозрение, когда я вижу в прихожей пару чемоданов.

– Можешь присесть? – спрашивает она, прежде чем я успеваю открыть рот. В ее голосе звучит усталость и глубокая печаль. – Мне нужно поговорить с тобой.

Мне хочется запереться в комнате, чтобы избежать этого разговора, но в итоге я сажусь напротив, беспокойно сжимая руки под столом. Мама делает то же самое, и я с грустью понимаю, что унаследовала этот жест от нее. Я не могу вспомнить, когда мы в последний раз сидели и разговаривали. И это так печально. Ведь она – моя мама.

– Стив не вернется, – начинает она.

Я напрягаюсь, но все равно говорю:

– Мне очень жаль, мама.

К моему удивлению, она качает головой.

– Так будет лучше для нас обеих. Он не был хорошим человеком. – Я сглатываю. Больше мне нечего сказать. – Он познакомился с какой-то женщиной на побережье. Когда я позвонила тебе, я как раз узнала, что он изменял мне несколько недель. Он сбежал с ней. А это значит, что все кончено, Майя. Страница перевернута. Мы больше никогда его не увидим.

Я поспешно киваю. Когда я осознаю все сказанное, на мои глаза наворачиваются слезы. Я столько месяцев провела из-за него в постоянном страхе, и наконец-то все закончилось. Он останется в прошлом. А я могу жить дальше.

– Я знаю, что в последнее время не была образцовой матерью, – продолжает она. – Меня не было рядом, когда ты во мне нуждалась. И я не хочу оправдываться, но ты казалась такой… самостоятельной. Когда с твоей сестрой произошел несчастный случай, ты перестала быть ребенком и стала взрослой. И я вдруг почувствовала, что не нужна тебе и, более того, что я для тебя обуза.

Я напрягаюсь. Не хочет оправдываться? А звучит именно так.

– Я стала взрослой, потому что тебя не было рядом, – сухо отвечаю я.

Мама кивает, и я вижу боль в ее глазах.

– Я знаю. Мне жаль, что я бросила тебя в одиночестве. – Слова даются ей с трудом. – Когда я встретила Стива, я… я правда влюбилась, Майя. Но потом я познакомила вас и увидела, как он на тебя смотрит, и… мне это совсем не понравилось. Ты можешь мне не верить, но я много раз говорила с ним об этом. Наедине. Он всегда отвечал, что все это мне только кажется. Но ничего не менялось. Когда я увидела тебя с тем мальчиком, Лиамом, я подумала… я подумала, что у тебя все будет хорошо. Может быть, даже лучше, чем с нами. Поэтому я взяла свои вещи и ушла.

– В ту ночь ты сказала мне, что считаешь Лиама жестоким, – возражаю я, вспомнив о том, как мне пришлось выгнать его из дома, потому что Стив был в пути.

Мама медленно кивает.

– Когда я позвонила тебе, Стив сидел со мной в машине. Я пыталась избежать конфликта. Я не могла сказать тебе правду, на случай… – она смущенно откашливается, – на случай если бы он разозлился и решил бросить меня ради кого-то получше или помоложе.

Мне не нужно много времени, чтобы сделать выводы. Я конечно не оправдываю ее, но мне больно слышать ее версию событий.

– Это была не любовь, мама.

Она моргает, ее глаза слезятся.

– Для меня это была она, – отвечает мама задыхающимся голосом.

– Тот, кто любит, не манипулирует. Не вынуждает тебя притворяться кем-то другим и не обесценивает твое мнение. Не заставляет тебя сомневаться в себе. – Я смотрю в ее печальные глаза. – Я знаю, что ты скучаешь по папе, но не разменивайся на тех, кто и в подметки ему не годится.

Она вытирает слезы и кивает, не глядя на меня. А я тем временем думаю о том, что такое настоящая любовь. Она не запугивает. Наоборот, она заставляет даже самых трусливых захотеть рискнуть. И она согревает холодные сердца.

– Я собираюсь