Огнепоклонники (Адский огонь) - Робертс Нора

— Люк Чамберс проживает в Нью-Йорке, работает в той же брокерской компании, которая послала его на Уолл-стрит. Женился в декабре двухтысячного на Джанин Грейди. Детей нет. Овдовел, когда его жена погибла в теракте девятого сентября. Она работала на шестьдесят четвертом этаже первой башни.

— Тяжелый случай! Такой поворот может свести человека с ума. Ничего такого не случилось бы, если бы ты согласилась на его план и поехала с ним.

— О господи, ты прямо как пес, зажавший в зубах кость. Прекрасно. Я свяжусь с местными копами, попрошу проверить, был ли он вчера в Нью-Йорке.

О’Доннелл подошел к ее столу, вынул из кармана жестянку диетической кока-колы и поставил перед ней.

— Если бы речь шла обо мне, ты бы меня заставила проделать то же самое. А если бы я отказался, ты сама сделала бы это для меня.

— Я устала. Я на нервах. Ты, конечно, прав, но от этого мне только хочется тебе врезать.

О’Доннелл с довольной улыбкой занял место за своим столом.

Какое это было облегчение — наконец-то добраться до дома! Рине хотелось только одного: как следует выспаться.

Она вошла и повесила сумку на столбик перил. Потом перед ее мысленным взором возникло нахмуренное и осуждающее лицо матери. Она сняла сумку и перевесила ее в стенной шкаф.

— Ну, что, ты довольна?

Мигающий огонек автоответчика она демонстративно проигнорировала и прошла прямо в кухню.

Свою почту Рина бросила на стол и положила рядом захваченную с работы папку с делом. Прежде всего спать, сказала она себе, но все-таки не утерпела и нажала кнопку воспроизведения на автоответчике.

Как только устройство объявило, что первое сообщение получено в два десять утра, сердце у нее отчаянно забилось.

— Ну, как тебе сюрприз? Держу пари, тебе понравилось, раз ты все еще там. Весь этот огонь, а? Золотой, красный, ярко-синий. Держу пари, ты кончила. Держу пари, тебе хотелось забраться внутрь, и чтоб этот парень из соседнего дома тебя трахал, пока там все горит. Но я-то сумею лучше, чем он. Ты только дождись. Только дождись.

Ее дыхание было слишком громким, слишком частым. Она остановила запись, закрыла глаза и постаралась успокоиться.

Он следил за ней. Он знал, что Бо был с ней. Знал, что она подходила к окну. Он был так близко, что мог наблюдать за ней, а она его не заметила. Может, он был среди тех, кто вышел из соседних домов? Или он был водителем одной из проезжавших мимо машин? Одним из лиц в толпе?

Следил за ней. Следил, как она следила за пламенем.

Рина содрогнулась. Он хотел испугать ее, и она не могла это остановить. Но она могла кое-что предпринять. Это было в ее власти.

Она прослушала остальные сообщения.

Второе поступило в семь тридцать утра.

— Все еще не дома? — Он засмеялся каким-то сиплым смешком. — Дела, дела, дела.

— Наглеешь, ублюдок, — сказала Рина вслух. — Это вечная ошибка.

Третье сообщение было записано в семь сорок пять.

— Рина! — Она вздрогнула, а потом испустила вздох облегчения, узнав голос Бо. Да, пришлось признать, что она была здорово напугана. — Твоей машины не видно, значит, ты еще на работе. Мне сегодня надо съездить на оценку работ, а потом подкупить стройматериалов. Звучит довольно прозаично после вчерашних приключений. В любом случае позвони, когда вернешься.

Следующий звонок поступил через час: Джина требовала встречи, чтобы узнать все подробности о новом парне.

— Ну, с этим ты опоздала. — Рина присвистнула и щелкнула пальцами. — Вот он здесь, а вот его уже нет.

И тут она нахмурилась: автоответчик буквально взорвался слезливым голосом ее сестры Беллы.

— Ну, почему тебя вечно нет на месте, когда ты мне нужна?

Поскольку все сообщение только в этом и состояло, Рина взялась за телефон, но остановила себя. Она должна рассуждать как коп, а не как сестра.

Она стерла все сообщения, кроме двух первых, вынула пленку, запечатала ее в пакет, потом заправила в устройство новую.

Она позвонила О’Доннеллу и ввела его в курс дела.

— Значит, он там был.

— Скорее всего. А может, он следил за моим домом, видел, как я уехала с Бо. Возможно, он меня выслеживал, последовал за мной туда от дома. Правда, «хвоста» я не заметила, хотя специально его высматривала.

— Утром мы проведем еще один обыск, — сказал ей О’Доннелл. — Я доложу и организую патрулирование твоего дома на эту ночь.

Рина хотела было возразить, но заставила себя умолкнуть.

— Хорошая мысль. Кто-нибудь из нашего участка, хорошо? Если он заметит патрульную машину, может, это его отпугнет. Но лучше без опознавательных знаков.

— Я это устрою. Отдыхай.

Рина вспомнила о звонке от Беллы.

— Да, обязательно. — Она потерла усталые глаза. — Я так и сделаю.

Она взглянула на телефон. Надо перезвонить Белле. Конечно, надо. Может, ее эмоциональный срыв вызван какой-нибудь ерундой вроде сломанного ногтя, но это неважно. И вообще это было нехорошо — и несправедливо — так думать о родной сестре, признала Рина. Все-таки Белла не такая дура. Ну не совсем такая.

Может, что-то случилось с детьми? Вряд ли. Если бы дело было в этом, она получила бы уже с десяток звонков от своих родственников. В экстренном случае родители позвонили бы ей на сотовый.

И чего она тянет, вместо того чтобы просто взять и позвонить сестре? Кто же она такая после этого?

Рина взяла телефон и вызвала в памяти номер сестры.

Она сама не знала, смеяться или досадовать, когда экономка сообщила ей, что Белла в салоне красоты. Это еще не означало, что тревога ложная. Ее сестра бросалась в салон красоты, как другие люди — в пункт «Скорой помощи».

Рина уже готова была подняться наверх, но тут раздался стук в дверь. У нее защекотало в груди: она подумала, что это Бо. Но когда она открыла дверь, перед ней предстала жизнерадостная, беременная Джина.

— Стив сказал, что ты наверняка дома. Я просто должна была проверить, как ты. — Она крепко обняла Рину. — Ну и ночка, а? Ты в порядке? У тебя усталый вид. Тебе следует отдохнуть.

— Свежая мысль, — заметила Рина, и Джина вошла в дом.

— Ну, давай сядем. Моя мама осталась с детьми на пару часиков. Благослови ее господь вечной молодостью и красотой. — Джина села, похлопала себя по округлившемуся животу и с улыбкой оглядела комнату, стены которой были выкрашены предыдущими жильцами в странный оттенок грязно-зеленого цвета.

— Ты так и не выбрала краски? Ты с этим не тяни, красить надо, пока стоит такая хорошая погода, чтобы можно было проветрить и не дышать запахом разбавителя. Стив готов тебе помочь.

— Спасибо. Я пока ничего не выбрала. Пожалуй, нужно что-нибудь более традиционное, чем это.

— Все, что угодно, будет выглядеть более традиционно, чем это. Я могу тебе помочь. Обожаю подбирать краски. Это как игрушки. Ну, как? Я тебя развеселила?

— А что? Разве я в этом нуждаюсь?

— Стив мне кое-что рассказал, Рина. Не волнуйся, я ничего не сказала твоим родным. Вообще никому. И не скажу, если ты не захочешь. Буду волноваться о тебе сама.

— Не о чем волноваться.

— Ну, конечно. Подумаешь, какой-то пироманьяк одержим моей лучшей подругой настолько, что сжег нашу старую начальную школу! Есть о чем волноваться!

Рина со вздохом поднялась, прошла в кухню и налила им обеим по стакану минеральной воды.

— А заесть чем-нибудь можно? — спросила Джина у нее за спиной. — Желательно с большим количеством сахара.

Рина вынула из буфета остатки кофейного кекса.

— Он черствый, — предупредила она. — Позавчерашний.

— Можно подумать, что это имеет значение! — Джина со смехом отломила кусок. — Я кору древесную есть буду, только сахаром посыпь. — Она села возле старой разделочной колоды, служившей Рине кухонным столом. — Ну, ладно, ты была занята, я была занята, теперь пора мне узнать все детали об этом столяре. Моя мама узнала от твоей, что ты с ним знакома еще с колледжа. Я вроде бы знала всех твоих приятелей, но что-то не припомню большого парня по фамилии Гуднайт.