Ровно в полдень - Робертс Нора

— Ты экспериментируешь, Дункан, и это замечательно. Для тебя. Но не для моей матери.

— Позволь мне подытожить это все. Итак, по твоему мнению, я человек безответственный и ненадежный.

— Нет, Дункан, — заметила она со вздохом. — Ты беспечный, и в этом немалая доля твоей привлекательности. Ты можешь позволить себе быть беспечным — и вовсе не потому, что ты так богат. Просто от тебя никто не зависит, и ты можешь делать все, что хочешь, принимая в расчет только свои собственные интересы.

— Так все-таки беспечный или легкомысленный?

— Я сказала именно то, что хотела сказать. Беспечный. Я не считаю тебя легкомысленным или безответственным, но мама очень ранима, и…

— Мама у тебя просто потрясающая. Знаешь, однажды я сказал, что неплохо бы ей переменить обстановку. Заняться чем-то еще. Ты же не думаешь, что она стала менее потрясающей оттого, что не может выйти из дома?

— Нет. Черт возьми, нет. — Чувствуя, что разговор уходит куда-то в сторону, Фиби попыталась сосредоточиться. — Понимаешь, ее столько раз обижали, столько раз загоняли в угол…

— Я не собираюсь делать ничего, что могло бы причинить Эсси боль.

— Намеренно — нет. Я и не думала, что ты на это способен. Но вдруг по какой-то причине ты раздумаешь покупать этот дом, и тогда…

— Я купил его сегодня.

Тут она замолчала, поскольку должна была переварить эту новость. Дункан тоже не произнес больше ни слова, он молча пил пиво и поглядывал на Фиби.

— Ладно, допустим, ты его купил. Но что, если ты решишь, что с ним не стоит возиться, или вдруг…

— Бог ты мой. А что, если голос с неба прикажет мне нацепить волшебные крылья и лететь на Кубу? Так мы можем перебирать до следующего четверга и все-таки ни к чему не придем. Поверь, я намерен завершить то, что начал. Я же не идиот.

— Я понимаю. Я не хотела обидеть тебя. Просто все это было так неожиданно, а для мамы это вообще грандиозно. Теперь я стараюсь учесть самые разные варианты. И я хочу понять, зачем ты втягиваешь ее в это. Я не знаю, что движет твоими поступками. И не понимаю, чего ты хочешь. От нее. Или от меня.

Дункан резко поднялся со стула.

— Иными словами, я использую ее, поскольку хочу найти подход к тебе. Что ж, с этого и начнем. Ты хочешь знать, что мне нужно от тебя?

— Да, хочу.

Он схватил ее, прежде чем она успела договорить. К черту его тактику выжидания. Он был так рассержен, что уже не думал о том, что правильно, а что нет. Побуждаемый собственным гневом, Дункан прижался губами к ее рту, чтобы показать, чего он от нее хочет.

Влечение и гнев боролись в его душе, пока он сжимал ее в объятиях.

Фиби оказалась прижата спиной к одному из столбов веранды. Каждая мышца ее тела дрожала, но не от страха или негодования.

Когда он наконец отпустил ее, в глазах его пылал огонь страсти.

— Ну как? — поинтересовался Дункан. — Полагаю, этот вопрос мы с тобой прояснили?

— Да. И поэтому…

Теперь это была уже ее инициатива. Обняв его рукой за шею, она прижала губы к его губам. Если бы не больное плечо, она с удовольствием обняла бы Дункана обеими руками. Губы их вновь слились в поцелуе, а тела рванулись навстречу друг другу.

После долгих месяцев сексуальной засухи она могла позволить себе это удовольствие. Прикосновение его рук к ее груди, прохладное дуновение ночного воздуха. И вот уже его пальцы расстегивают на ней рубашку, затем лифчик… Ощущения были настолько острыми, что с губ у нее сорвался тихий стон.

Побуждаемая желанием, она прильнула к нему еще сильнее. Когда же его пальцы коснулись пуговицы на поясе, влечение ее стало невыносимым.

Ей хотелось отдаться ему прямо здесь — не думая ни о последствиях, ни о правилах приличия. Желание полностью затуманило ей рассудок. И только сильная боль в плече — Фиби невольно вскрикнула — вернула ее к реальности.

Дункан отшатнулся, словно от удара.

— Бог ты мой.

— Все в порядке. Я просто неловко повернулась.

Но Дункан покачал головой, затем повернулся и нервно прошелся по веранде туда-сюда. Остановившись, он жадно глотнул успевшего нагреться пива.

— Черт! Ты же еще не поправилась.

Поставив бутылку, он закрыл лицо руками.

— Не переживай. Все не так уж плохо, — попыталась успокоить его Фиби.

— Ты еще не поправилась. И тут я… Ладно, подожди-ка еще минутку.

Он снова нервно заходил туда-сюда.

— Нет мне прощения. Я, конечно, здорово запал на тебя, но все же…

— Не извиняйся. Сам видишь, у нас это взаимное.

— Ладно… В любом случае это вполне может стать ответом на вопрос, который уже успел вылететь у меня из головы. А вот что касается второго вопроса… — Он так и не закончил фразу, только стоял и смотрел на нее — расстегнутая рубашка, всклокоченные волосы, ярко пылающие щеки.

— Ух ты. Ну-ка, подожди, — попросил Дункан, когда Фиби, взглянув на себя, стала быстро застегивать пуговицы. — Постой так еще минутку. Или две. Раз уж мне нельзя прикасаться к тебе, я хоть посмотрю. Фигура у тебя просто потрясающая. Знаешь, когда все… на месте. И то, как ты стоишь сейчас, и этот свет… Ох, ладно. Пожалуй, тебе и правда лучше застегнуться. А то я уже не ручаюсь за себя.

— Странный ты человек, Дункан.

— Это я уже слышал. Я хочу тебя так, что не могу спать ночами. И я не против этих ощущений, хотя всегда был за здоровый сон. Есть вещи, которые провоцируют бессонницу. И ты — в их числе.

— Спасибо, буду знать.

— Ладно, вернемся к нашему разговору. Думаю, ты уже поняла, что мне не нужно использовать Эсси, чтобы наладить отношения с тобой. И вот еще что. Тебе нужно больше считаться с ней. Как, впрочем, и со мной. И с собой тоже.

— Ты прав. Ты прав, а вот я… Мне стыдно, что я так повела себя. Единственным моим оправданием — раз уж мы заговорили тут об оправданиях — может служить лишь то, что я очень люблю ее.

— Понимаю. Тебе повезло, что у тебя такая мать.

Фиби провела ладонью по волосам. Совершенно очевидно, что он действительно так считает. Стоило ему увидеть ее мать, и он понял, какая это замечательная женщина.

— Ты прав. Знаешь, многие думают, что она для нас что-то вроде обузы. А вот ты нет. Мне жаль, что все так получилось.

— Мне тоже — за исключением того, что удалось прикоснуться к твоей груди. — Последнее замечание заставило ее рассмеяться. — Может, все-таки выпьешь пива?

— Нет, спасибо. Я ведь за рулем. Дункан, пойми меня, пожалуйста, правильно. Я уже видела твои бары, и я знаю, что когда-то ты был барменом. Если бы ты купил себе автосервис или стал владельцем таксопарка, я бы поняла. Может, у тебя действительно есть что-то такое, я же не знаю. Вдобавок мне неизвестно, имеешь ли ты какое-нибудь представление о магазинах и продажах в розницу.

— Вот и выясним. Если серьезно, то я не собирался заниматься этим сам — есть у меня на примете подходящий человек. Проблема в том, что ты думаешь: этому парню ничего не стоит потерять пару сотен тысяч на своих проектах, вот он и затевает что ни попадя.

— В глубине души я верила в то, что ты все-таки с этим справишься. Пожалуй, я просто испугалась, когда пришла домой и увидела, что мама настолько счастлива, что ни о чем другом и думать не может.

— В начале их романа с Рубеном она тоже была счастлива.

Фиби прикрыла руками глаза.

— Знаешь, ни о чем таком я тогда не думала. Но теперь, когда ты сказал об этом…

— Вредина, — в его голосе уже не было прежнего накала.

— А ты как думал? С другой стороны, если бы ты не выступил с этим непонятным предложением, мама вряд пришла бы в такое воодушевление.

— Знаешь, я не стал бы этого делать, если бы не был уверен, что смогу продать целую кучу таких вещей.

— Вообще-то я и сама могла бы об этом догадаться. Просто мне надо было подумать, а не мчаться сюда сломя голову. Хотя… не могу сказать, что так уж жалею об этой поездке.

Дункан улыбнулся.

— Сколько ты еще будешь выздоравливать?

Протянув здоровую руку, она осторожно коснулась его волос.