Бабочка огня - Маша Ловыгина

А тапочки, кажется должны быть в ванной, – я взялась за ручку двери, но Кречетов поцокал языком:

– Пойдем, не будем терять времени.

– И все же, можно я...

– Идем, Рита, – негромко, но настойчиво произнес он и взял меня за запястье. – Ты же не хочешь разбудить детей?

– Конечно, нет.

Я выдернула руку и направилась к лестнице. Держась за перила, стала спускаться. Хотелось обернуться, но я и так знала, что Кречетов находится всего лишь в паре шагов от меня.

– В ваш кабинет? – Уточнила я, пытаясь сохранить самообладание.

– Да, Рита.

«Ну, хоть не в спальню, уже хорошо...» – Подумала я. Впрочем, что я знала о вкусах и предпочтениях Кречетова в этом вопросе? Ровным счетом ничего.

Напряжение во мне достигло высшей точки: кончики пальцев стали ледяными, а губы онемели.

– Мне тут одну историю рассказали, – внезапно рассмеялся Кречетов, а я вздрогнула. – Очень интересную историю.

Мое сердце ухнуло и упало где-то рядом с желудком. О чем это он?..

– Оказывается, классик не врал, есть все-таки женщины в русских селеньях...

– Любите литературу? – Хрипло поинтересовалась я и тут же прикусила язык. Хватит, Рита! Лучше молчи!

– Да перестань, какая литература? Меня мать в школу ссаными тряпками гоняла. Орала, как резаная, что-то про образование. А я все равно прогуливал. Она у меня уборщицей на полставки в школе работала, детей, кстати, на дух не переносила. Прям ненавидела.

Мы подошли к кабинету. Открылась дверь, вышел Дмитрий и, кивнув Кречетову, направился куда-то вглубь дома.

– Заходи, – Кречетов придержал дверь. – Садись.

Я села и выпрямила спину.

– Выпьешь? – Потянулся он к бару. – А... совсем забыл, ты же не пьешь. А вот моя мать любила это дело. Думаешь, она меня в школу за знаниями отправляла? – Кречетов достал бутылку, покрутил ее, а потом поставил обратно.

Я облизала губы, не зная, что ответить, и предпочла не перебивать.

– Нет, ей просто надо было сплавить меня из дома. С утра шваброй повозит, а потом с мужиками кувыркается. Глупая, но красивая баба была...

– Была?

– Ага. Была да кончилась.

– Вы об этом мне хотели рассказать? – Вздохнула я.

– Нет, – усмехнулся Кречетов. – Эта история, кстати, в Воронеже произошла. Совсем недавно. В общем, девица там одна со второго этажа сиганула...

– Разбилась? – Притворно ужаснулась я.

Кречетов вскинул левую бровь и посмотрел на меня с нескрываемым интересом.

– Да нет, жива.

– Хорошо... – Я сглотнула и отвела глаза.

– Знаешь, почему она это сделала?

Я отрицательно покачала головой.

– Ее в подарок Сарику Мелкумяну подложили. Слышала о таком?

– Откуда?

– А Мелка знаешь?

– Понятия не имею. Кто эти люди?

– Ну ладно. А с Артуром Шальновым, случайно, не встречалась?

В груди стало тесно. Я откинула волосы и провела ладонью по взмокшей шее.

– Никого я не знаю, – заявила я, потом скрестила ноги и завела их под стул.

– Понятно. Тогда слушай дальше. В общем, подставила она Артура, и пришлось ему свой долг отрабатывать.

– И... как? Отработал? – Едва шевеля языком, спросила я.

– Еще бы... По полной программе!

Я рвано выдохнула.

– Не хочешь узнать, что с ним?

– Зачем? Мне это совсем не интересно.

Кречетов потер подбородок. Я посмотрела на его и снова вздохнула.

– Подойди ко мне, Рита, – Кречетов присел на край стола и поманил меня рукой.

Я ухватилась за подлокотники, ноги стали совершенно ватными.

– Пожалуйста... не надо... – Пробормотала я пересохшими от волнения губами.

Тогда Кречетов отлепился от стола, подошел ко мне и присел на корточки. Обхватив мои бедра ладонями, он провел ими вверх-вниз, а затем просунул руку между моих коленей. Я сжала их с такой силой, что, вероятно, причинила Кречетову вполне ощутимую боль. Но на его лице не дрогнул ни один мускул.

– Тише, тише... – С улыбкой прошептал он. – Я же тебе обещал.

– Все вы... – Я попыталась подняться, но он заставил меня снова сесть.

– У Шальнова в телефоне куча фотографий! Красивые девочки. Юные, хрупкие.

Я задохнулась, в ужасе уставившись на мужчину. Вспомнила, как Артур фотографировал меня у себя на квартире и в городе.

– Как думаешь, будут искать?

– К-кого?

– Того, кто Артурчика пришил?

– Н-наверное...

– Я вот тут подумал, а может, это кто-то из них, из этих девочек, ему нож всадил, а?

– Нож?!

– Да, нож. Обычный кухонный нож.

Я попыталась что-то сказать, но мои губы лишь хватали воздух. Я же точно видела, как Кречетов разрезал коробки с детскими самокатами тем самым ножом, который я сперла с кухни! Это же именно тот нож? Не тот, которым... На нем мои отпечатки! Нет, господи, нет, только не это!

– Михаил Айвазович, чего вы от меня хотите? Для чего вы мне это все говорите? Я ничего не знаю!

– Ничего не знаешь...

– Нет! – По моим щекам потекли крупные слезы.

– Ну, что ты, что ты! – Он провел по моему лицу ладонями, стирая соленую влагу. – Напугал я тебя, да? Бедная девочка... Умная смелая девочка...

Я взглянула в его глаза. Они были совсем близко: темные зрачки то расширялись то сужались. Кажется, я даже видела в них свое отражение.

Прошло несколько секунд, но для меня – целая вечность.

– Рита, мне нужно, чтобы ты сделала для меня кое-что...

Кречетов произнес это так спокойно, что я вдруг поняла: он просит о чем-то совсем другом, не о том, чего я боялась все это время. Вернее, теперь я уже сама не понимала, чего боюсь больше.

– Ты ведь не откажешь мне?

– Что вы хотите? – Я задержала дыхание.

– Просто скажи – да.

Мое лицо все еще было зажато в его ладонях. Но тепло его кожи действовало на меня как ледяной душ. Я застыла, не в силах ответить. Бессмысленно было перебирать варианты, их у меня, судя по всему, просто не было. Я сама лишила себя возможности к отступлению, так что нечего теперь лить слезы... Ах, Илюша, если бы ты только знал, какая я на самом деле идиотка...

– Ну?! – Рявкнул Кречетов, и его щека нервно дернулась.

– Да...

– Вот и славно, – улыбнулся Кречетов и кивнул. – Я знал, что ты меня не