Энн Стюарт - Ритуальные грехи

— Как будто она нуждается в моей помощи. К тому же, ты потерял веру в мои способности. Может, я так ее ублажил, что она влюбилась в меня по уши.

— Возможно, если бы она была похожа на других женщин. Зная ее характер, уверен, она только и мечтает, чтобы тебя прикончить.

Губы Люка скривились в недоброй, холодной усмешке.

— Возможно, — согласился он.

— Где же она теперь? Небось, делится впечатлениями с журналистами?

Люк покачал головой.

— Сомневаюсь. Думаю, рано или поздно она заявится сюда.

— Старейшинам это не понравится. Временами мне кажется, что они влюблены в тебя точно так же, как и все остальные обитатели Санта Долорес.

— Кроме тебя, Кальвин.

— Кроме меня, — повторил коротышка ничего не выражающим тоном. — С ней нужно разобраться. И ты это знаешь, верно?

— Ты уже пробовал. Если захочешь повторить — я сломаю твою тощую шею.

— О, какие фамильярности! Помнится, раньше ты предпочитал пистолет или нож.

— Кальвин, ты действуешь мне на нервы.

Тот фыркнул с видом оскорбленного достоинства.

— И как же ты с ней поступишь? Неужели позволишь ей разрушить все то, что мы создавали с таким трудом?

— Возможно, — устало согласился Люк.

Он чувствовал ледяную ярость своего помощника. Лишь один Кальвин мог позволить себе выказывать недовольство поведением Люком, но в последнее время это тоже начинало надоедать.

— Я этого не допущу, — рявкнул Кальвин.

Люк зевнул.

— Ты не сможешь мне помешать, — спокойно сказал он и снова закрыл глаза.

У него не было ни малейшего желания возвращаться в Санта Долорес. Он ухлопал больше недели на то, чтобы заставить себя вернуться. Все это время он колесил по югу страны; много пил, много курил, сердитый и возбужденный настолько, что у него не было даже желания подрочить. Люку было наплевать, куда девалась Рэйчел Коннери.

Во всяком случае, так ему казалось.

Он чертовски устал от своего образа жизни. Ему опостылело быть святым и во всем себя ограничивать. Ему надоело нести отвественность за толпы заблудших душ, со всех сторон стекавшихся в рекреационный центр и пополнявших казну Братства звонкой монетой. Он с такой легкостью присваивал львиную долю денежных поступлений, что это занятие тоже ему надоело. А ту еще и Кальвин начал выдвигать собственные требования. Люк не собирался мириться с таким положением вещей.

Он собирался исчезнуть. Причем, он хотел, чтобы это произошло среди белого дня, на виду у его верных последователей. Люк просто растворился бы в воздухе. Но в отличие от этих обманутых душ, он знал, что не обладал сверхъествественными способностями. Все, что у него было — эта сила его мощной харизмы. Поэтому он должен был спланировать все очень тщательно, вплоть до мельчайшей детали. Чтобы воплотить свой план в жизнь, ему нужен был Кальвин.

Люк снова открыл глаза. Коротышка застыл у его ног, словно глиняный истукан в святилище дьявола.

— Ты что, решил смыться? — тихо спросил он.

— Да.

— Возьмешь меня с собой?

Ответить на такой простой и в то же время сложный вопрос было нелегко. Кальвин находился при нем со времен тюремного заключения. За последние двенадцать лет он был для него и доверенным лицом, и сообщником. Один лишь Кальвин знал все аспекты его грандиозной аферы. Все остальные слепо верили в нового мессию.

Кальвин знал, где находятся деньги Люка, хотя у него не было к ним доступа. Именно Кальвин придумал первоначальный план исчезновения после того, как они достигнут намеченной цели. Ни Люк, ни коротышка никогда не думали, что придуманное ими Братство Бытия обретет мощь и будет приносить баснословные доходы. Все эти годы Кальвин был ему настоящим другом. И все же ему не терпелось от него избавиться.

— Нет, — ответил Люк.

Кальвин кивнул и криво усмехнулся.

— Вранье. Я всегда верил, что несмотря ни на что, ты будешь со мной полностью откровенен. Когда ты собрался уходить?

— Пока не знаю, — Люк откинулся на спинку кресла, устало закрыв глаза. — Когда придет время. Не сомневайся, ты получишь свою долю.

— Меня волнует вовсе не это, — Кальвин пренебрежительно махнул рукой. — Здешний народ не позволит тебе уйти. Они не просто тебя любят, они уверены, что ты являешься их собственностью.

— Да, — ответил Люк. — Но это не так. Они не смогут мне помешать. Да они и знать не будут, что я их покинул, а когда узнают, будет поздно.

— А как же я? Ты дашь мне знать или исчезнешь, не попрощавшись и со мной? — спросил Кальвин обманчиво спокойным тоном.

— Я дам тебе знать. Думаю, скоро они сами обо всем догадаются, поэтому тебе тоже нужно быть готовым, чтобы дать стрекача.

— Значит ли это, что нашей прекрасной дружбе пришел конец?

Люк глянул вниз на Кальвина, на лице которого, как обычно, застыло холодное и немного циничное выражение. Коротышка давно свыкся с мыслью о том, что следует принимать от жизни все, что она готова ему дать, и не просить о большем.

— Ты же знаешь, что все хорошее рано или поздно кончается, — мягко ответил Люк.

— Сделай мне одолжение. Дай мне пару дней на то, чтобы уладить кое-какие дела. Надеюсь, ты не надумал исчезнуть сегодня ночью?

Люк решил исполнить просьбу Кальвина, тем более что он решил навсегда распрощаться с коротышкой. И все же ему чертовски этого не хотелось. Он мечтал, как можно скорей покинуть Братство, купить упаковку пива, найти услужливую блондинку и с ее помощью избавиться от мыслей о Рэйчел Коннери.

Однако Люк понимал, что его мечтам не суждено сбыться, во всяком случае, сейчас. Проклятая девчонка полностью овладела его телом и разумом. Одной ночи будет недостаточно, чтобы освободиться из-под ее чар.

— Хорошо, Кальвин. Пока я остаюсь на месте. Надеюсь, все остальное в полном порядке? Если не считать Альфреда и Кэтрин, которые набили себе синяки, стучась в мою дверь?

— Все пытаются попасть к тебе, но так как ты и раньше удалялся для медитаций, твое отсутствие ни у кого не вызывает сомнений. А вот все ли в полном порядке, то этого я не знаю. Что-то странное носится в воздухе, но Старейшины не посвящают меня в свои тайны, — признался Кальвин. Он встал, взял у Люка пустую бутылку из-под пива и поспешил прочь, чтобы поскорей от нее избавиться.

— Думаешь, нас ждет сюрприз?

Лицо Кальвина осталось безучастным.

— Упаси Боже. Терпеть не могу сюрпризы.

Дождавшись, пока Кальвин покинет комнату, Люк вскочил с кресла с энергией, которая немало удивила бы его спокойных последователей. На экранах мониторов виднелись пустые коридоры, пустые комнаты. Все спали в своих кроватях, а в комнате, принадлежавшей Рэйчел, было темно и тихо. Пусто.