Фетиш - Тина Альберт

выхожу из лифта, чувствуя, как пульсирует в паху. Знаю, что это ложь – каждое её слово. По тому, как она отвечала на мои поцелуи, как выгибалась навстречу моим рукам, как часто дышала – она хочет меня не меньше моего. Но проклятая гордость и злость не позволяют обернуться. Пусть тоже катится к черту. И он, и она сама.

Глава 15

Одри

Забрав у курьера пакеты с едой, я поднимаюсь наверх стараясь не думать о том, что только что произошло. Внутри всё кипит от злости – на себя, на ситуацию, на чертового Джейсона. Как он смеет так играть моими чувствами? Губы до сих пор горят от его поцелуев, а тело предательски ноет от желания. Ненавижу его. Ненавижу себя за эту слабость.

С грохотом швыряю пакеты на стол, словно это поможет выплеснуть бушующие эмоции.

– Всё в порядке? – низкий мужской голос за спиной заставляет вздрогнуть.

Медленно оборачиваюсь и замираю. Дэйв стоит в дверном проеме, вода стекает по его мускулистому торсу, скрываясь за небрежно обернутым вокруг бедер полотенцем. Мой взгляд против воли следует за каплями, скользящими по рельефному прессу. Горло пересыхает. После случившегося в лифте все мое тело охвачено неутолимым желанием.

– Более чем, – хрипло отвечаю я, не в силах оторвать взгляд от его тела.

К черту всё. Он такой привлекательный, а я сейчас так возбуждена после стычки с Джейсоном в лифте. Я уже буквально готова прыгнуть на его член. Мне нужна разрядка.

Знаю, что использовать человека для собственного утешения – это неправильно. Дэйв ясно дал понять, что не хочет быть игрушкой для моих чувств. Но какой мужчина откажется от секса женщиной, даже если она спит с тобой, чтобы забыть о другом.

Медленно подхожу к нему, провожу пальцами по влажной груди, чувствуя, как напрягаются мышцы под моим прикосновением.

Дэйв перехватывает мою руку, делая шаг назад. В его глазах читается внутренняя борьба.

– Нет, Одри, – его голос звучит твердо. – Я же сказал ничего не будет пока ты не решишь.

– То есть… – я прижимаюсь к нему всем телом, чувствуя его реакцию. – Ты притащил меня к себе, разгуливаешь полуголый и не даешь к себе притронуться… Это жестоко, знаешь ли.

Мои пальцы скользят по его животу к кромке полотенца. Дэйв резко выдыхает, но не отстраняется.

– А ты? – его взгляд темнеет от желания. – В одной моей футболке, которая едва прикрывает… Это тоже своего рода пытка. Но я держусь.

Я запрыгиваю на стол, футболка задирается, обнажая бедра. Дэйв сглатывает, его кадык дергается.

– Хорошо, – шепчу я, раздвигая ноги. – Ты победил. Я выбираю тебя. Прямо сейчас. Возьми меня.

Полотенце падает к его ногам. От вида его эрекции перехватывает дыхание. Его взгляд становится почти хищным, когда он делает шаг ко мне…

Дэйв закидывает мои ноги к себе на плечи, и его тело на мгновение замирает у моего входа. Затем он облокачивается на стол и резко входит в меня. Ощущения накрывают меня волной, я закрываю глаза, позволяя себе погрузиться в этот момент.

Но в темноте моих мыслей всплывает лицо Джейсона, его прикосновения. Я представляю как он трахает меня там в лифте. Ведь это реально могло случится, если бы он ехал чуть дольше, или вообще застрял.

Я в настоящем с Дэйвом, но в воображении со мной Джейсон, и это изводит меня. Взгляд Дэйва возвращает меня в реальность, и я чувствую себя предательницей, даже если это происходит только в моей голове.

***

Едва переступив порог квартиры, я слышу торопливые шаги Синди. Каждый шаг отдается болезненным эхом где-то под ребрами. Чувствую, как внутри всё сжимается от одного её присутствия, словно невидимая рука стискивает внутренности.

– Одри, я должна объясниться, – начинает она дрожащим голосом. В её обычно уверенных интонациях проскальзывает что-то похожее на отчаяние.

– Синди, даже не начинай свои глупые оправдания, – резко обрываю её, стискивая в руках ключи так сильно, что металлические грани впиваются в ладонь. Эта боль отрезвляет, не дает сорваться. – Я всё видела своими глазами, и мне этого достаточно.

– Нет, послушай, – она делает шаг ближе, и я инстинктивно отступаю. – Всё совершенно не так, как ты думаешь. Дай мне хотя бы шанс объяснить.

Горький смешок вырывается из моего горла, больше похожий на всхлип.

– Серьезно? Этот избитый аргумент? "Всё не так, как кажется"? – я качаю головой, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. – Я не хочу слушать твои сказки.

В голове пульсирует злая мысль: "Что она может сказать? Что у меня была галлюцинация? Что я ослепла и перепутала её с кем-то другим?”

– Это была идея Дейва, – выпаливает Синди, нервно теребя рукав своей кремовой кофты. Её пальцы дрожат, и это почему-то бесит меня еще больше.

– Мне. Всё. Равно. – чеканю я каждое слово.

– Он попросил меня подыграть ему! – её голос срывается. – Он не знал, как еще достучаться до тебя, как заставить тебя…

– Подыграть?! – я резко разворачиваюсь, чувствуя, как кровь приливает к лицу. – Так это у вас игры такие? Уверена, Голливуд с распростертыми объятиями примет таких талантливых актеров!

Не дожидаясь ответа, я влетаю в свою комнату и с грохотом захлопываю дверь. В ушах звенит, а сердце колотится так, словно вот-вот выпрыгнет из груди. "Чертовы актеры!" – пульсирует в висках в такт сумасшедшему пульсу. Ноги подкашиваются, и я медленно сползаю по прохладной стене на пол, обхватывая дрожащими руками колени. В горле стоит ком, но я не позволю себе расплакаться. Только не сейчас.

– Одри, – голос Синди звучит приглушенно из-за двери, в нем слышится неприкрытое раскаяние. – Я была полной идиоткой, признаю. Господи, если бы ты знала, как я корю себя! Дэйв был так чертовски убедителен… Он говорил такие правильные вещи о том, что ты просто запуталась, что тебе нужна встряска, чтобы понять свои настоящие чувства.

Я молчу, уткнувшись лицом в колени. Внутри всё кипит от злости и обиды, к горлу подступает тошнота. Как она могла? Как?!

– Открой, пожалуйста, – в её голосе появляются умоляющие нотки. – Давай поговорим как взрослые люди. Я всё объясню.

Что-то надломленное в её голосе заставляет меня подняться на ватные ноги и механически повернуть замок. Синди тут же проскальзывает внутрь, словно боится, что я передумаю. Её глаза красные и опухшие, тушь размазана – явно плакала.

– Знаешь, мне обидно даже не за Дэйва, – говорю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – А за то, что ты с ним объединилась за моей спиной. Вот это я считаю настоящим предательством, а не какой-то глупый