Королева на всю голову - Ольга Дашкова

— За что пьем? — спрашивает.

— За то, что я идиот.

— Не спорю. Но идиот жив. А это уже хорошо.

Опрокидываем рюмки. Водка качественная, не то пойло, которое я глушил последние дни. Серега наливает еще.

— Рассказывай, — говорит он просто.

И я рассказываю. Все. Как подобрал ее на дороге. Как она жарила мясо и убиралась в курятнике. Как мы купались в озере, и как я лишил ее девственности в своей постели. Как три дня жил в какой-то параллельной реальности, где был счастлив.

Серега слушает молча, лишь изредка поднимая бровь или качая головой. Когда я заканчиваю, он допивает водку и долго смотрит на меня.

— Богдан, — говорит наконец, — ты понимаешь, во что ввязываешься?

— Теперь понимаю.

— Дочь миллиардера. Арам Саркисян — не тот человек, с которым стоит конфликтовать. У него связи по всей вертикали власти. Один звонок — и ты можешь исчезнуть навсегда.

— Знаю.

— Тебе повезло, что ты отделался легким «воспитательным» разговором. Другие на твоем месте уже лежали бы в лесу под живописной березой.

Наливаем еще. Алкоголь уже не обжигает, а просто согревает изнутри. Голова кружится, но мысли стали яснее.

— Что со мной не так, Серега? — спрашиваю я, сам удивляясь своим словам. — Почему я так запал на эту девчонку? Три дня, блядь. Три дня, а я схожу с ума.

— А что в ней такого особенного?

Я пытаюсь объяснить, но не могу подобрать слов. Как рассказать о том, что она смотрела на меня не как на отставного копа с проблемами, а как на мужчину? Как объяснить, что рядом с ней я впервые за два года почувствовал себя живым?

— Она была… настоящей, — говорю наконец. — Не играла, не притворялась. Когда смеялась — смеялась от души. Когда злилась — глаза сверкали. Когда кончала подо мной — кричала так, что слышал весь лес.

— Богдан…

— Я знаю, что ты скажешь. Что я идеализирую ее. Что она богатая избалованная девчонка, которая играла в бедность, пока ей не надоело. Может, ты и прав. Но даже если так… черт, Серега, даже если так, я не могу ее забыть.

Серега молчит, вертит в руках стакан. Потом вздыхает.

— Слушай, а что, если не забывать? Что, если попытаться с ней встретиться?

— Ты что, с ума сошел? Ее отец меня заживо закопает.

— Не обязательно официально. Есть способы… Я же еще работаю, связи остались. Можно узнать, где она живет, когда бывает одна…

— Нет, — резко качаю головой, и комната плывет перед глазами. — Нет, Серега. Не буду я за ней бегать, как кобель за сукой. Если бы она хотела остаться, осталась бы. Если бы хотела дать о себе знать, дала бы. А раз молчит…

— Раз молчит, значит, забыла.

— Вот именно.

Мы допиваем водку, открываем пиво. Серега рассказывает новости с работы, сплетни, анекдоты. Пытается отвлечь меня, и это отчасти срабатывает. Алкоголь окончательно затуманивает разум, боль притупляется.

— Останься на ночь, — предлагаю, когда бутылка пустеет. — В гостевой комнате чистая постель.

— Ладно. Я все равно не смогу сесть за руль.

Он идет в гостевую, а я плетусь в свою спальню. Падаю на кровать, не раздеваясь. Подушка снова пахнет ею, но уже не так сильно. Еще неделя — и запах выветрится совсем.

Хорошо. Пусть выветрится. Пусть вообще ничего не останется.

Закрываю глаза и погружаюсь в пьяный сон.

Озеро. Солнце. Она идет ко мне по воде, обнаженная, прекрасная. Волосы развеваются на ветру, по загорелой коже стекают капли. Соски затвердели от прохладной воды, между ног блестят влажные завитки.

— Богдан, — зовет она, протягивая руки. — Иди ко мне.

Я иду, и вода теплая, как парное молоко. Она обнимает меня, прижимается всем телом, и я чувствую, как мой член встает, упирается ей в живот.

— Я скучала, — шепчет мне на ухо. — Сильно скучала…

Целую в губы, сладкие и мягкие. Руки скользят по ее телу, ласкают грудь, сжимают ягодицы. Она стонет, запрокидывает голову, и я целую ее шею, ключицы, спускаюсь к соскам.

— Хочу тебя, — просит она. — Прямо здесь, в воде.

Беру ее на руки, Каролина обвивает ногами мою талию. Медленно насаживается на член. Она такая горячая внутри, такая узкая…

— Каролина, — стону, уткнувшись в ее волосы. — Моя Королева…

— Твоя, — отвечает она. — Навсегда твоя.

Мы движемся в унисон, вода плещется вокруг нас. Ее стоны сливаются с пением птиц и шумом ветра в листве. Это рай. Это то, ради чего стоит жить.

Оргазм накрывает нас одновременно. Я кончаю в нее, глубоко, теряя голову, а она царапает ногтями мои плечи.

— Не отпускай меня, — шепчет она. — Никогда не отпускай.

— Никогда, — обещаю я. — Ты моя. Навсегда.

Просыпаюсь от собственного стона. Постель мокрая от пота, в трусах липкая лужица. Поллюция, как у подростка. В тридцать три года.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Встаю, иду в баню. Смываю остатки сна и спермы холодной водой. В зеркале отражается чужое лицо — опухшее, небритое, с покрасневшими от алкоголя глазами. На кого я похож?..

На то, кем я стал. На мужика, который влюбился в девушку и теперь дрочит на ее воспоминания.

Хватит.

Хватит жалеть себя. Хватит пить. Хватит думать о ней. Она сделала свой выбор. Теперь пора сделать свой.

Возвращаюсь в спальню, снимаю грязные простыни. Отношу их в баню, бросаю в угол. Постираю, высушу, застелю новые. Чтобы больше ничего не напоминало о ней.

А потом займусь делом. Найду работу. Может, в охране какой-нибудь фирмы. Или частным детективом. Опыт есть, связи остались.

Жизнь продолжается. Даже если не хочется.

Из кухни доносятся звуки — Серега встал и варит кофе. Иду к нему, беру чашку. Кофе крепкий, горький. Именно то, что нужно.

— Как спалось? — спрашивает напарник.